Алексей Соловьев - Кто скажет правду президенту. Общественная палата в лицах и историях
Большое впечатление произвела поездка в школу, которая находилась под Грозным. Местные ребята, пережившие тяжелые годы войны, встретили нас приветливо. Они прекрасно говорили по-русски, с большим вниманием слушали ответы на интересующие их вопросы. Воспитание детей – особая забота республиканского правительства. Об этом мне рассказал член Общественной палаты Саид-Эмин Джабраилов, многое я увидел сам. В республике нет домов престарелых и детских домов. Это, пожалуй, единственный регион, где так бережно относятся к пожилым людям и детям, оставшимся без родителей. Всегда находятся близкие или дальние родственники, соседи, просто сочувствующие, которые берут их под свою опеку.
Узнали мы и о проблемах, беспокоивших руководство республики. Тогда особенно остро стоял вопрос трудоустройства, практически не было вакансий, а если они и появлялись, то, как правило, низкооплачиваемые. Как найти себя в мирной жизни? У молодых людей не было выбора. Оставшиеся в горах полевые командиры сулили невероятные блага. Команда Кадырова пыталась сделать все, чтобы противостоять этому, создать в регионе приемлемые условия для учебы и трудоустройства молодежи, организации ее досуга. И успехи с каждым днем становились заметнее. Начала подниматься футбольная команда «Терек», у ребят чувствовалась тяга к знаниям. Правительству Кадырова одному было не справиться с валом проблем, нужна была поддержка федерального центра: финансами, инвестиционными, образовательными, научными проектами. Рабочему и интеллектуальному потенциалу республики нужно было помочь реализоваться. Власти ЧР просили Общественную палату поддержать неправительственные организации республики, помочь в обучении общественников региона. Люди искренне хотели восстановить то, чтобы было погублено в тяжелые годы войны.
Непростым выдался разговор с контрактниками, проходящими службу в регионе. Они сетовали на то, что Министерство обороны собирается снять у них боевые надбавки, поскольку локальные военные действия уже закончены и в республике налаживается мирная жизнь. Многие военнослужащие не скрывали, что приехали сюда заработать на жизнь, на будущую квартиру, потому что в своих регионах таких возможностей они не имеют. Очирова обещала поставить эти вопросы перед руководством военного ведомства.
Кабардино-Балкария живет по несколько иным правилам. В отличие от Чеченской республики, регион в большинстве своем не мононациональный, здесь проживают две образующие национальности – кабардинцы и балкары, много русских. По численности русских даже больше, чем балкар. «Нальчик» в переводе означает «подковка» – город расположен в полукруге гор, напоминающем подкову. Подкова, кстати, стала и эмблемой города.
Впервые я попал в Нальчик в 2008 году вместе с Николаем Сванидзе, который проводил здесь слушания по противодействию национальному экстремизму на Северном Кавказе. Через год я побывал в этих же местах вместе с другим членом ОП Марией Валерьевной Каннабих, проводившей семинар для руководителей общественных наблюдательных комиссий по защите прав человека в местах принудительного содержания. Надо сказать, что оба раза прием был, как принято говорить, на самом высоком уровне. Гостей на Кавказе по-другому и не встречают, кто был, тот может подтвердить мои слова. Нам старались показать красоты и чудеса этого края. Например минеральные источники, расположенные километрах в тридцати от города. В нескольких бассейнах под открытым небом купаются все, от мала до велика, вода там необыкновенно теплая, почти горячая и пахнет серой. После таких ванн появляется ощущение, что родился заново.
После проведения слушаний, когда до отлета в Москву оставалось часа четыре, владыка Феофан захотел показать нам небольшой храм в Ставрополье, это не очень далеко от Минеральных Вод, откуда мы должны были улетать. Сванидзе на всякий случай спросил, успеем ли мы, владыка заверил: «Конечно, успеем».
Храм находится высоко в горах, мы ехали по плохой, местами каменистой, местами глинистой извилистой дороге. Добравшись, увидели по-настоящему дивный монастырь, который Владыка своими силами и, что называется, с Божьей помощью построил. Мы зашли в небольшую часовенку, поставили свечки, посмотрели, в каких стоических условиях живут монахи. Время между тем неумолимо бежало, до отлета оставалось чуть меньше двух часов, но владыка нас успокоил, сказал, что он летит вместе с нами и без него посадку на рейс уж наверное не закроют, пойдут навстречу, все-таки он главный настоятель Русской православной церкви на Северном Кавказе.
В аэропорт мы примчались за пять минут до окончания посадки. Владыка не спеша проследовал в здание аэропорта: не подобает высочайшей церковной особе суетиться, даже если очень сильно опаздываешь. Мы покорно следовали за ним. К нам подошла сотрудница аэровокзала и сказала, что владыке нужно пройти в другой зал, потому что он, оказывается, летит совсем другим рейсом, хотя и в то же самое время, что и мы. Просто наш самолет должен приземлиться во Внуково, а владыка летел до Домодедово. Понимая, что наши пути временно расходятся и главный наш помощник уже вроде как и не помощник, мы опрометью бросились к трапу самолета.
Ессентуки и Пятигорск очень похожи на курортные города. Хотя почему «похожи»? Собственно говоря, они ими являются и пользуются огромной популярностью. Лечебные воды этих мест уникальны, неповторима и красота природы. Вместе с Валерием Тишковым мы попрежнему занимались исследованием межнациональных отношений. Я готовил информационное обеспечение слушаний и созвонился из Москвы с пресс-секретарем главы местной администрации. Он обещал мне помочь. Мы договорились встретиться и обсудить, как подавать информацию об обсуждении такой сложной и тонкой темы, как межнациональные отношения. Также мне необходимо было познакомиться с представителями основных информационных агентств: «Интерфакс», «РИА» и «ИТАР-ТАСС», чтобы через них информация о наших слушаниях попала в Москву и там ее могли использовать федеральные СМИ. Хотелось, чтобы слушания не ограничились региональным масштабом, а приобрели федеральное значение.
Я пришел в условленное место и стал ждать местного пресс-секретаря. Вдруг ко мне не спеша подходит преклонных лет мужчина с палочкой и представляется, мол, так и так, я и есть пресс-секретарь. Я спросил, могу ли я получить данные для контактов с сотрудниками информационных агентств, на что услышал весьма уверенный ответ – это лишнее. Как оказалось, он сам пишет для всех агентств. И швец, и жнец, и на дуде игрец!
Я удивился, но должен признаться, претензий к его работе у меня не было. Странно только, что информационные агентства решили сэкономить на сотрудниках. А может, и скорее всего, он сам монополизировал «право на информацию». Было бы забавно, если бы он еще писал для всех центральных и местных газет, вещал на радиостанциях и делал сюжеты для телевидения. Тогда его, наверное, занесли бы в Книгу рекордов Гиннеса как пиарщика-многостаночника.
Вспоминается забавный случай, произошедший в аэропорту Минеральных вод. Улетали мы с академиком Тишковым. Эта была осень 2006 года, как раз недавно за границей прогремела серия взрывов самолетов, когда террористы использовали жидкое горючее. Во многих европейских аэропортах службы безопасности начали жестко ограничивать провоз любых жидкостей, требуя сдавать их в багаж. Теперь представьте себе картину: аэропорт, напоминающий большой ангар посередине летного поля. У стенки справа от двери приколот листок формата А-4, на котором ручкой, правда, разборчивым почерком написано, что в связи с терактами в Лондоне просьба все имеющиеся жидкости сдавать в багаж. Мы с Тишковым начали проходить досмотр, сняли с себя ремни, ботинки, взяв две синие корзинки, в которых лежала наша одежда и ручная кладь, и стали проходить через рамку. Вдруг неожиданно погас свет, все таможенные аппараты и компьютеры сразу выключились, мы оказались в темноте. Я невольно подумал, уж не теракт ли это? Вскоре выяснилось, что это банальные перебои с электроэнергией, которые случаются периодически. Таможенники, ругая, по всей видимости, энергетиков, вынуждены были пропустить нас без всякого досмотра. Мы благополучно оделись и отправились к нашему самолету. Жалко только, что купленный в подарок ставропольский коньяк, который я как законопослушный гражданин сдал в багаж, благополучно разбили. Может, проверяли, нет ли в бутылке чего-то опасного?
Путешествие из Москвы в Ростов-на-Дону
В то время как комиссия по вопросам толерантности и свободы совести занималась проблемами межнациональных конфликтов, известный кардиохирург Лео Бокерия, придумывал и воплощал в жизнь проекты, направленные на оздоровление населения, в особенности детей.
Лео Антонович – человек науки, но в то же время большой практик, ежедневно спасающий жизни детей, страдающих сердечно-сосудистыми заболеваниями. Его рабочий день начинается часов в шесть утра, и до четырех дня кардиохирург на операциях. Большая занятость главы комиссии вынуждала назначать заседания на четыре часа дня в Бакулевском центре. К этому времени журналисты уже сдавали материалы без нашей информации. Было досадно, но я прекрасно понимал: уж лучше врач спасет жизнь очередного ребенка, делая главное дело своей жизни, общественная жизнь может в этом случае подождать, от этого мир не перевернется.
