Александра Арсентьева - Как притвориться идеальным мужчиной
Глава 49
Деметра больше не разговаривала с мужем вплоть до своего дня рождения, 27 марта 1999 года. А 26 марта, вечером она зашла на электронную почту Дарио и написала ему сообщение: «Зайди в мейл-агент».
Он тут же выполнил ее просьбу.
— Привет, любимая.
— Забыл написать «подруга».
— Вовсе не хочу я это писать. Так что ты хотела? Я хороший друг и помню о твоем дне рождении.
— Молодец. У меня есть план.
— Подарок я уже купил. Он сногсшибательный.
— Спасибо, Дарио.
— Как я люблю, когда ты называешь меня по имени!
— Ты мне купишь цветы. Я приду на лекцию в 306, ты меня встретишь, остановишь и вручишь цветы. Это должны быть белые и сиреневые хризантемы.
— Ты же любишь нарциссы, лилии и орхидеи.
— Лилии и орхидеи слишком дорогие. Такие цветы обычно дарит муж.
— Ах, моя дорогая, наивная, маленькая девочка! Такие цветы обычно дарит любовник. А муж дарит гвоздики за пару долларов, если вообще дарит. Все студенты воображают, что я — твой муж.
— Это будут хризантемы. Я так хочу.
— Декьярро опять что-то натворил?
— И как ты догадался?
— Интуиция меня никогда не подводит, любимая. Я приду с цветами. Только учти: я очень рассчитываю на то, что ты будешь лечить меня от синяков и порезов.
— Декьярро не станет драться. Он меня больше не любит. Есть некая Элен, которая ему дороже. Она спросила его, кто из нас красивее и он ответил, что не имеет понятия. Очевидно, чтобы не обидеть меня.
— Но ты обиделась. Его старания оказались напрасными. Конечно, он сказал нечто иное. Вы, женщины, любите все переворачивать или, говоря Вашим языком, перефразировать.
— Хорошо. Это звучало так: «Я не обсуждаю своих студенток. Это неэтично». И что это значит?
— Только то, что он не хочет с ней откровенничать.
— Значит, меня не любит.
— Чепуха! Настоящая любовь длится вечно, сама говорила.
— Но он стесняется своих чувств!
— Нет. Просто мужчины иначе устроены. Они не любят раскрывать свою душу посторонним людям. А вот рядом с тобой он с удовольствием раскрывается.
— Ты же его не любишь. Зачем же стараешься быть к нему лояльным?
— Но ты-то любишь! Я стремлюсь угождать тебе. Уже и словечек его фирменных нахваталась!
— Как ты думаешь, мы все-таки помиримся?
— Еще бы! Но сначала ты, как следует, доиграешься!
— Что это значит?
— Когда это произойдет, ты вспомнишь мои слова и поймешь, что я имел в виду. Удали мои сегодняшние сообщения, а я сотру твои.
— Зачем?
— Я думал, ты хочешь, чтобы наш план удался.
— А! Прости. Я торможу сегодня.
— Тебе это простительно. Ты женщина. Это мне нельзя было в свое время упускать свою жертву.
— Какую жертву?
— Тебя, моя любовь, тебя.
Деметре удался ее план, но с другим итогом. Пожалуй, еще лучше. Деметра с утра сделала завивку (шикарная прическа получилась) и распустила волосы. Накрасилась и надела новое зеленое платье простого покроя чуть выше колена. Пришла в 306 и увидела Дарио. Он был в зеленом костюме и голубой рубашке без галстука. Стоял с цветами наготове.
— У самой исключительной девушки на земле День ангела! С днем рождения, Деми!
— Спасибо, — смутилась Деметра, принимая цветы.
— Желаю, чтобы тебя любил муж. И ревновал. Ко мне, — добавил он, обнимая ее за талию.
Это было рассчитано на Декьярро, который вышел в эту минуту из соседней аудитории и закрывал дверь. Разговаривал с мужчиной. Дарио побежал на ленту, а Декьярро Деметру благополучно обделил вниманием. Наверное, не видел. Деметра увидела девчонок — одногруппниц. Они сделали деревянные лица. Мэри хлопнула ее по плечу и сказала: «Без комментариев». Но Деметра ждала реакции мужа и была в расстроенных чувствах. Она зашла в 306 и положила хризантемы на парту.
После ленты ее вызвал Дарио. Все студенты понимающе переглянулись. Они уже знали, что у Деметры сегодня день рождения. Джордж, как ее друг, подарил ей открытку «С днем рождения» с орхидеями на обложке. На большее он не осмелился. Дарио сказал, чтобы она зашла в преподавательскую после ленты. Деметра так мечтала, чтобы однажды это сделал муж. И вслед за этим попросил прощения. Но… Видно, не судьба! Видно, нет любви. Видно, ей все просто показалось. Но она надеялась, что Кьярро не сможет проигнорировать цветы. Интуиция ее опять не подвела. Но он отреагировал не столько на цветы, сколько на Дарио. Девчонки хихикали. Они понимали, что мистер Римини ее обязательно поздравит. Неужели он осмелится это сделать при Дарио? И только Элен не смеялась. Она завидовала.
Деметра пошла в преподавательскую. Стояла. Посередине стоял ее муж (он был в зеленом костюме в серо-желтую клетку и выглядел потрясающе) и что-то говорил, размахивая руками и поворачиваясь к парню, сидящему за компьютером. Неожиданно Декьярро повернулся (ему вроде парень намекнул что-то глазами) и увидел Деми.
— Здравствуйте.
— Здравствуйте.
Подумал немного, нервно заулыбался и спросил:
— Что Вы хотели?
«Явно не тебя, дорогой мой!»
— Мне это… мистер Элисиано нужен.
— Пожалуйста! — он вежливо и равнодушно показал руками на Дарио, сидящего спиной к Деметре.
Дарио просто ждал своего часа. Он уже знал, что Деметра хочет разозлить мужа по-настоящему. В ее понимании это называлось «встряхнуть». Но как это не называй, суть от этого не изменится. Дарио очень боялся, что муж оторвет ей голову. И если до этого дойдет, он собирался вмешаться.
«Ну, надо же! Я думала, цветы его убьют, а он и ухом не повел! Неужели догадался, что это я специально подговорила Дарио подарить мне цветы? Вряд ли! Дойдет, как до жирафа!»
— Я договорился, — сказал ей Дарио, вставая и протягивая ей руки.
— Надо написать заявление. Садись, пиши. Может, мистер Римини нам бумажку даст?
Декьярро — ноль внимания.
— Ну, а как же? Он тебя ревнует… ко мне. Мои пожелания начинают сбываться! — с жаром шепнул ей на ухо Дарио.
Декьярро перестал смотреть на друга Эшли, обернулся и сел на стул рядом с женой.
— Эшли, сходи за шоколадкой.
— Ну, конечно! Я здесь явно лишний. Ладно, уже иду! — недовольно отозвался Эшли.
И ушел. А Декьярро вдруг спросил:
— Я понимаю, у тебя особые личные события. И кто подарил тебе цветы?
Деметра хотела ответить, но Дарио ее опередил:
— Я! Поздравил ее с днем рождения! Пожелал счастья… в личной жизни! Пух! — радостно.
— Уж, не с тобой ли?
— Боже упаси! Что ты говоришь? Деми хочет только тебя!
— Я вижу, тебя это не останавливает! Сказки вспомнил? Ты только в ее присутствии так глупеешь?
— О, да! За что же, Господи? — он театрально поклонился.
— Зря ты человека так мозгами обидел. Сказать-то мне тебе больше нечего. А ведь ты — любознательная студентка. Рвешься к высотам науки!
— Дарио, хватит, — тихо попросила Деми.
Но его уже несло. Он не замечал, что перегибает палку.
— Мне просто хотелось покорить тебя. Вдруг ты запросишь пощады? Это будет интересно!
Зашла преподаватель мисс Скрипп. Она очень хорошо относилась к Деметре. И была тайно влюблена в Дарио. Она потрогала его за плечо. Он не отреагировал.
— Мистер Элисиано, что Вы тут девушку мучаете?
— Да вот, хочу взять ее на диплом. Или она ко мне хочет? А я отбиваюсь, — улыбнулся обезоруживающе Дарио.
— Берите, хорошая девушка!
Острый взгляд у Декьярро: он весь превратился в слух.
— Так Вы ее и берите! — пошутил Дарио.
— Что Вы! У меня своих полно! — отмахнулась мисс Скрипп.
— А что это ты тут Деметра с цветами?
— Да у меня день рождения. Подарили.
Дарио не стал уточнять в этот раз, что это сделал он.
— Ну, я тебя поздравляю!
— Спасибо! — вновь ответила Деметра.
Дарио ей улыбался. Строил глазки сквозь солнце, светившее в окно, и рассматривал.
Мисс Скрипп ушла. Декьярро сидел за компьютером Эшли. Мисс Скрипп еще помогла с темой будущего диплома. Дарио потом вышел, и Деметра написала заявление, не отрываясь на его взгляды и улыбки. Когда Дарио выходил, Эшли сказал, что ему тяжело.
— А кому сейчас легко? Как говорит мистер Элисиано, — ответил Декьярро.
— Вы его слушайте! Он скажет! — рассмеялся Дарио.
«Шутки у Вас, господин Каспер (это было новое прозвище Дарио)! И почему Декьярро непременно хотелось, чтобы я узнала, как шутит Дарио?»
Деметра написала заявление и вышла. Декьярро бросился за ней, схватил за руку и сказал резко:
— Понравились цветы?
— Я просто женщина. Мне нравятся цветы. Извини, если это тебя разочаровывает.
— Дарио просто хотел порисоваться. Заслужить твою улыбку. Похвально, похвально! Но ты, судя по всему, и так его безумно любишь. Но его старания не пропали даром. Любви не может быть много. Ее должно быть достаточно. Я вижу, тебе ее недостает.
