Вс. Другов - Тройка без тройки
— Тебе потому понятно, что ты играешь вратарем и головой бить тебе не приходится. А ты лучше отвечай мне, видел ли ты когда-нибудь настоящих вратарей?
— Конечно, видел.
— Плохо смотрел. Они никогда зря не падают. Всеми силами стараются устоять на ногах. Падают в крайних случаях, когда иначе взять мяч нельзя.
— А наш вратарь падает, когда надо и не надо, — пренебрежительно говорит Валя.
— Рисуется, — кратко определяет Вася. И тут же, приняв очень деловой вид, обращается к Ипполиту: — А если так разобраться, откуда мы можем все это знать? Никто нам ничего такого не говорил. Вы — первый.
— До вас никто ничего не говорил, — повторяет Виктор. — Вы — первый.
Вася делает головой знак Пете и Коле. Все трое отходят в сторону, о чем-то недолго шепчутся, потом возвращаются к товарищам. Вася отстраняет рукой Виктора, стоящего перед Ипполитом, и сам становится на его место.
— Я не о себе прошу, — произносит он торжественно. — Ребята знают, что не о себе. И почему не о себе — тоже знают. Но нам хотелось бы, чтобы вы почаще к нам приходили.
— Возьмите шефство над нами, — просит Петя, но тут же, указывая на ребят, поправляется: — Над ними.
Коля тоже просит:
— А то совсем порядка нет у нас. И тоже сейчас же поправляется:
— У них, то есть.
Ипполит внимательно смотрит на стоящих перед ним друзей, потом переводит взгляд на остальных мальчиков: «Что ответить им? Вот этому, в теплой фуфайке? В его глазах без всякого труда можно прочесть, как ему хочется стать хорошим футболистом. Или вратарю, заткнувшему за пояс огромные свои перчатки? Или вон тому, в веснушках, кажется, Андрюше? Что скажешь Вале, на которого все нападают только за то, что он очень старается как можно лучше сыграть? Что ответить этим трем, которые просят не о себе, а о своих товарищах? И что скажешь главарю этой тройки, который, геройски выпятив грудь, выступает от имени всего коллектива?..
Отказать? Как откажешь таким вот?.. Сказать: подождите, мол, ребята, месяц-другой и к вам прийдет Гаврилов — то же, что отказать. Согласиться?.. Легко сказать — согласиться, когда тебе и тренер и секретарь комсомольской организации говорят — нет у тебя опыта, подхода, навыков…».
— Как вам сказать, ребята, — медленно, с расстановками произносит Ипполит: — Дело такое… Знаю, нужно помочь вам… Но не могу я… И времени нет… И вообще, знаете…
Из подъезда дома выбегает Наташа. На ней белый с голубыми цветочками фартучек, через плечо переброшено посудное полотенце. Взглянешь, и сразу станет понятно: только на минутку оторвалась от хозяйственных забот эта верная мамина помощница!
— Ну как, — кричит она еще на ходу, — хорошо зашили мяч?! А где иголки? Смотрите, если потеряли, мне от мамы так достанется!
— Нужны нам твои иголки, — сердито говорит Вася и приказывает Виктору: — Отдай ей ее добро.
Виктор берет со скамейки две иглы и передает их девочке:
— Вот, Наташа, твои иголки. А ниток не осталось.
Наташа берет иголки, потом оглядывает всех мальчиков и удивленно спрашивает:
— Что случилось? Отчего вы все такие расстроенные?
— Все равно, нам не поможешь, — говорит Петя. — Просим товарища, чтобы ходил к нам почаще, чтобы рассказал нам, как…
Наташа дальше не слушает, о чем еще просили мальчики, какие они приводили доводы, как уговаривали. Обращаясь к Ипполиту, она говорит:
— Вы, конечно, не знаете Машу Александрову. Есть у нас в классе такая девочка. Тихоня страшная! И вдруг стала получать двойки по алгебре. Тогда первая наша ученица Женя Морозова — вы ее тоже не знаете — взялась помогать Маше, и через месяц Маша уже получила пятерку.
Наташа переводит дыхание и заканчивает:
— Вы, правда, не школьник. Но в жизни надо всегда помогать друг другу! Особенно, если знаешь больше, чем товарищи.
— А если я не так много знаю? — пробует отшутиться Ипполит. — Если я…
Но ему не дают договорить:
— Мы вас очень, очень просим!
— Мы будем вас во всем слушаться!
— Займитесь с нами!..
Ипполит закрывает уши руками и пытается вырваться из толпы мальчиков. Но сделать это невозможно: кольцо ребят еще плотнее смыкается вокруг него. И тогда он кричит:
— Хорошо! Только не шумите так!
Сразу наступает тишина. Ипполит отнимает руку от ушей и уже спокойно говорит:
— Хорошо. Займусь с вами. Но давайте сразу договоримся. Прежде всего — дисциплина полнейшая. Твердый распорядок дня. Словом — режим. А потом — насчет школы. Никаких двоек! Уроки прежде всего. Сначала за книжки, потом — футбол.
— Мы все будем делать, как вы скажете, — говорит Андрюша.
— И режим заведем, — заявляет Саша.
Вася снова шепчет что-то Коле и Пете, потом произносит:
— Мы хотя сейчас и не играем, но заявляем, что будем учиться так, чтобы не было у нас не только двоек, но и троек! У меня, Коли и Пети.
— Если будет тройка — исключите меня из команды! — самоотверженно восклицает Коля.
— Я и сам не приду играть, если у меня появится хотя бы одна тройка, — объявляет Петя.
— Словом, наша тройка будет теперь без троек! — подводит итог Вася.
Наташа вдруг хлопает в ладоши:
— Тройка без тройки! Тройка без тройки! Мы теперь так и будем вас называть — тройка без тройки!
Потом сразу становится серьезной и обращается к Коле:
— А насчет того, что вы сейчас не играете, это долго продолжаться не будет. Мы твою бабушку уговорим! Я уже придумала, как уговорить ее. У меня есть замечательный план. Я еще только посоветуюсь с Таней, и мы примемся за дело.
Виктор, которому не терпится как можно скорее приняться за освоение футбольных премудростей, просит Ипполита:
— А вы не могли бы сейчас показать нам, как надо бить левой ногой? И как бить правой?
Ипполит дружески похлопывает Виктора по плечу:
— Все покажу. Только не сегодня. Кстати, и левой и правой бьют одинаково.
И уже на ходу договаривается с провожающими его целой гурьбой мальчиками:
— В следующий раз я буду у вас в пятницу. В шесть часов, после конца смены. Значит, будем заниматься два раза в неделю — в среду и пятницу…
От ворот ребята возвращаются оживленные, радостные.
— Толковый человек, — говорит одобрительно Гриша.
— Мастер спорта, не меньше, — делает предположения Петя.
— А по-моему, это шофер, — вдруг заявляет Виктор. — Шоферы все хорошо играют в футбол. Санько всегда всех обыгрывает.
— В самом деле, мы даже не спросили, кто он такой, — укоризненно смотрит на товарищей Вася. — Даже не знаем, как его зовут… И никто не догадался спросить.
— Как же тут спросишь? — оправдывает себя и других мальчиков Коля. — Позвольте ваше имя, отчество и фамилию? И где живете? И сколько вам лет?
— Нет, все-таки интересно, кто бы это мог быть? — говорит Валя и задумывается.
С ним вместе молчат и остальные. Конечно, можно было бы и спросить. Не так уж обидно это было бы их гостю.
Молчит и Наташа. Тысячи мыслей проносятся в ее голове. Она вспоминает приход гостя в их двор, его разговоры на скамейке, его бесцельные блуждания то двору, как он все хотел пойти к Антону Яковлевичу, да так и не пошел… Ну да, конечно! Как это она сразу не сообразила!..
И сделав самый независимый вид, придав своему голосу самые спокойные интонации, она спрашивает:
— Так, значит, вы не знаете, кто это был?
— А ты знаешь? — недоверчиво спрашивает Вася. — Ты что же, на молоке гадала? Кто же он, по-твоему?
— Не гадала, а знаю. Не верите? Спросите Володю. Он знает, что я знаю.
— Он знает, ты знаешь, мы знаем, — передразнивает девочку Вася. — Говори, что ты знаешь?
Теперь голос Наташи становится совсем ледяным:
— Так и не догадываетесь?.. Это был Смирнов! Вот кто это был!
Внучкина бабушка
Многие подруги по школе не могут понять Таню. Одно дело — читать книги. А сидеть где-то в тесном и темном книгохранилище, среди полок, рыться в каталогах, картотеках… Нет, не всякого эта работа заинтересует. Ну, кому что нравится! У каждого свой вкус, свое призвание. Наташа — та рукодельница, например. Клава, что сидит на первой парте, плясунья. Кто занимается в кружке юных натуралистов, кто поет, кто играет в драматическом кружке…
А Тане нравится именно эта работа — в библиотеке. Особенно в такое время, как сейчас. За окнами еще ранние сумерки, а здесь — уже день кончился. Ласково горит под зеленым абажуром настольная лампа. Если оторваться от работы и посмотреть в темные углы, кажется, что книжные полки тянутся очень далеко, уходят за пределы комнаты. Книги, книги, книги…
И на столе перед Таней груда книг — новых, еще пахнущих типографской краской, только что приобретенных. Надо на каждой поставить инвентарный номер, найти каждой место на полке, обозначить на карточке при помощи двух-трех цифр и букв подробный «адрес», по которому в дальнейшем легко будет ее отыскать.
