Б. Бессонов - И. В. Сталин. Вождь оклеветанной эпохи
Командный метод управления обществом, застойные тенденции в экономике, догматизм в теории отрицательно сказались на состоянии общественного сознания. Оно также «застыло»: наши представления о социализме оставались неизменными на протяжении десятилетий, достигнутое состояние общества идеализировалось; это привело к отказу от выявления, и, тем самым, своевременного разрешения внутренних противоречий общественного развития.
Вместе с фаталистическим отношением к закономерностям общественного развития наше общественное сознание было восприимчиво к субъективизму; мы субъективистски назначали сроки приближения к коммунизму, развитому социализму, к социальной однородности общества и так далее. Не раз провозглашали «полную» и «окончательную» победу социализма, полагали, что близки к коммунизму. Руководство партии и государства эксплуатировало энтузиазм, самоотверженность, высокий моральный дух советских людей. Однако энтузиазм, не подкрепленный материальным интересом, постепенно угас, в сознании многих советских людей возникло безразличие, тем более, что зачастую за словами, за обещаниями, за лозунгами не было реальных, конкретных дел.
Перед нашим обществом встала задача: возвращение к чистым истокам социалистических идеалов, утверждение свободы, демократии, социальной справедливости, превращение человека в подлинную «меру всех вещей». Возникла настоятельная необходимость отказаться от всего, что мешало воплощению в жизнь принципов подлинного социализма, отказаться от авторитарных, бюрократических и моноцентристских форм «социализма».
Руководство КПСС этого сделать не могло, не хотело; дело в том, что обюрокраченная партийно-государственная структура «выталкивала» в высший эшелон власти «верноподданных», людей, не обладающих высоким интеллектом, безнравственных, мелких, зачастую непорядочных и подлых.
В результате во главе партии и государства оказывались лица типа Горбачева, Яковлева, Шеварнадзе и другие, которые стремились прежде всего укрепить свою власть, приобрести «имидж» на Западе. Социалистическая фразеология была для них лишь средством обмануть коммунистов, широкие массы народа, верившие в социалистические идеалы.
В этих условиях консолидировались антисоциалистические силы, их пропагандистская деятельность приобретала все больший размах. КПСС, предаваемая руководителями, теряла общественный авторитет и инициативу.
К власти пришли антисоциалистические силы во главе с Ельциным. КПСС была запрещена, СССР перестал существовать. Россия, другие страны — бывшие республики Советского Союза — начали свой самостоятельный путь, путь трагический, драматический, полный борьбы, распрей, крови и предательств.
Разумеется, история не заканчивается сегодняшним днем. В нашей стране, в странах Восточной Европы потерпела неудачу специфическая — «государственная» — форма социализма.
В то же время она существует в такой великой стране, как Китай, а также в Северной Корее, во Вьетнаме, на Кубе. Все дело в том, что в этих странах правящие коммунистические партии оказались способными увидеть дефекты общественной системы и предпринять меры по совершенствованию социалистического строя. Эти партии оказались идейно сплоченными и морально здоровыми, способными повести за собой народные массы по пути созидания социализма.
Бесспорно, «государственная» форма социализма — это социализм, это ступень к универсально-гуманистическому социализму, если, разумеется, руководители социалистического государства проявляют твердость в пресечении всякого рода бюрократических, недемократических срывов, последовательно и настойчиво за первым шагом делают другие, освещаемые социалистическими идеалами справедливости, равенства, демократии, свободы и солидарности. В конечном счете социализм можно адекватно оценить лишь тогда, когда он достигнет полной зрелости, ибо именно в этот момент он будет наиболее явно отличаться от предшествующего ему капитализма. Не надо забывать: капитализму более 500 лет, социализм же строится всего 90 лет. Реализация всех его возможностей еще впереди.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, история социалистического Советского Союза, создателем, строителем и защитником которого был И. В. Сталин, закончилась. Жизнь самого Сталина, и в истории, и в современной политике, продолжается. По-прежнему вокруг него бушуют острые споры, по-прежнему его имя используется в борьбе противостоящих политических сил. Почему? Ведь Сталин ушел из жизни уже более полувека назад. Очевидно потому, что результаты жизни нашего народа, нашей страны в сталинскую эпоху, в сталинское время ещё далеко не исчерпаны. Видный английский историк Р. Дж. Коллингвуд писал: «Если проблемы, поставленные прошлым, не сняты последующим развитием, если новые пути оказались менее результативными, чем ожидалось, то в этом случае тенденция возврата к прошлому, к деятелям и событиям прошлого оказывается весьма сильной».
Именно поэтому нам и нужно осознать прошлое. Чтобы увидеть перспективу, надо знать ретроспективу. Нам нужно осмыслить и оценить наше прошлое — и объективно, и с исторической точки зрения, — увидеть его таким, каким оно было в действительности, не приукрашивая, не очерняя его и не забывая основной исторической связи, то есть учесть, какие основные этапы в своем развитии наше общество прошло, каким оно было, каким стало. И почему именно эти этапы и именно таким образом развивалось наше общество.
Условия создания нашего общества в нашей стране были чрезвычайно сложными. Сталин возглавил партию большевиков в труднейшее время. Состояние России больше всего в то время было «похоже на состояние человека, которого избили до полусмерти» (Ленин). Страна в разрухе, классовая борьба продолжается. Идет борьба идей и в самой партии, отягощаемая личным соперничеством, борьбой за власть её руководителей.
Сталин отнюдь не был с самого начала «деспотом», а его политические противники — Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин — «демократами». Л. Троцкий исповедовал принуждение и насилие и действовал в этом духе. О «шахтинском деле» Бухарин, Зиновьев и Каменев говорили несравненно более жестко, чем Сталин. «Мягкий» Бухарин (вместе с Томским и Рыковым) не раз заявлял, что «с кулаками надо разговаривать языком свинца», не Раз требовал расстрела обвиняемых. Зиновьев и Каменев тоже. Сталин же зачастую был против вынесения смертных приговоров (См. Кожинов В. Правда сталинских репрессий. М., 2006, с. 123).
В 30-е годы Сталин предпринял ряд мер, направленных на «нормализацию» отношений с Русской православной церковью. ЦК осудил закрытия церквей, молитвенных помещений, запретил аресты «религиозного характера», поскольку они не связаны с явно контрреволюционными деяниями.
ЦК запретил проектирование каких-либо застроек за счет разрушения храмов и церквей. «Это памятники архитектуры древнего русского зодчества», — подчеркивалось в постановлении высшего органа РКП(б). ЦК потребовал разъяснить членам партии, что наш успех в деле разложения церкви и искоренения религиозных предрассудков зависит не от гонения на верующих… а от тактичного отношения к верующим при терпеливой и вдумчивой критике религиозных предрассудков.
В 1943 году, в годы Великой Отечественной войны, Сталин принял руководство Русской православной церкви, поблагодарил высших её иерархов за их высокую патриотическую деятельность, удовлетворил многие их просьбы; по сути устранил все ограничения на свободную деятельность церкви.
Сталин долгое время был вполне терпим к своим политическим соперникам. Конечно, непрекращающаяся борьба ожесточила её участников, они неизбежно занимали позицию в духе лозунгов: «Кто не с нами, тот против нас!» и «Если враг не сдается, его уничтожают!». К тому же, власть развращает, портит любого человека. Слишком велики привилегии и самая страшная из них — привилегия решать судьбы людей. Сталин не был с самого начала «обуян» властью. Он не раз, и вполне искренне, подавал заявления об отставке. И это отнюдь не было политической игрой, как твердят его критики. Для честолюбца это большой риск, а вдруг примут отставку, стопроцентной гарантии, что этого не случится, нет.
Побеждая сначала своих оппонентов политическими средствами, Сталин затем раскрутил механизм массовых репрессий, жертвами которых стали тысячи невинных людей.
Сталин ради общего дела никогда не щадил себя, но вместе с тем не щадил и других. Для него главной задачей было освобождение трудящихся масс, большинства народа. Цель понятная и, скорее всего, в те годы — вполне оправданная. Но её «опасность» заключается в том, что в жертву массам, которых, конечно, надо освободить, которым надо помочь стать свободными, могут быть принесены отдельные личности, отдельные люди. Невинные люди. Жертвами сталинской политики невинные люди, конечно, были. Однако, как справедливо пишет Р. И. Косолапое: «Нет более хитрой, лицемерной, демагогической манеры, чем налагать принципы абстрактной, гуманной и заведомо справедливой морали на бурлящий котёл взаимоисключающих социальных страстей. «Революционерами» в белых перчатках могут быть лишь академические моралисты, кабинетно-лабораторные мыслители, имеющие привилегию просчитывать каждый свой шаг. Политик-практик… лишен этой роскоши… Словом, болезненное противоречие между должным всеобщим и подчас поневоле противостоящим ему единичным до сих пор было реально не разрешимо». «Какой школьный учитель не доказывал, что Александр Великий и Юлий Цезарь руководились страстями и поэтому были безнравственными людьми? — замечает Гегель. — Отсюда прямо вытекает, что он, школьный учитель, лучше их, потому что у него нет таких страстей, и он подтверждает это тем, что не завоевывает Азию, не побеждает Дария и Пира, но, конечно, сам он хорошо живет и дает жить другим» (Гегель. Соч., М.-Л..1935, т. 8, с. 31).
