Люциан Бэйн - Война Доминантов. Раунд 1 (ЛП)
- Прости. Прости.
Голос мужчины надломился, как если бы он был подростком в период полового созревания.
- Ты что позволишь этой девчонке справиться с тобой? - Дафф усмехнулся откуда-то сзади. - Да я бы убил эту гребаную сучку.
Я стиснул зубы, сопротивляясь изо всех сил искушению обрушить сдерживаемый гнев на Берлинскую стену, что стояла позади меня.
- Я собираюсь отпустить тебя, - Тара ослабила хватку. - И ты можешь попытаться еще раз, хорошо?
- Хорошо.
Мерзкий бесхребетный мудак.
Тара отпустила его, и он схватил и перевернул ее. Прежде чем я успел отреагировать, Тара увернулась и схватила его, когда он попытался получить над ней преимущество.
Меня убивало отсутствие возможности вмешаться, но в свою очередь у нее было все под контролем. Я вернулся на свою невидимую дорожку, по которой ступал, и продолжил наблюдать.
Парень добился секундного преимущества и завизжал от радости. Затем Тара нанесла ему сильный удар и переплела свои ноги с его. Он закричал, что есть мочи, и ударил рукой по полу.
- Класс, - крикнула Тара и рассмеялась. - Не ожидал этого, да?
Он бился в агонии, когда она увеличила давление в захвате на колене. Блять, она собирается сломать его? Это могло многого ей стоить. О Боже, я бы заплатил ей за это. Я не мог заплатить ей достаточно, чтобы она его сломала, просто сломай его долбанное колено, малышка, и давай выбираться отсюда на хрен.
Какой чертовски напряженный момент. Я наблюдал за тем, как она практически сломала ему обе ноги и даже спину, перед тем как прозвенел таймер. Когда раздался звонок, Смотрители темницы подошли проверить все ли нормально. Они увели мужчину в сторону, где производился после манипуляционный уход, а Тара поспешила ко мне.
Но внезапно справа от нее, буквально из ниоткуда появился Дафф.
- Не мог не присоединиться к твоей вечеринке, сука.
Я не понял его намерений вовремя. Просто не смог. Он нанес удар лбом по ее голове, и она упала без сознания на пол.
Мое сердце остановилось, и перед тем, как застучало вновь, я рванул вперед, и лицо Даффа оказалось от меня в непосредственной близости.
Ярость зашумела в моих ушах, словно неукротимый торнадо. На полном ходу, я впечатался в Даффа, уповая на то, что мог убить его до того, как меня остановят.
Зная, что мне не представится второго шанса, я устремился к его лицу пальцами, которые были словно готовые к нападению кинжалы. Мой правый палец нашел драгоценное сокровище, и я надавил со всей силы.
Раздался его крик, и меня оторвали от него. Но я все равно достал его. Он рухнул вниз под мужчиной, который удерживал его, придерживая ладонью свой глаз. От вида крови на его ладони, я улыбнулся, я был чертовски счастлив. Так. Чертовски. Счастлив.
- Она приходит в себя.
Я дернулся и увидел Тару, мне пришлось сдерживаться, чтобы не броситься к ней.
- Пустите. Пустите меня к ней, блять, да пустите же меня к ней!
Она старалась изо всех сил подняться на ноги, протягивая ко мне руку. Взгляд на ее лице буквально сломил меня. Ей было так жаль. Она сожалела.
А я был чертовски влюблен в нее. Я был. Блять. Так чертовски сильно влюблен в нее.
Глава 11
Я сидел на диване в нашей комнате, мое тело было зажатым и напряженным. Но на этот раз оно пребывало в таком состоянии совершенно по другим причинам. Потребности. Их слишком много. Они слишком странные. На этот раз была моя очередь быть Домом, и я просто сломал голову, не зная, как именно мне нужно сделать это. Я приказал Таре приготовить для меня еду. Но она была все еще одета. Я был в ужасе от того, что мог напугать ее. В ужасе от своей потребности обладать ею, потребности, которая могла обернуться для меня полным разгромом. Испуган тем, что я вообще испытываю такое желание. Что нуждаюсь в ней.
Она затронула что-то во мне в тот день, когда я решил соблазнить ее. То самое чувство. То, что вызывало во мне странный голод, который подтолкнул меня сбежать из БДСМ сообщества и пуститься на поиски себя. Под внешним слоем ее силы была отчаянная энергия, та, что таилась глубоко внутри, желая чего-то, желая сделать что-то с ней самой, с чем-то, что таилось внутри. Мне необходимо было выяснить что же это такое.
Ну, то есть, разве я не был настоящим Домом? Или скорее она была Домом, а не я? И что вообще подразумевало под собой понятие быть настоящим Домом? Кто вообще написал эти определения в пособие? Кто решил, кем буду я? Никто, блять. Я принимал решение. Я решал.
Теперь я испытал большее давление и необходимость принять немедленное решение. Мы не знали точно, что повлечет за собой тот небольшой цирк, который мы только что покинули. Мы даже не знали, заработала ли она дополнительные баллы, а если и заработала, потерял ли я их или нет из-за того, что бросился защищать ее. Я не имел ни малейшего понятия, о чем она думала, потому что она даже, блять, не смотрела мне в глаза с того самого момента, как мы вернулись в комнату. Что ж, я догадывался, что это не значило ничего хорошего.
Как я собирался играть Дома ради баллов, когда она была расстроена моим поведением? Я не хотел играть в Дома с ней, и тем более я не хотел делать этого ради баллов.
Пока я наблюдал за ее передвижениями по кухне, мой язык беспокойно двинулся у меня во рту, я фантазировал. Не о том, как разными способами взять ее или испробовать ее, а о том, как заполучить ее целиком. Когда я буду брать ее тело и вкушать ее плоть.
И что такого произошло со мной и моими глазами в последнее время? С каких пор меня начало волновать, что девушка не смотрит мне в глаза? Никогда. Но с ней мне было необходимо это. Мне было необходимо видеть, какие эмоции вызывали в ней мои действия. Я хотел проникать в ее рот, в ее разум, хотел привязать ее к себе так же, как она привязала меня к себе при помощи лишь одного поцелуя.
Господи, да куда там. При помощи одного лишь взгляда. Я увидел это, когда наши глаза впервые встретились, когда мы собирали мелочь, что рассыпалась на земле. Это было прямо там, это... был чертов рай. И это чувство вонзило свои восхитительные ноготки в мое сердце еще до того момента, как я проникся всем таинством. Чем-то замечательным. Чем-то, в чем я хотел полностью раствориться. Хотел обрести это чувство.
- Тара.
- Эээ, да?
- Мы можем поговорить?
- Конечно.
Ее непринужденный ответ подсказал мне, что она была как раз в нужном настроении. Черт возьми, она всегда пребывала в нем. Проблема была в том, что мне было необходимо обойти его. Она села напротив, давая мне понять, что мы вновь стали просто друзьями. Грудь сдавило, и я сделал глубокий вдох, невзирая на это.
- Ты сказала, что расскажешь мне все.
- Оу. Да, – подняв на меня глаза, Тара с хлопком опустила ладони на колени и поднялась на ноги. - Хорошо... - ее голос был легким, всеведущим, как будто она собиралась прогуляться по переулку памяти непринужденной походкой. - Когда мне было девятнадцать, я подверглась групповому изнасилованию в колледже.
Едва заметно улыбаясь, она кивнула и уставилась на меня, в тот момент я подумал, что меня вывернет. Я уставился на нее, но опустил глаза, не выдержав ее взгляда. Я слегка покачал головой, желая понять, почему я не могу вынести этого.
- Как ты делаешь это?
- Делаю что?
- Притворяешься.
Она немного прищурилась.
- Притворяюсь?
- Что ты не пребываешь в заточении.
Она негромко рассмеялась и уставилась на меня, почти настороженно.
- Я не притворяюсь, - она покачала головой, выглядя при этом обиженной. - Почему ты так говоришь? Я знаю, кто я такая. Я знаю, что я чувствую. У меня есть проблемы, и я стараюсь справляться с ними, как только могу, - она демонстративно что-то смахнула со своих колен. - У меня обсессивно-компульсивнoе расстройство из-за травмы, посттравматическое стрессовое состояние, так же, благодаря этому происшествию, я стала обладателем бесконечного списка фобий.
- Прости меня.
- За что?
- Мне следовало быть нежнее с тобой.
- Пфф. Как ты мог об этом знать?
- Есть множество знаков.
- Ооо, они определенно есть. Но чтобы понять, что они обозначают, нужно, как минимум, обладать телепатическими способностями.
Я уставился на нее, и то давление, что обосновалось в моей груди, практически ранило.
- Ты чертовски красивая, тебе это известно? Нет, не стоит. Не отворачивайся. Посмотри на меня. Пожалуйста.
Она держала глаза опущенными, а брови нахмуренными.
- Со мной ты не можешь притворяться. И это хорошо, потому что я терпеть не могу притворщиков. Но я не могу тебе даже выразить, насколько меня убивают мысли о том, что твой разум воспринимает меня как угрозу.
Она кивнула, все еще не встречаясь со мной взглядом, затем указала на меня.
- Ах да. Ты терпеть не можешь причинять женщинам боль. И это мне нужно задаться вопросом, что произошло с тобой, что настолько яростно настроило тебя против этого.
