Гали Еникеев - Корона Ордынской империи, или Татарского ига не было
К 1361 г., при хане Джанибеке, Улус Джучи (Золотая Орда) достиг апогея своего могущества. Хан Джанибек в союзе с великим московским князем Симеоном и русскими митрополитами добились прекращения конфликтов между русскими князями (13, 274).
Была решена также застарелая внешнеполитическая проблема: «Ко времени правления Джанибека в Улусе Джучи государство Хулагуидов в Иране окончательно исчезло, Иран окончательно превратился в мусульманское государство, разделенное между разными правителями. Азербайджан и Тебриз находились в руках некоего узурпатора Эшреф бин Тимерташа. Этот правитель прославился своими злодействами: разорением городов, массовыми казнями людей (буквально: уничтожал людей как мух), издевательствами над учеными. Люди уезжали, оставляя обжитые места, в разные края разъезжались ученые. К Джанибеку в Сарай прибыл бывший казый (судья) Эшрефа — Мухутдин Бердеги. Он выступил в мечети с сообщением о злодеяниях Эшрефа, рассказал, что тот творит с народом бывшей монгольской страны хана Хулагу. Многие присутствовавшие не смогли сдержать слез. Принародно он обратился к Джанибеку, который был здесь же в мечети: «Если этот царь не спасет от Эшрефа рабов Аллаха, да не получить ему прощения Всевышнего после своей смерти!».
На султана Джанибека эти сведения произвели большое впечатление. С целью возвращения в состав державы монголов из-под власти узурпаторов вроде Эшрефа страну Хулагу, руководствуясь монгольской идеей и заветами Чынгыз хана, которых он придерживался — заботясь о защите родного народа от зверств и произвола, Джанибек во главе более чем стотысячного войска выступил в поход. Войско, собранное Эшрефом, было разгромлено, сам он был схвачен одним ученым из Уржана и по приговору ученых был повешен народом перед мечетью Мераган» (там же, 274–275).
В результате этого похода хана Джанибека был присоединен к Улусу Джучи весь Азербайджан (то есть большая часть Закавказья и Северо-западная часть Ирана) с крупнейшими торговыми и промышленными центрами, городами Мераге и Тебризом — столицей Восточного Азербайджана (северо-западная часть Ирана). Соответственно была устранена и угроза набегов со стороны Персии.
Москва, фактически возглавляемая митрополитом Алексием, собиралась в единую Русь, постепенно присоединяя к себе другие княжества, и успешно противостояла натиску Запада. Как в Москве, так и в Суздале — наиболее крупных княжествах, оседали татары, находящиеся на службе русских князей, как татары-мусульмане, так и христиане (33, 150).
Хан Джанибек, получивший воспитание и образование у видного ученого, потому высокообразованный, мудрый и проницательный, известный своей одаренностью в управлении государством и справедливостью (13, 275–276), с русскими князями «старался поддерживать отношения, установившиеся при домусульманских ханах Золотой Орды. Ориентируясь на союз с Московским князем Симеоном Гордым, Джанибек, человек добрый, честный и дельный, противостоял проникновению в Поволжье католиков-генуэзцев» (33, 149–151).
Казалось, наступает «золотой век» Евразийской цивилизации. Несмотря на все усиливающуюся вековую засуху в степях, подрывающую кочевое скотоводство — основной способ производства степного населения Улуса Джучи в то время, и огромные людские потери после эпидемии чумы, Джанибек смог добиться немалых успехов во внешней и внутренней политике. Обеспечил стабильность и мир в Улусе Джучи и на сопредельных территориях и последовательно придерживался принципов Ясы — веротерпимости и равенства всех «языцех» перед законами державы.
Также и союзник Орды-Центра, «Московское княжество быстро восстановило не только количественный, но, и это главное, — «качественный» состав своего населения» после огромного бедствия — эпидемии чумы. «Несмотря на чуму, период царствования Джанибека был крайне благоприятным временем для Москвы» (33, 152): «Беже сей царь, Чанибек Азбекович, добр зело к христианству, много льготу сотвори земле русской» (13, 276)[200].
Но усиление Улуса Джучи и Руси и их союз отнюдь не отвечал интересам как католиков-западноевропейцев, так и «мусульманского мира», поэтому идеологическая агрессия и работа тайной дипломатии со стороны мусульманского Востока и католического Запада, естественно, не прекращались. Тем более, что политика Джанибека мешала именно католикам-генуэзцам, представлявшим форпост Западной Европы, и мусульманам — арабам и персам.
Но и «правоверные мусульмане» и «католики-христиане» давно поняли — открытая агрессия не могла иметь успеха, любое вторжение в Улус Джучи заканчивалось неизбежным поражением государства-агрессора. Оставался путь осторожной, постепенной подрывной работы среди правящего слоя монголов.
И легенда об «этнических монголах, плохих татарах», чингизидах-завоевателях и всех вместе — «врагах мусульман и христиан», вся составляющая «официальной истории монгол» продолжала распространяться и продолжала «работать», оказывая влияние на умы не только «татаро-монголов», но и остальной части населения Улуса Джучи.
Легенда внедрялась именно как открытая официальная история монгольской державы и правящего дома чингизидов. Причем каналы воздействия были отлаженными — через многочисленных миссионеров — мусульман и католиков, через находящихся на службе у ханов Улуса Джучи и просто в столице и других городах учителей, священников, купцов и других иностранных представителей.
И результаты упорной тайной работы «агентов влияния» наступили.
«Финал царствования «доброго царя» Джанибека был трагичен» (33, 152). По всей видимости, имел место тщательно продуманный и подготовленный заговор. Необходимо заметить, что в дошедших до нас источниках татарской историографии также упоминается именно о «разрушении Улуса Джанибека», хотя по ним нельзя установить полную картину событий и доподлинные причины «разрушения» (105, 76–77).
Можно смело предположить, что «точкой опоры», которую использовали заговорщики для привлечения на свою сторону одного из сыновей хана — Бердибека, был курс на возвращение к принципам государственной политики, завещанным Чынгыз ханом — возвращение к принципу престолонаследия на выборных началах. Сын хана Бердибек, «крайне испорченный, жестокий, не привыкший учитывать последствия своих поступков, человек с черной и подлой душой» (13, 276), у которого, соответственно, не было никаких перспектив быть избранным на ханский трон, был находкой для врагов державы.
О событиях, связанных со смертью хана Джанибека и воцарением Бердибека, после которых и началась в Орде «Великая замятия», в результате которой наступил затяжной кризис, приведший к ослаблению державы и ее распаду, имеются различные сведения.
Из арабских источников: «Джанибек с войсками отправился в Адзербейджан, с тем требованием, которое предъявляли его предшественники. Он убил Элашрефа, завладел Тавризом и Адзербейджаном и, возвращаясь, завернул в Хорасан и поставил над Тавризом своего сына Бирдибека. На пути Джанибек захворал и умер» (101, 389).
Но Ибн Халдун сообщает следующее: «В Тавризе находился Элашреф, сын Темирташа. Против него выступил царь Севера, Джанибек, сын Узбека, в 758 году, отнял его (Тавриз) у него и вернулся в Хорасан, оставив в нем сына своего (Бирдибека). На пути он (Джанибек) был заключен в оковы, а сановники государства написали сыну его Бирдибеку, прглашая его на царство. Он (Бирдибек) ускорил путь к ним, оставив в Тавризе правителем Ахиджука» (там же, 389).
Татарский историк С. X. Еникеев, основываясь на данных многочисленных источников (41) сообщает более подробно: «По дороге домой из Азербайджана Джанибек занемог. …Везирь хана Толубай, решив, что дни хана сочтены, послал гонца к Бердибеку, …чтобы тот… захватил власть. Однако Джанибек выздоровел и готовился продолжить путь. В это время в ставку прибыл Бердибек» (там же, 18). Он вошел в юрту отца и нашел там живого и здорового хана, который, увидев сына, оставленного для управления Азербайджаном, был, естественно, удивлен и разгневан (там же). «Везирь хана, коварный Толубай, зная, что начнется следствие по поводу приезда Бердибека и вскроются его действия, перемигнулся с Бердибеком и ударом в спину заколол Джанибека. Бердибек был объявлен ханом» (там же).
Но многочисленные братья Бердибека, узнав о происшедшем, начали боевые действия против самозванца, который согласно Ясе заслуживал одного — смерти. В Улусе Джучи по действовавшему тогда закону каждый чингизид мог наследовать престол, но только после того, как хана избирал и утверждал совет высшей знати — Курултай (там же, 18).
В конце концов, Бердибек получил заслуженное возмездие, но с его смертью «всебщую междоусобицу, охватившую страну», остановить никому не удалось — в разных областях государства правили разные ханы (там же). Правили также не только ханы-чингизиды, но и эмиры (бийи, беки), которые способностями к руководству и числом сторонников могли соперничать с ханами (53, 175).
