Александр Помогайбо - Оружие победы и НКВД. Конструкторы в тисках репрессий
Но все-таки немцы могли этот газ применить, и в 1941 году Красная Армия не смогла бы практически ничем ответить. Почему?
В конце 1920-х годов производство боеприпасов подчинялось так называемому Военно-техническому тресту (Вохимтресту). Вохимтрест был очень большим и мощным предприятием, которое со своими 11 заводами уступало только Авиатресту (15 предприятий) и Орудартсу (13 предприятий). Управление столь обширным производством требовало больших усилий — но с этим вполне успешно справлялся весьма одаренный и трудолюбивый начальник Вохимтреста Д.Я. Котт.
Родился Дмитрий Яковлевич Котт в небольшой деревеньке Малые Пруссы в Белоруссии, но благодаря воле и способностям сумел получить высшее образование, а затем и возглавить одно из, по сути, отраслевых министерств, какими были тогда тресты.
«Военная тревога» 1927 года, когда многие считали столкновение с Англией возможным, поставило на повестку дня вопрос о способности в случае войны резко увеличить производство военной продукции на химических предприятиях. В соответствии с этим перед химической промышленностью в целом на первую пятилетку была поставлена задача — сильно не увеличивая продукцию, значительно нарастить промышленные мощности. К примеру, 45-й завод, производя в условиях мирного времени 30 тонн кристаллизованного тетрила в год, в военное время должен был обеспечить выпуск 400 тонн.
К сожалению, реальность не соответствовала планам. Производственные мощности наращивались с большим трудом. Особенно плохо дело обстояло с производством боевых отравляющих веществ. Приобретенная у немцев и ими же установленная система оказалась неудачной, и потому после их отъезда последовало переоборудование, после которого иприт стали получать по методу Левинштейна в реакторах конструкции профессора Шпитальского. Монтаж был закончен к осени 1929 года...
Но в это время начался процесс «Промпартии». Консультанты «Военпрома» — профессор Шпитальский, инженеры Разумовский и Зайков, а позже и опытный специалист по иприту Соболевский — попали в списки «вредителей». Пробный пуск производства иприта в мае 1930-го показал необходимость изменений в технологии. Но специалистов, обладающих должной подготовкой, уже не было. Промышленный выпуск иприта был перенесен на более поздний срок.
Еще в 1926 году немцами же была построена станция для снаряжения снарядов фосгеном, дифосгеном и ипритом. Станция работала неудовлетворительно, и все работы с немцами по военной химии начали сворачивать. В конце 1928 года станцию перепроектировали. Проектирование вела группа под руководством инженера Курагина. Проект утвердил Шпитальский, монтаж осуществлялся под началом Бутенина. Вскоре все перечисленные лица оказались в списках «вредителей». Монтаж закончили через год, без их участия. В начале 1930 года был произведен опытный пуск. Производительность составила всего 25— 30% от запланированной. В сентябре 1931 года рабочие получили сильные отравления. Вновь встал вопрос о необходимости проведения реконструкции — однако реконструировать производство было уже некому: специалисты были репрессированы. С февраля 1932 года станция перестала эксплуатироваться.
27 марта 1933 г. германский военный атташе в СССР фон Гартман докладывал в Берлин: «Промышленность страны еще не в состоянии удовлетворить самые необходимые массовые потребности. Совершенно исключается возможность полного или частичного удовлетворения всем необходимым мобилизованной армии... Я также не разделяю мнения, что Красная Армия в состоянии вести оборонительную войну против любого противника, потому что общее положение и состояние страны не позволяет армии развернуть все необходимые силы».
И он был прав...
Массовое производство отравляющих веществ было начато только в 1941 году. Это была целая героическая эпопея — к сожалению, забытая в наши дни. Работа велась в три смены. Поскольку специалистов было мало, в химические цехи направляли рабочих по трудовой мобилизации. Многие гибли от отравления. Только к концу 1943 года в СССР был создан потенциал отравляющих веществ, сравнимый с германским — 120 000 тонн. Создателю производства отравляющих веществ — профессору Шпитальскому — увидеть этого не пришлось. Арестованный в 1929 году, он погиб в тюрьме. На процесс «Промпартии» в 1930-м его не вывели — то ли он продолжал все отрицать, то ли перестарались следователи. Скорее всего второе, поскольку очень скоро профессор скончался. Это был серьезный удар по военной экономике, поскольку профессор Шпитальский, наряду с В.Н. Ипатьевым, были ведущими военными химиками страны.
После ареста Шпитальского Ипатьев немедленно покинул страну. Сейчас имя Ипатьева почти забыто — а именно он внес большой вклад в военное производство России во время Первой мировой войны.
В 1914 году, с началом Первой мировой войны, в России был установлен «сухой закон». «Сухой закон» был вызван вовсе не соображениями гуманности: мощности по производству спирта — а монополией на его производство обладало государство — можно было использовать для производства взрывчатых веществ. Для изготовления порохов требовалось массовое производство азотной кислоты, а для производства взрывчатых веществ — толуола, бензола и др.
Производство последних связано с процессом коксования каменного угля. При нагреве каменного угля без доступа воздуха образуются побочные продукты, в частности, сырье для производства бензола.
В начале века коксохимическое производство развернулось в Донецком бассейне, где были огромные залежи каменного угля. Однако бензол до войны ввозился из Германии и Англии, толуол поставляла Америка.
Проблема обеспечения этими веществами была решена в первую очередь благодаря выдающемуся российскому химику Владимиру Николаевичу Ипатьеву.
С целью организации производства бензола, Главное артиллерийское управление направило в конце июля 1914 года в Донецкий бассейн специальную комиссию под руководством профессора А.В. Сапожникова. Объездив заводы Донецкого бассейна, комиссия пришла к заключению, что выработка бензола на отечественных заводах незначительна, а увеличение его производства сопряжено с большими трудностями. Исходя из выводов этой комиссии, Главное артиллерийское управление решило командировать А.В. Сапожникова в Америку для заказа там необходимого сырья. Это вело к отказу от развития отечественной химической промышленности.
Разумеется, поставки сырья с другой половины земного шара обещали большие трудности, и потому было принято решение о посылке в Донецкий бассейн новой комиссии. Комиссию возглавил академик В.Н. Ипатьев. Выводы этой комиссии полностью опровергали выводы предыдущей. Члены комиссии пришли к выводу, что уже через 2—3 месяца может быть начата поставка отечественного толуола и бензола. Для увеличения добычи бензола необходимо немедленно приступить к постройке ряда сооружений для улавливания бензола при коксовании углей. Это потребовало бы пять-шесть месяцев. В случае отказа частных фирм выполнить эту работу, можно было бы строить предприятия за счет государства. Когда В.Н. Ипатьев доложил о выводах комиссии, помощник военного министра генерал Вернандер спросил его: «Чем Вы, генерал, можете гарантировать осуществление этой постройки в течение такого краткого времени?» На это В.Н. Ипатьев ответил: «Я не капиталист, Ваше Превосходительство, и гарантировать его денежной неустойкой не могу. Единственное, что я могу предложить в залог, это — мою голову».
В конце февраля 1915 года Военное Ведомство утвердило план постройки первого казенного бензолового завода, открыло кредит и поручило «Временно-хозяйственной строительной комиссии» под председательством В.Н. Ипатьева строительство завода. Бензоловый завод был готов к 20 августу 1915 года.
Взялись за дело и частные компании. В конце 1915 года началось строительство около 20 бензоловых заводов, не только в Донецком бассейне, но и в Сибири.
Когда вначале перед «Комиссией по заготовке взрывчатых веществ» была поставлена задача о доведении производства взрывчатых веществ до 165 000 пудов в месяц, то встал вопрос о недостатке производства в России минеральных кислот, в особенности азотной кислоты. Эту проблему Ипатьеву удалось решить.
Раньше азотная кислота в России также производилась из привозного сырья — чилийской селитры. Тогда «Комиссия по заготовке взрывчатых веществ» решила попытаться разработать новый способ получения азотной кислоты из аммиака. Аммиака было достаточно, так как он вырабатывался попутно с бензолом при коксовании угля. Попытка оказалась удачной.
К февралю 1917 года Россия имела громадный запас взрывчатых веществ. В 1916 г. за большие заслуги и активную деятельность как организатора военно-химической промышленности президент Франции наградил Ипатьева национальным орденом Почетного легиона. В том же году он избран действительным членом Академии наук (9 января 1916 г.).
