Дмитрий Быков - Карманный оракул (сборник)
Сначала этот пример самодеятельности масс, воспротивившихся их тотальному оболваниванию, спровоцировал преследование Алексея Павловского в Ростове: он там организовывал этот «Диктант», и прокуратура заподозрила его в связях с сообществом «Граммар-наци». Какие наци?! Вскоре бывший ректор Петербургского университета Людмила Вербицкая, ныне президент Российской академии образования, предложила переименовать «Тотальный диктант» в «Единый», и вице-премьер Ольга Голодец поддержала ее. Ольга Ребковец, возглавившая оргкомитет «Диктанта» с 2009 года и сделавшая его всенародно знаменитым, отстояла бренд. Видимо, слово «единый» вызывает у сегодняшних россиян более мрачные ассоциации, чем слово «тотальный». Но настоящей травле «Диктант» подвергся в несчастливом тринадцатом году в связи с текстом израильской гражданки Дины Рубиной. Тогда Ульяна Скойбеда писала:
«У нас что, своих писателей нет? Ну, я не знаю, Людмила Петрушевская. Дина Сабитова. Татьяна Толстая. Герман Садулаев. Зачем показывать, что лучше всех русский язык знает эмигрантка с двадцатитрехлетним стажем? Уехала и теперь нас будет учить? Руководство “Тотального диктанта” аргументировало выбор тем, что акция в последние годы активно развивается за рубежом и, по сути, превратилась в международный проект. Не знаю, меня не убеждает. Я вообще многого не понимаю. Не понимаю, почему в программе Владимира Соловьева “Поединок” меня постоянно учит жить гражданин Эстонии Михаил Веллер. Умные или неумные, слова писателя девальвируются самим фактом вручения ему в 2008 году Эстонской государственной награды – ордена “Белой звезды”».
Так Веллер отпал заранее.
Если помните, три года назад губернатор Ульяновской области Сергей Морозов вообще отменил «Диктант» по тексту Рубиной и предложил собственный – по тексту художника Аркадия Пластова. Потому что в произведениях Рубиной якобы много нецензурной лексики (вот честное слово, не помню я там этой лексики! Или не то читал, или не на то обращал внимание). Поэтому следующие «Диктанты» уже писали люди чисто русские, в употреблении мата не замеченные: сначала – пермский прозаик Алексей Иванов, потом – петербургский филолог Евгений Водолазкин, которого после успеха романа «Лавр» сделали главным знаменем отечественной словесности. У нас теперь такое безрыбье, что стоит поднять голову – и в тебя либо летит весь наличный кал, либо весь наличный лавр; к счастью, Водолазкин человек зрелый, и поздняя востребованность не вскружила ему голову. Но в 2016 году акция столкнулась, кажется, с серьезными проблемами троякого рода.
1. Новых имен в литературе не объявилось, и кому заказывать текст – непонятно. Можно бы Гузели Яхиной, автору «большекнижного» романа «Зулейха открывает глаза», но, во-первых, Яхина не набрала еще должной известности, а во-вторых, она, простите, тоже не славянка, и обращение к ней пахнет сепаратизмом.
2. Не совсем понятно, о чем этот самый «Диктант» писать. Рубину ругали как раз за то, что она спела гимн Интернету. Политизированный текст опасен: либерализм и культ интеллекта не приветствуется, поскольку что же получается? – что вы себя считаете элитой, а всех остальных быдлом, что ли? Не выйдет, господа-товарищи! А давать «Диктант» сугубо лоялистского толка Ольге Ребковец и ее коллегам не позволяет элементарная порядочность.
3. Поскольку «Диктант» становится одним из символов народной самоорганизации, требования к его тексту эволюционируют в сторону популизма, массовости, даже, пожалуй, детскости. Надо, чтобы было понятненько, без претензий, без этических и социальных проблем; словом, идеальной кандидатурой становится детский писатель.
И такого писателя нашли! Им оказался Андрей Усачев, детский поэт (и отчасти прозаик). Усачев не стал мудрствовать, а предложил фрагмент своей книги об античной культуре, в которой детям объясняется происхождение языка, театра и Олимпийских игр. Правда, от критики этот выбор не спас, потому что Усачев, оказывается, тоже подкачал по части происхождения. Вот что написал на следующий день известный блогер под ником general ivanoff:
«Андрей Алексеевич Усачев – гражданин Израиля. В начале 90-х он вспомнил о своем еврействе (спасибо генам со стороны мамы-педагога) и покинул страну, где за очень короткое время на перестроечной волне из барабанщика-хиппаря-тунеядца превратился в успешного детского поэта и писателя, члена редколлегии журнала “Веселые картинки”, лауреата престижной литпремии и целого члена Союза писателей (первый сборник стихов в 90-м, членство в СП уже в 91-м; метеор!).
Собирал мусор на тель-авивских пляжах, работал посудомоем в забегаловках, но вскоре освоился и в редакциях тамошних изданий. Через два года вернулся в Москву, сохранив израильское гражданство. С тех пор он регулярно курсирует между Россией и Израилем. Так, в прошлом году Усачев был одним из звездных участников мероприятий в рамках 27-й Иерусалимской книжной ярмарки, выступал в школе имени Иоанны Жаботинской (лучшем учебном заведении Израиля) и др. Его сопровождал питерский литератор Евгений Германович Водолазкин. Ба! Это же автор текста для “Тотального диктанта – 2015”! Впрочем, Водолазкин считает себя русским и имеет только российское гражданство. В отличие от Дины Ильиничны Рубиной, автора текста для “Тотального диктанта – 2013”. Эта четверть века живет в Израиле, обладает, разумеется, соответствующим гражданством, является русофобкой и откровенной сионо-фашисткой. О ней написано достаточно – не будем повторяться. Как не будем лишний раз излагать “подвиги” пламенного жиробаса российской оппозиции Дмитрия Львовича Быкова (Зильбельтруда), автора текста для “Тотального диктанта – 2011”…
Слишком много, на мой взгляд. Антисемитизм не антисемитизм, но раздражает изрядно».
Во-первых, фамилию моего отца следует все-таки писать грамотно: ЗильбеРтруд. Во-вторых, разжигание не разжигание, но на пару статей кодекса точно тянет; однако кто там считает? В-третьих, кто-то скажет: да ладно, кто такой генерал иванофф? Мало ли в Сети подобных выбросов, чтобы не сказать грубее? Много; и они в очередной раз доказывают, что «Тотальный диктант» не отскребется в любом случае. Можно сделать автором текста хоть самого генерала иваноффа, но на следующий день в Сети непременно напишут, что он еврей, потому что акция эта – образовательная, а все образовательное антисемитам ненавистно. Может, следовало бы не пытаться угодить всем, не брать нарочито примитивный текст сугубо безупречного автора, а предложить что-нибудь интересное, неоднозначное и полемичное? Потому что текст «Диктанта» в этом году – говорю обо всех трех частях, хотя сам диктовал только третью, – плохой. Неактуальный. С потугами на юмор. С тиражированием общеизвестного. Усачев – хороший детский поэт, но сочинять диктанты – не его профессия. Текст «Тотального диктанта» имеет смысл, когда он содержателен, полемичен, как у Прилепина (не станем обсуждать его убеждения), или глубоко лиричен, как у Иванова. Понравиться всем нельзя все равно. И умиляться тому, что «Тотальный диктант» пишут полярники, пассажиры авиалайнера и пациенты больниц, совершенно незачем: в погоне за абсолютной безликостью и массовостью организаторы на этот раз довольно грубо лажанулись, причем не единожды.
Тут начинаются претензии профессиональные. Диктант, как шахматный этюд, предполагает единственные решения. Вариативность здесь нежелательна. В русском языке достаточно строгих правил. Зачем предлагать такую, например, конструкцию: «Боги, кроме ссор между собой, никаким другим спортом не занимались, но любили с нескрываемым от смертных азартом следить за спортивными состязаниями из поднебесья». «Нескрываемым» здесь явно следует писать раздельно – у нас есть зависимое слово «от смертных», а «скрываемый» – вполне себе легитимное причастие: «Тщательно скрываемый от жены адюльтер доставил мне немало приятных минут». Употребление в диктанте словосочетания «мерИлись силой» также сомнительно: вариант «мерЯлись», хоть и помечаемый как разговорный, тоже не является ошибкой. И Розенталь, и Ожегов приводят его как равноправный. Дважды в трех частях диктанта употреблена конструкция: «цари и те плачут», «боги и те заключали перемирие». Оба раза – вовсе без знаков препинания. Между тем написать «боги – и те заключали перемирие» (или поставить вместо тире запятую) вовсе не будет ошибкой: интонационные и смысловые причины в равной степени требуют здесь знака. А как вам понравится такая, например, фраза: «Основных причин было две: во-первых, во время баталий солдатам и офицерам некогда было заниматься спортом, а ведь эллины (так называли себя древние греки) стремились тренироваться все время, не занятое упражнениями в философии; во-вторых, воинам хотелось поскорее вернуться домой, а отпуск на войне не предоставлялся». Она тяжеловесна, избыточна, неуклюжа, и неужели не нашлось другого способа проверить испытуемых на употребление точки с запятой? Я не говорю уже о том, что сама тема диктанта на этот раз нарочито нейтральна, чтобы не сказать конъюнктурна. Организаторы, подозреваю я, больше заботятся сегодня о том, чтобы не вызвать начальственного гнева, не спровоцировать очередную проверку или атаку какой-нибудь квазилитературной газеты, – нежели о том, чтобы предложить согражданам выверенный, интересный, осмысленный текст. Да и к кому обращаться в следующий раз? К Улицкой? Акунину? Сорокину? Лимонову? Шевкунову? Насыщать орфограммами тексты президентской прямой линии? Попросить в диктаторы (тоже отвратительное нововведение – я вовсе не хочу, чтобы меня так называли) Владимира Соловьева? Он вам охотно зачитает что-нибудь про никем не разделяемые ценности мерзос(т?)ного либерализма и путан(нн?)ого русофобского сознания.
