Анатолий Алексеев - Система АГИМ: путь к точности
Что же теперь делать? Конечно же, уточнить содержание формул ОБС и улучшить владение аутотренингом. То есть необходимо было первоначальные знания научиться переводить в умения. Следовательно, надо заняться специальными тренировками, направленными на перевод знаний в умения.
Такими психическими, или, как чаще говорят, – ментальными тренировками мы стали заниматься с Мишей у меня дома. Я медленно произносил текст формул его оптимального боевого состояния, и он после легкой, но правильно проведенной разминки начинал как бы «пропитывать» себя содержанием эмоционального и мыслительного компонента, активно двигаясь по комнате с воображаемой ракеткой в руке. Тренировки шли под объективным контролем частоты сердечных сокращений (ЧСС) и показателей теста Люшера.
Этот очень простой тест позволяет менее чем за минуту оценить в цифрах, в частности, такие показатели, как психическая работоспособность и психовегетативный тонус. Каждое «вхождение в роль», в свое оптимальное боевое состояние, продолжалось не более пяти – восьми минут и редко повторялось подряд дважды в один день.
Одновременно я наблюдал за тем, как внешне менялся облик Миши – мой многолетний опыт спортивного врача-психотерапевта позволял мне чисто зрительно и довольно точно судить о том, как и насколько изменяется психофизическое состояние теннисиста под действием ментальных тренировок. Ведь как писал академик А.А. Ухтомский, «...так называемые «субъективные» показания столь же объективны, как и всякие другие, для того, кто умеет их понимать и расшифровывать».
Привожу один из примеров, иллюстрирующих в цифрах динамику психофизического состояния Миши на начальном этапе наших совместных ментальных тренировок. Когда он однажды днем переступил порог моей квартиры, пульс (ЧСС) у него был 82 удара в минуту, психическая работоспособность составляла 4,3 балла из 10 возможных, а психовегетативный тонус равнялся 0,6 условной единицы, что свидетельствовало о весьма сниженной активности организма в тот момент. А после одноразовой шестиминутной тренировки ЧСС стала 130 ударов в минуту, психическая работоспособность повысилась до 8,1 балла, а психовегетативный тонус возрос до 1,3 условной единицы, что говорило о состоянии высокой активности. Были и такие занятия, которые завершались учащением пульса до 150 ударов в минуту и подъемом психической работоспособности до максимума – до 10 баллов.
Подобные ментальные тренировки Миша проводил ежедневно у себя дома и раз-два в неделю – под моим контролем. Постепенно уточнялись формулы ОБС, которые к апрелю 2001 года стали несколько иными. Научившись достаточно хорошо использовать содержание новых формул, Миша в повторном матче с отцом обыграл его со счетом 6:2, что позволило всем нам – мне, Мише и его родителям – сделать вывод, что ментальные тренировки дали отчетливо положительный результат. И поведение Миши на корте стало другим: резко уменьшилась скованность, перестал раздражаться при неудачах, настроение явно улучшилось, и он начал активно влиять на ход игры, тогда как ранее нередко оказывался пленником возникающих ситуаций.
А самое главное здесь было в том, что Миша убедился в великой силе слов и соответствующих словам мысленных образов, заложенных в формулах ОБС, и начал постоянно думать о том, как все больше и больше уточнять их, используя всё то положительное, что возникало во время тренировок и особенно на соревнованиях... Он постоянно консультировался со мной, мы подчас долго обсуждали каждую новую формулу, но было видно, что Миша по-настоящему заинтересовался самостоятельной работой над тем, как с помощью формул ОБС готовить себя к состязаниям на корте.
Выйдя на успешный уровень игры, Миша постарался не снизить его, а даже несколько повысил, что позволило ему в 2001 году взять две очень важные отечественные спортивные вершины. В июне он стал чемпионом России (возрастная группа до 14 лет), а в сентябре выиграл финал Кубка Российского теннисного тура.
В следующем году наши совместные занятия с Мишей в силу ряда причин (в частности, из-за моего нездоровья) почти прекратились – я полностью доверил ему самостоятельную психическую подготовку к соревнованиям, и он выступал то хорошо, то очень хорошо, а то и не очень. Но плохо сыграть он просто не смог бы – этого ему не позволили бы формулы его ОБС. Они, как надежный ориентир, сразу возвращают спортсмена в его оптимальное соревновательное состояние в тех случаях, если произошло какое-то нежелательное отклонение от хорошего боевого самочувствия.
Зимой 2003 года Миша стал чемпионом Европы в командном зачете, но проиграл личное первенство итальянцу Фонини, выигравшему этот чемпионат. В этом же году Миша с золотой медалью окончил славянско-англо-американскую школу «Марина» в Москве и стал студентом бизнесс-факультета в Пенсильванском университете, расположенном на востоке США. Естественно, что весьма важную роль в деле поступления Миши в американский университет сыграли два обстоятельства: хорошее знание английского языка и конечно же звание мастера спорта, присвоенное в России за достижения в теннисе.
Ещё задолго до встречи с Мишей меня заинтересовала проблема организации точных движений за счет использования психических процессов. Соответствующие исследования были мною проведены главным образом при работе с прыгунами в воду, стрелками из лука и занимавшимися синхронным плаванием (см. главу «Идео... в этой книге). И когда в 1995 году В. А. Лазарев, руководивший российским теннисом, пригласил меня поработать с молодыми любителями этой игры, многие мои прежние наработки в плане достижения точных движений я начал использовать, занимаясь с разными молодыми теннисистами.
Ведь в чем суть игры в теннис? Именно в умении посылать мяч точно туда, где он не может быть успешно принят. Ведь никто не хочет направить мяч в аут или в сетку! Но посылают, и посылают мимо намеченной цели. Почему?
Здесь могут быть разные причины. Первая – спортсмен не дал себе труда мгновенно перед ударом очень точно представить нужный полет мяча, и он полетел совсем не туда куда хотелось. Вторая – ноги, и особенно руки, не были достаточно размяты, оказались подзажатыми и поэтому не «послушались» правильной мысленной команды – послать мяч в нужную точку площадки соперника. В этом случае налицо отсутствие хорошей связи между программирующей частью организма – головным мозгом, где рождается мысленный образ нужного движения, и исполнительным отделом организма, в данном случае с ногами и руками. Конечно, возможен вариант сочетания обеих причин: и мысленный образ полета мяча неточен и руки «непослушные». Отсюда и многие неудачи с последующим раздражением и неприличным битьем ракеткой об пол. Но в чем она, неодушевленная, виновата? Вина ведь не в ней, а в самом теннисисте, у которого плохо сработали голова и управляемая ею рука. Так что логичнее было бы бить ракеткой не об пол, а о свою голову – авось начнет мыслить лучше.
Как же наладить прочную связь между головным мозгом и мышцами? Во-первых, следует приучить себя к тому, чтобы непосредственно перед ударом по мячу очень точно представлять желаемую траекторию его полета. Во-вторых, надо разминаться так, чтобы после достижения всех качеств, указанных в формулах физического компонента ОБС, все мышцы, образно говоря, начинали бы «петь» и обретали хорошую «послушность» при реализации мысленных образов движений, поступающих из головного мозга. В-третьих, необходимо регулярно заниматься специальными упражнениями, в процессе которых будут налаживаться прочные связи между мозгом и мышцами. Для этого следует многократно, до 30-50 раз подряд за одну тренировку, направлять мячи в какую-либо конкретную цель, расположенную на стене спортзала или на корте, где цель можно размещать на разных участках площадки. Как показала практика, подобные упражнения можно с пользой проводить и в чисто ментальном режиме дома, мысленно посылая представляемые мячи в какую-либо конкретную точку на стене или двери квартиры. При этом ракетку лучше брать в руки, но можно совершать соответствующие движения и без неё, лишь одними руками, и, конечно, не забывать при этом о правильных движениях ног. Ведь грамотный удар по мячу начинается с ног, руки лишь сразу вслед за ними завершают начатое движение.
Почему так много внимания уделяется выполнению точных движений? По той причине, что любое неточное движение оставляет в памяти соответствующий след такого же плохого движения. И если допускать неточные («грязные») движения часто, то голова, образно говоря, начинает как бы «засоряться» следами неверных движений. И они в сложных ситуациях состязаний начинают как бы всплывать из глубин памяти, превращаясь в реально совершаемые ошибки, что, естественно, ухудшает качество игры.
Особенно застревают в памяти следы от неверных движений в тех случаях, если теннисист вслед за совершенной ошибкой начинает сразу же раздражаться и так или иначе «страдать». Здесь нужно мгновенно улыбнуться (улыбка сотрет из памяти след от неверно совершенного движения) и быстро подумать, как играть дальше, чтобы не повторить впредь подобной ошибки.
