Борис Бублик - Огород для умных, или как не навредить заботой
Правда, щирица, сверх того, заслуживает пару добрых слов «эксклюзива».
Во–первых, щирица совместима с пасленовыми — в компании с нею они растут лучше. Кроме того, по наблюдению А. С. Удовицкого, она является домом для мучнистого грибка, споры которого разносятся ветром, и, попадая на картофель и помидоры, не дают житья фитофторе. Так что, щирица — сорняк? Или фитоспорин? Именно так её называет Андрей Степанович. Наконец, нет, наверное, растения, достойного тягаться со щирицей в структурировании почвы. Разве лишь пырей и молокан не уступят щирице в этом качестве, но… Аналогия: никто лучше медведки не может расправиться с личинками майского жука, но как гудит зал, когда я говорю об этом курьезе. Ведь напрашивается мысль, что я предлагаю специально разводить медведку. Речь же идет лишь о клубке взаимосвязей в природе и возможностях игры ими.
Иногда я сознательно размножаю сорняки. Разношу, к примеру, по закоулкам огорода корневища крапивы и пижмы, соблазнительных для многих хищных насекомых. Привлекательны для них и тысячелистник со зверобоем. При случае, я разбрасываю их созревшие семена по огороду. Приживаются эти растения трудно, но, прижившись, с лихвой оправдывают ничтожные хлопоты вокруг них.
Эти примеры ясно показывают, что сорняки не заслуживают огульного «Ату их!». К ним нужен фитоценотический подход, при котором посевы сельскохозяйственных культур рассматриваются как нечто целое, как сообщество культурных и сорных растений, состоящих между собой в многообразных отношениях.
У Фукуоки такое отношение к сорнякам названо третьим принципом естественного земледелия: «Сорняки имеют свое место в сбалансированном биологическом сообществе и играют свою роль в создании почвенного плодородия». К этому «играют свою роль» мы еще вернемся.
Оберегать верхний слой почвы, чистый от семян сорняков. Читатель, видимо, догадался, что в предыдущем пункте я хотел сказать о необходимости индивидуального подхода к сорнякам. А кое–какие — ценить и даже разводить. И еще одно ясно читателю — тем, что написано в заголовке этого пункта, острота проблемы сорняков «притупляется», возможно, в десятки раз.
Лелеять этот верхний слой надо и во время подготовки почвы, и во время сева, и даже во время уборки урожая (именно об этом говорилось в главе 1). Так что, по–видимому, нет нужды повторять всё то, что говорилось о сорняках выше. Но надо подчеркнуть, что всяческая охрана чистого слоя почвы от перемешивания с нижним, под завязку нафаршированным семенами сорняков — и есть самое результативное средство их обуздания.
Показательная история произошла в нашем огороде. В свое время, помимо «резидента» — спорыша, мы опрометчиво позволили расти на дорожках инвазивным растениям: пырею, полевице, белому клеверу и др. Напомню, что корни однолетнего спорыша в грядку не ползут, а возможное проникновение (и обсеменение) плетей спорыша тоже безвредно: всходы спорыша в грядках бывают, но, в основном, не приживаются. Погибают из–за того, что по ним не топчутся.
Каждой весной нам приходилось за нашу «поблажливость» расплачиваться — подрезать и вынимать проникшие в грядки корневища. Работа была ненакладной, необременительной и давала нам повод добродушно подтрунивать над проявленным когда–то попустительством.
Вспоминается беседа с Н. И. Курдюмовым на эту тему. Николай Иванович как раз менял на грядках в своем огороде обветшавшие дощатые бордюры на «венцы» из дубков. Бордюры получились красивыми, долговечными, этакими внушительными и функциональными — никакой заботы об инвазивных растениях на дорожках. Дорожки засеяны полевицей побегоносной, и с помощью триммера на них формируется прекрасный газон.
Тогда Николай Иванович высказал недоумение, что я, вместо того, чтобы единожды обордюрить грядки, предпочитаю регулярно усмирять попытки проникновения растений с дорожек в грядки. Но мой выбор был именно таким. Кстати, если бы мне вновь пришлось устраивать грядки, я снова не стал бы окружать их бордюрами, а просто тщательно, с самого начала, удалял бы с дорожек все растения, кроме спорыша.
И вот весной 2013 года сложилось так, что мы с бабулькой одновременно оказались, мягко говоря, не в форме. Тамара Федоровна сломала руку. А мне во весь голос, довольно грозно, напомнили о себе когда–то травмированные ноги. Понемножку–то мы шевелились. Но пустяшная (и когда–то забавная) работа по усмирению инвазивного покрытия дорожек затянулась. Грядки под картофель и помидоры мы успели привести в порядок, пока «гости» с дорожек не успели «разгуляться». Почва на этих грядках, фактически, не была потревожена, и они остались, как и положено, до смешного чистыми от сорняков. И семена сорняков, запасенные в земле еще в совхозные времена, остались лежать в некомфортных для всходов условиях.
Но до других грядок очередь дошла лишь тогда, когда для удаления «непрошеных гостей» с грядок понадобилось тревожить землю ниже слоя, отмеченного стрелками на схеме 1.2. Семена со «стоявшего на запасном пути бронепоезда» вырвались на свет божий, и мы получили возможность откусить болыпо–о–й кусок от того пирога, который традиционно «вкушают» полольщики. И с запоздалым раскаянием вспомнить разговор с Николаем Ивановичем о бордюрах. Дело усугублялось тем, что кроме растущих у нас там и сям на дорожках пырея, белого клевера, полевицы, «прилично» ведущих себя и расползающихся на малой глубине, встречается вострец, корни которого расползаются на глубине 15–30 (!) см.
Правда, я, как популяризатор природосообразного земледелия, извлек из этой напасти кое–какую пользу. Теперь я своим гостям–экскурсантам могу не только рассказывать о главном средстве управления сорняками, но и показывать, что бывает с теми, кто «не слушает маму». У меня даже возникла идея: на будущий год, если божьей волей мы с бабулькой будем весною в порядке, специально оставить одну–две грядки для показа, как не надо делать. Потому что (я это четко вижу) рассказ о том, как надо делать, воспринимается слушателями вполуха. Дескать, пой–пой, соловушка. А вот показать, как не надо делать, что получается у «ослушников» — куда поучительнее.
Другие средства усмирения сорняков. По–видимому, второе по эффективности место занимают зимующие птички, у которых осенью исчезает лучшая половина их обычного меню — насекомые, и семена сорняков компенсируют эту потерю. Упомяну еще о том, что хорошо подобранные сидераты помогают стреножить некоторые сорняки.
Особь статья — многолетние сорняки. Технически просто, хотя и утомительно, избавиться от пырея. Если участок слабо запыреен, то можно поддеть плети пырея вилами и вытянуть их вместе с корневищами, высушить добычу на солнце и посечь на мульчу (еще какую!). Ас каким удовольствием гребутся куры в «урожае» пырея! Правда, надо иметь в виду, что, избавляясь таким образом от пырея, приходится ворошить почву на глубину до 10 см и давать шанс «законсервированным» семенам сорняков (об этом шла речь в предыдущем пункте).
Если многолетние сорняки «обжились» на небольшом участке, их можно «сварить» под куском толя, старого линолеума, пленки — это займет полтора–два месяца.
На большом же участке можно два года подряд посеять (на полный срок!) рожь, которая подавляет и пырей, и вострец.
У прочих многолетних сорняков, как правило, мощные, глубоко проникающие корни. Избавление от них — задача потруднее. Но разрешимая. Ясно, что без подавления корней не обойтись. Только не надо вспоминать о раундапе — он, конечно же, русалка. Только берет уже не щекоткой, а прямо обухом по лбу. И — не надо благодушествовать — всему живому. В конце Вступления были названы табу, которым должны подчиняться поиски решения проблем, и у меня нет намерения хотя бы на йоту отступать от этих табу. Я и сам не хочу ходить по земле, на многие годы отравленной всякой гадостью (вплоть до канцерогенов), и внуку не подсуну «витаминчиков» с такой земли.
Остановимся на словах подавление корней. Раундап, действительно, подавляет корни, но оставляет страшные следы. К счастью, есть средство, более хлопотное, но абсолютно толерантное к биоценозу — подрезание растения каждые две недели с целью истощения корней. Дело в том, что после подрезания растения вегетативная часть возобновляется на протяжении двух недель исключительно за счет запасов корневища, а потом происходит «смена караула»: появившаяся вегетативная масса начинает работать на ослабленное корневище.
Вот на этом–то и надо сыграть — через две недели следует снова подрезать отросшую вегетативную часть, не дав ей восполнить силы корневища. Корневищу придется опять за счет истощенных накоплений отращивать вегетативные органы, но попользоваться ими снова не дадим… Повторив подрезание через 2 недели 2, 3, 4, … раза, можно истощить корневище настолько, что оно в очередной раз будет не в силах воссоздать вегетативные органы. Понятно, что число сеансов определяется изначальной мощью корневища, точнее — накопленными в них запасами питательных веществ.
