Юрий Власов - Временщики
И продолжилась, разгораясь, гражданская война - война в горах Греции.
И для сравнения всего показного человеколюбия Черчилля, за которым скрывалась самая бездушная политика, приведём ещё одну его телеграмму.
Премьер-министр - фельдмаршалу Александеру (Италия):
10 мая 1945 года
"Я видел фотоснимок.
Человек, который убил Муссолини, сделал признание, опубликованное в "Дейли экспресс", в котором он хвастался своим коварным и трусливым поступком. Он, в частности, заявил, что застрелил любовницу Муссолини. Числилась ли она в списке военных преступников? Дал ли кто-либо ему право убивать эту женщину? Мне кажется, что органы правосудия английских вооружённых сил должны расследовать эти вопросы".
А сколько же он, Уинстон Черчилль, там, в Греции, бомбами и пулями положил в землю женщин и детей, не говоря о бойцах греческого Сопротивления?
Западный буржуазный мир аплодировал насилию Черчилля над Грецией, хотя и не обошлось без оправданий Черчилля в палате общин.
Вспомните, как вёл тот же мир, когда советские войска 11 лет спустя вошли в Будапешт поздней осенью 1956 года или в Прагу в конце лета 1968-го. До сих пор по адресу русских изрыгаются проклятия. Но почему же мы не слышали сих проклятий в ноябре-декабре 1944 года?..
ИХ мир стоит на великой лжи.
Так состоялась расправа с греческим народом. Ведь не менее трёх четвертей народа стояло тогда за свою освободительную армию (ЭЛАС) и за компартию.
Именно о скобизме в апреле 1945 года Мао Цзэдун говорит в отчётном докладе VII съезду КПК в Яньани - съезду, который определил историческую будущность Китая (на съезде единственным наблюдателем из европейцев оказался мой отец кадровый разведчик ГРУ; мне довелось читать в спецархиве его отчёты Центру спустя 16 лет после его смерти). Скобизм - это расправа капиталистической демократии с национально-освободительным движением, принимающим выраженную социальную окраску. Такой была оценка Мао.
ЭЛАС - партизанские бригады и отряды (её политическим комиссаром являлся широко известный в Греции генеральный секретарь коммунистической партии Никос Захариадис) - была вытеснена в горы, где стойко сражалась 1946-й, 1947-й и 1948-й годы. Командовал партизанской армией Вафиадис Маркос.
В 1949 году греческому Сопротивлению наносит предательский удар уже не Скоби, а маршал Иосип Броз Тито - коммунистический божок Югославии.
Кровь, горе, измена, расправы...
Дело в том, что поддержка ЭЛАС Москвой была возможна лишь через югославскую границу. Тылами греческое Сопротивление выходило на горную Югославию. Сразу вслед за постановлением объединенного совещания представителей компартий в Москве в 1948 году, объявившего Тито раскольником и буржуазным перерожденцем ("обербандитом" именовали его в советской печати), Тито закрывает границу с Грецией. В 1949 году наступает агония греческого партизанского движения. Его бойцов беспощадно убивают на месте. Общее количество замученных бойцов и сторонников Сопротивления превысило 600 тыс. человек, что для десятимиллионной Греции громадная цифра; в пересчёте на население России она даёт более 6 млн. душ.
Благословенное небо Греции.
Последние бойцы дали бой тогда же, в сорок девятом. Кружа в горах, они не сдавались... Слава героям!
Кровь, горе, измена, расправы...
Это был звериный террор взбесившейся буржуазии и её профашистских изменнических сил, по сути, сотрудничавших с Гитлером. Террор свирепствовал в годы антисоветского психоза, чумой поразившего западный свет после погромной речи Черчилля 5 марта 1946 года в Фултоне. В мире западной демократии подобные общие расправы и убийства встречали понимание и одобрение. О правах человека и человечности никто и не заикался: да, травить, да, мучить и убивать! Фашизм был и остаётся кровавым орудием взбесившейся буржуазии, обеспокоенной возможностью утраты власти и барыша.
"Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым... при 100% он попирает все человеческие законы, при 300% нет такого преступления, на которое он не рискнул бы..."
Кровь, горе, измена, расправы в угоду наживе...
Вождь коммунистического Сопротивления Захариадис после приезда в Москву и приёма у Сталина оказался сослан в Сибирь, где покончил с собой.
Сталин был страшен с людьми - это не скроешь, это не замажешь*.
* И не надо здесь надумывать в оправдания всякие "теории" и доводы. Была преступная и ничем не оправдываемая бесчеловечность, коли бесчеловечность вообще подлежит оправданию.
Кровь, горе, измена, расправы...
Сын Захариадиса под другой фамилией закончил Новочеркасское Суворовское военное училище, а я - Саратовское Суворовское военное училище в 1953 году. Мы поддерживаем близкие отношения.
Мой старший товарищ - Анастасакос Лефтерис (я зову его Лефтерис Фёдорович) со своим отрядом в 32 человека летом 1946 года спустился с гор в деревню за едой. Пока их кормили крестьяне, кто-то донёс. Схватили всех. После зверских мучений бросили в тюрьму, где со связанными за спиной руками и совершенно голыми держали два с лишним месяца, избивая в любое время суток.
В Триполи он много месяцев ждал своей участи в камере, куда натолкали около 350 человек - в основном бойцов Сопротивления. 350 в одной камере! Горе, кто попадает к врагу в лапы! Их пытали и казнили. Однако его не убили, а перевели на пять месяцев в застенки родного Гитео - ныне уютного курортного городка в горах. А уж после переправили на остров Макронис, в страшный концлагерь. Именно на Макронисе фашисты весной 1948 года без суда, потехи ради, убили более трёхсот человек. Заключённых сгрудили на длинном пологом берегу, среди них стоял Лефтерис. Военные корабли подошли вплотную и по команде открыли огонь из пулеметов и малокалиберных пушек... Мало кто уцелел.
То были годы кровавой диктатуры Цальдариса.
Лефтерис пробыл в тюремных стенах до 1965 года: с 18 лет до 38-и! И всё время руки сковывали кандалы.
Мы часто встречаемся. По моей просьбе, он рассказывает о пережитом: вере товарищей в справедливость и лучший мир, нескончаемых избиениях и издевательствах в тюрьмах, гибели своих друзей. Время от времени он выезжает в какую-то из дальних деревень, в которой фашисты полвека назад оставили по своему обыкновению убитыми 20-40 женщин, ребят и мужчин - ныне их дети и внуки там поминают своих погибших родителей.
Фашисты не щадили никого. Пепелищами, изуверскими расправами, могилами отмечено торжество демократии и прав человека в Греции.
Хищные кархарии*.
* Кархария (греч.) - акула.
Весной 1944-го в бою у Каламаты (Южный Пелопоннес) греческие фашисты, действующие заодно с немцами, убили 18-летнего Яниса - родного брата Лефтериса.
На юге Пелопоннеса творил расправу местный фашистский заправила Павлокус. Летом 1946 года фашисты выследили отца Лефтериса - Теодороса Анастасакоса. Они увели его в горы и убили. Это он, учитель из семьи потомственных крестьян, воспитал своих детей страстными патриотами Родины.
В 1948 году гибнет старший брат Лефтериса - 28-летний Спирос. Фашисты заперли его в тюрьме на островке возле Пирея, где и казнили.
А с рук Лефтериса не снимали кандалы. Не проходило недели, чтобы его не избивали. Только подумать: в 18 лет оказаться в тюрьме, чтобы выйти через 19 лет (он уже сидел год)! Его не судили, нет. Его привели в тюремную комнату, где офицер прочёл приговор: 20 лет заключения! Мы с женой ласково зовём его Монте-Кристо...
За полтора года до освобождения по распоряжению властей в тюрьму на целый год была брошена мать Лефтериса. Суда не было, с ней расправились за то, что она была женой и матерью патриотов.
Права человека.
Я спрашивал Лефтериса, что он испытывал при случайной встрече на улице с теми, кто его истязал, и были ли такие встречи? Он сразу весь сжался, побледнел, к лбу над переносицей стянулись морщины. Ответ поразил меня.
"Были встречи, были... - его глаза уже не видят меня, они в том прошлом. Это такие же греки... крестьяне, рабочие... Они не виноваты. Палачами их сделала власть. Это правительство сталкивает своих же людей".
Он по-марксистки твёрдо убеждён, что людей плохими или хорошими делает общественный строй, но за этим прежде всего стоит любовь к своему народу. Он гордится Грецией и своим народом. К тому же он спартанец, как его деды и прадеды и все пращуры до самых дальних, почтенных времён. Он родился в Спарте (области, которая раскинулась на землях древнего царства Спарты, но не в нынешнем областном городе Спарта) и вырос на горе, что рядом с его нынешним домом спадает к морю. Она называется Чёрный Мавр (Мавровуни). Там его отчина деревня, уже похожая на маленький городок. Вечерами и ранним утрами она горит необыкновенно пронзительными огнями. Он часто пересказывает мне редкие из мифов своей древней Родины. Я не всё понимаю, мы изъясняемся на французском, который он в основном изучил в тюрьме, а я изрядно позабыл в последние полтора десятка лет. Но мы хорошо понимаем друг друга. Поклон вам, мои преподаватели французского...
