Джеймс Хэрриот - Из воспоминаний сельского ветеринара
Она пожала плечами и улыбнулась своей доброй улыбкой. Хелен всегда была на редкость доброй.
Проезжая через пастбище к воротам фермы, я увидел труп моей недавней пациентки. В золотом закатном свете другие коровы с недоумением его обнюхивали. А скоро подъедет живодер со своим фургоном… Мрачный эпилог к неудаче любого ветеринара.
Я закрыл за собой ворота и оглянулся на Хестон-Грейндж. Как я верил, что уж на этот раз никакие неприятные сюрпризы меня не ждут! И вот, пожалуйста.
Просто заклятие какое-то!
Культиватор
Перед севом вспаханную почву необходимо разрыхлить. Трактор на рисунке тащит культиватор с пятью лапами, которые, точно гигантские грабли, разбивают комья земли и одновременно выпалывают сорняки. Рукоятка слева от тракториста поднимает и опускает эти лапы. Иногда вместо культиватора — или после него — пользуются бороной, которая тоже рыхлит землю, но не так глубоко.
Ягненок принимает лекарство
Чтобы ягненок обязательно проглотил дозу глистогонного лекарства, пастух задирал его нижнюю челюсть, выпрямляя шею, потом всовывал в угол рта небольшую мерную бутылку и выливал ее содержимое прямо в глотку. Когда надо было обработать все стадо, работу облегчал помощник, наполнявший бутылки.
Дробилка для брикетов
В 30-х годах в сарае можно было видеть дробилку, вращаемую вручную. Из бункера жмых в брикетах попадал в вальцы, обычно зубчатые, и крошился для добавления к корму или перетирался в порошок для удобрения почвы. Тонкие твердые брикеты, в которые спрессовывается жмых льняного и капустного семени после отжима масла, служат прекрасным удобрением, а также высококалорийной добавкой к корму для крупного рогатого скота и овец.
Гусеничный трактор
Когда засеянное травами поле готовилось под зерновые, вспашка требовалась мелкая, и трактор легко вел сразу пять борозд. Этот трактор, работавший в Фарндейле в 1939 году, был на гусеничном ходу. До этого тракторные колеса были железными, рихтованными или с шипами для лучшего сцепления. Тракторы на резиновых шинах тогда только еще появлялись в Великобритании.
3. Дегустация вин мистера Крампа
Его называли «понедельниковой хворью» — этот невообразимый отек задних ног упряжной лошади, простоявшей в конюшне субботу и воскресенье. Внезапное прекращение обычной нагрузки и неподвижность вызывали резкий лимфостаз и отек, который в первый рабочий день недели не одного фермера ставил в безвыходное положение.
Но был вечер среды, и могучий мерин мистера Крампа заметно поздоровел.
— Ну, эта нога уже наполовину тоньше, чем была, — сказал я, проводя ладонью по внутренней стороне пута, ощущая вдавленности, которые мои пальцы оставили на еще не рассосавшемся отеке. — Вижу, вы тут потрудились!
— Делал, как вы сказали, — ответил мистер Крамп с обычной лаконичностью. Но я знал, что он несколько часов клал припарки на ногу, массировал ее и заставлял лошадь ходить, как я посоветовал ему в понедельник, когда ввел ей адреналин.
Я начал наполнять шприц для вторичной инъекции.
— Рожь вы ему не даете?
— Нет. Только отруби.
— И отлично. Думаю, еще день-другой и все пройдет, если вы будете продолжать лечение.
Фермер только крякнул, а его багровое лицо сохранило обычное, чуть удивленное выражение, словно мои слова его вовсе не обрадовали. Но я знал, что он доволен. Мерин был его любимцем, и в понедельник он не сумел скрыть, как тревожился и как принимал к сердцу страдания и испуг животного.
Я вошел в дом, чтобы вымыть руки, и мистер Крамп проводил меня на кухню, грузно шагая впереди. С медлительностью, свойственной крупным людям, он подал мне мыло и полотенце, отступил немного и молча смотрел, как я наклоняюсь над неглубокой, но длинной керамической раковиной коричневого цвета.
Я кончал вытирать руки, когда он кашлянул и спросил робко:
— Может, попробуете моего винца?
Не успел я ответить, как из комнат вышла миссис Крамп, хлопотливо надевая шляпу. За ней появились сын и дочка лет четырнадцати-пятнадцати, тоже одетые для улицы.
— Альберт, ты опять! — сердито сказала фермерша. — Не хочет мистер Хэрриот пробовать твое вино. Довольно, кажется, пичкать им всех и каждого!
Мальчик ухмыльнулся.
— У папаши это пунктик. Все время высматривает новую жертву!
Его сестра присоединилась к общему смеху, и мне стало неловко при мысли, что мистер Крамп у себя дома лишний.
— Мы идем в клуб на школьный спектакль, — энергично заявила его супруга. — И уже опаздываем, так что всего хорошего!
Она быстро удалилась в сопровождении детей, и грузный мистер Крамп смущенно уставился им вслед.
Руки я кончил вытирать в полном молчании, но зато спросил:
— Ну а как насчет обещанного?
Он нерешительно посмотрел на меня, и лицо его приняло еще более удивленное выражение.
— А вы… вы, правда, хотели бы попробовать?
— С большим удовольствием. Я еще не ужинал, и посошок на дорожку будет не лишним.
— Так я сейчас!
Он скрылся за дверью кладовой в глубине кухни и тотчас вернулся с бутылкой янтарной жидкости и рюмками.
— Это мое ревенное, — сказал он, наливая щедрой рукой.
Я осторожно попробовал, сделал глоток побольше и охнул, словно проглотил жидкий огонь.
— Крепкая штука! — сказал я, переводя дух. — Но вкус очень приятный. Да, очень.
Под одобрительным взглядом мистера Крампа я отпил еще.
— В самый раз, — сказал он. — Выдерживалось почти два года.
Я допил рюмку. Вино уже не прокладывало огненной дорожки до желудка, но словно плескалось в пустоте о его стенки, а ноги вьюнком оплетала приятная теплота.
— Прелесть, — сказал я. — Чудо!
Фермер даже плечи расправил. Он снова наполнил рюмки и с восторженным вниманием следил, как я пью. Когда рюмки опустели, он вскочил на ноги.
— А теперь я вас угощу кое-чем другим! — Он легкой рысцой направился в кладовую и вернулся с другой бутылкой — на этот раз с бесцветным содержимым.
— Бузинное, — объяснил он, слегка отдуваясь.
Я попробовал и был поражен тонким букетом: на языке у меня словно танцевали сверкающие пузырьки.
— Просто потрясающе! Настоящее шампанское. Нет, у вас талант! Я даже не представлял себе, что домашнее вино может быть таким вкусным.
Мистер Крамп секунду смотрел на меня молча, и вдруг уголок его рта задергался, и все лицо осветилось неожиданной застенчивой улыбкой.
— От вас первого я такое слышу. А то можно подумать, что я людей травлю, когда предлагаю им своего винца. Так и воротят нос, а виски и пиво пьют и не морщатся.
— Ну им же хуже, мистер Крамп! — я смотрел, как он вновь наполняет мою рюмку. — Ни за что бы не поверил, что такую прелесть можно делать дома самому. — Я посмаковал глоток бузинного. — Нет, правда, не хуже шампанского…
Я еще не допил и половины, как мистер Крамп вновь зарысил в кладовую, откуда тотчас донеслось позвякивание. Он появился с бутылкой, полной чем-то кроваво-красным.
— Ну-ка, попробуйте! — пропыхтел он.
Я уже ощущал себя заправским дегустатором и первую капельку покатал на языке, слегка прищурившись.
— Н-да… гм… а-а! Просто марочный портвейн, но и еще что-то. Особенное послевкусие. И что-то знакомое… Это же…
— Ежевика! — торжествующе провозгласил мистер Крамп. — На славу удалось. В позапрошлую осень я его делал. Ежевичный был год.
Откинувшись, я отхлебнул бархатное темное вино. Оно ласкало рот, согревало и прятало в себе еле уловимый намек на вяжущий вкус ягод. Перед моими глазами словно повисали тяжелые гроздья, глянцевито-черные, поблескивающие в лучах осеннего солнца. Эта идиллическая картина соответствовала моему настроению, которое с каждой минутой становилось все великолепнее. Мой взгляд с благодушным одобрением скользил по деревенской кухне, уютной без претензий, по свисающим с крючьев окорокам и кускам копченой грудинки, по лицу моего гостеприимного хозяина, не спускающего с меня жадных глаз. Только сейчас я заметил, что он так и не снял кепку.
— А знаете, — произнес я, поднимая рюмку и изучая на свет ее рубиновое содержимое, — я просто не могу решить, какое из ваших вин мне нравится больше. Они все одинаково превосходны и при этом совсем не похожи одно на другое.
Мистер Крамп откинул голову, радостно хохотнул и тут же снова наполнил рюмки.
Мистер Крамп тоже расслабился. Он откинул голову, радостно хохотнул и тут же снова наполнил рюмки.
— Это еще что! У меня там десятки бутылок, и все разные. Вы еще попробуйте.
