Джеймс Хэрриот - О всех созданиях – больших и малых
Часов в десять мы загромыхали по булыжнику рыночной площади и на лавке, в дальнем ее конце, я прочел вывеску: "Дарроубайское кооперативное общество". Солнце поднялось уже высоко и припекало ярусы черепичных крыш на зеленом фоне уходящих ввысь холмов. Я сошел, автобус отправился дальше, и я остался стоять рядом со своим чемоданчиком.
И снова все было как в тот раз: душистый воздух, тишина и площадь – совсем безлюдная, если не считать стариков, сидящих под башенкой с часами. Один из них оглянулся на меня.
– А, мистер Хэрриот! – сказал он невозмутимо, словно видел меня только вчера.
Передо мной от площади отходила улица Тренгейт и, загибаясь, исчезала за бакалеей на углу. Почти вся протяженность этой тихой улочки с церковью у ее конца была скрыта от моего взгляда, и я давно уже не ходил по ней. Но стоило мне закрыть глаза, как я увидел Скелдейл-Хаус и плющ, увивший его стены до маленьких окошек под самой крышей.
Там мне придется начать все сначала, там я узнаю, сколько я забыл и смогу ли снова лечить животных. Но пока еще я туда не пойду, пока еще не пойду…
С того дня, как я впервые приехал в Дарроуби в поисках работы, случилось очень многое, но тут мне вдруг пришло в голову, что между моими тогдашними обстоятельствами и теперешними почти нет разницы. Тогда все мое имущество исчерпывалось старым чемоданом и костюмом, который был на мне. Как, в сущности, и теперь. С одной только чудесной разницей: теперь у меня были Хелен и Джимми.
А потому все выглядело иначе. Пусть у меня нет ни денег, ни даже дома, который я мог бы назвать своим. Но меня ждут жена и сын, а там, где они, там и мой дом. И имеете с ними меня ждет Сэм. До фермы отца Хелен от города было не близко, но я поглядел на тупые носки сапог, выглядывающие из-под штанин. Пока я был солдатом, я научился не только летать, но также и ходить в строю, и несколько миль казались мне пустяком.
Я крепко ухватил ручку своего фибрового чемодана, свернул на ведущее из города шоссе и, печатая шаг – левой-правой, левой-правой, – пошел по дороге, которая вела домой.
