Игорь Орлов - Сквозь «железный занавес». Руссо туристо: советский выездной туризм. 1955-1991
В комплекс мероприятий Правления ВАО «Интурист» по выполнению постановлений Совмина СССР от 2 сентября 1959 г. № 1030-447 и ЦК КПСС и Совмина СССР от 3 сентября 1959 г. № 1035-450, подготовленных к 1 октября, вошла разработка в октябре условий поездок советских туристов за границу для групп в 5, 10, 15, 20 и более человек. Намечалось подготовить для советских туристов и издать в I квартале 1960 г. справочные материалы по отдельным странам. И наконец, к 15 октября 1959 г. предполагалось разработать предложения о путешествиях советских туристов на советских судах по Дунаю, прямыми железнодорожными вагонами в ФРГ, Францию, Италию, специальными поездами в ЧССР, Болгарию, Венгрию, ГДР и РНР, а также специальными самолетами и рейсовыми судами[146].
Опыт первых лет выездного туризма диктовал необходимость институциональных изменений. Уже 29 января 1960 г. В.М. Анкудинов в письме Н.С. Патоличеву обратил внимание на потребность в структурной реорганизации аппарата «Интуриста». В частности, он указал: «могут быть недоиспользованы возможности получения для советских туристов наиболее выгодных условий при переговорах с туристскими фирмами» из-за того, что вся работа по советскому туризму за границей осуществлялась Отделом советского туризма, а по иностранному туризму – Иностранным отделом. Для преодоления этих трудностей руководитель «Интуриста» предлагал создать самостоятельные структурные подразделения[147]. Но специализированные структуры (Отдел советского туризма в соцстраны и директораты советского туризма в отделах по туризму с капстранами) были образованы лишь в 1965 г. после выведения ведомства из состава Министерства внешней торговли[148], т. е. спустя 5 лет.
13 января 1960 г. Анкудинов направил в ЦК КПСС справку о развитии туристских связей СССР за последние годы, в которой, в числе прочего, указал на недостатки в работе посольств и торговых представительств в соцстранах по приему советских туристов. Автор записки отмечал, что «пока еще не чувствуется, что Посольства и Миссии улучшили работу с советскими туристами, прибывающими за границу», как они обязаны были сделать в соответствии с постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 3 сентября 1959 г. Особое значение работа советских представительств в соцстранах приобретала в связи с тем, что в этих странах, за исключением ГДР, «Интурист» не имел постоянных представителей. Еще 30 мая 1959 г. «Интурист» направил всем торгпредствам в странах социалистического лагеря письмо с просьбой систематически направлять информацию о состоянии туристского рынка этих стран, но такая работа не проводилась, по мнению Анкудинова, «в достаточной степени». В итоге практически во всех странах, за исключением ГДР, данная работа «была полностью передоверена туристским организациям этих стран, и Посольства, и Торгпредства не осуществляют за этой работой действенного контроля». В ГДР представители посольства встречали на вокзале все туристские группы, проводили с ними беседы в день прибытия, а во время пребывания групп регулярно контролировали работу принимающей организации, нередко сопровождая туристов в поездках по стране. Кроме того, работники посольства в ГДР постоянно информировали «Интурист» о состоянии туристского рынка страны[149].
2 марта 1960 г. Анкудинов в письме Б. Борисову изложил проект письма в Министерство иностранных дел об отмене виз для советских туристов в ГДР и соответственно для восточных немцев – в СССР. Но на письме есть пометка, что проект письма 8 марта был уничтожен[150]. Сегодня трудно понять, чем было вызвано это решение. Можно только предположить, что камнем преткновения стала нерешенность вопроса о статусе Западного Берлина. До строительства Берлинской стены оставалось еще более года.
В целом в отношениях со странами народной демократии на первом месте оставались валютные вопросы, в том числе перспективы безвалютного обмена. На II Конференции туристских организаций социалистических стран, проходившей в сентябре 1958 г. в Болгарии[151], значительное внимание было уделено международному молодежному туризму, организовавшему туристский обмен на безвалютной основе. Однако на конференции выявилось отрицательное отношение некоторых бюро путешествий к безвалютному обмену. В частности, представитель «Орбиса» заявил, что безвалютный обмен препятствовал развитию туризма, так как его размеры определялись по организации, имевшей меньшие возможности приема туристов. Против признания безвалютного обмена как оправдавшей себя формы организации туризма выступили также представители «Карпатца» и «Балкантуриста», тогда как члены советской делегации отстаивали жизнеспособность и большие перспективы развития безвалютного туризма. Доказательством этого, по их мнению, служил организованный в 1958 г. молодежными и профсоюзными организациями СССР обмен 3,5 тыс. туристов с ГДР, Венгрией, Польшей, Чехословакией, Румынией и Болгарией. В итоге решения конференции по этому вопросу носили компромиссный характер: констатировалось, что «большинство социалистических стран практикуют взаимный обмен туристами на безвалютной основе, который проводится через молодежные и другие общественные организации»[152].
В декабре 1960 г. обострились отношения с туристским ведомством Польши. Начальник Отдела по туризму с Чехословакией и Польшей И. Степура сформулировал возникшие трудности весьма кратко: «Интурист» не может направлять советских туристов на тех же условиях, на которых принимает туристов от Общества советско-польской дружбы[153]. Эти и другие финансовые проблемы усугублялись в связи с введением с 1 января 1961 г. нового курса рубля, о чем будет сказано подробнее в главе 11.
Межведомственные противоречия в очередной раз проявились на Всесоюзном совещании работников «Интуриста» в январе 1961 г. К примеру, управляющий Армянским отделением «Интуриста» И.Г. Кеворков жаловался на отсутствие «должного контакта с сов-профами Армении», уделявшими недостаточное внимание комплектованию групп. У «Интуриста» же, по мнению интуристовского чиновника, не было рычагов для активного участия в этом процессе[154]. Заведующая агентством «Интуриста» в Ульяновске Ронжина, обращаясь к присутствовавшему на совещании начальнику ЦТЭУ ВЦСПС В.Н. Орфаницкому, заявила, что в плохой работе отделений «львиная доля… принадлежит и работе совпрофов», поскольку вся организация и комплектация групп проводилась с их ведома. Например, в Ульяновском облсовпрофе каждый год комплектование групп возлагалось на разных людей «как бы в нагрузку». В 1959 г. дело поручили санитарному врачу, который был «слишком далек от этих вопросов». В конце 1960 г. на эту работу был назначен «другой товарищ, у которого основная работа связана с телепередвижкой». По убеждению Ронжиной, неэффективность работы профсоюзов была заложена в самой практике формирования групп. Работа, как правило, ограничивалась составлением графика и размещением его по большим заводам и крупным профсоюзным организациям. Агентство не участвовало ни в подборе туристов, ни в выборе руководителя группы: это делалось на президиуме облсовпрофа. Хватало и внутриведомственных проблем. В частности, из Правления на места присылали только общее количество путевок, точная их стоимость оставалась неизвестной. Понятно, что туристы реагировали «на это болезненно». Не было в агентстве и «ни одной путной брошюры» по советскому туризму[155].
В свою очередь, профсоюзный функционер, признав наличие недостатков в организации работы профсоюзами, высказал претензии в адрес «Интуриста», и прежде всего к смене сроков уже согласованных поездок. Дело в том, что в «Интуристе» создали восемь отделов без координирующего органа. Вскоре в Новосибирскую область каждый отдел послал свой график. В итоге получилось, что в один месяц совпрофу нечего было делать, а в другой надо было отправлять сразу шесть групп. Сетовал Орфаницкий и на отсутствие рекламы советского туризма. В условиях, когда за границу направлялись тысячи туристов, профсоюзным организациям было трудно «проводить широкую работу по туризму».
На совещании в адрес «Интуриста» звучали и замечания о «качестве» руководителей групп. С одной стороны, оправдал себя подбор руководителей групп, отправлявшихся в страны народной демократии, из партийных, советских и профсоюзных работников. Но, с другой стороны, при отправке групп в капиталистические страны «Интурист» часто брал «человека случайного, студента», который в основном выполнял организационно-хозяйственные функции. Начальник ЦТЭУ ставил вопрос о целесообразности при поездке в капстраны назначать руководителей из числа местных работников, но «при этом “Интурист” должен посылать своих переводчиков с группами». «Интуристу» предлагалось подумать и о разработке специализированных маршрутов в те страны, где «у нас большой поток туристов». Профсоюзный работник сообщал о сигналах от совпрофов, поступавших, когда представители агентств «стояли в стороне от советского туризма». Например, в Украинском отделении возникла «путаница в оформлении»: организации «Интуриста» имелись в 11 городах, а оформляло туристов только Киевское отделение. Через Владивосток выезжали 2 тыс. туристов, но представители «Интуриста» находились только в Хабаровске и Находке, через которую ехали единицы. Был случай, когда большая группа туристов – педагогических работников 5 дней не могла найти в Находке представителя «Интуриста». Поэтому Орфаницкий предлагал создать отделения «Интуриста», кроме Владивостока, в Свердловске, Челябинске и Новосибирске[156].
