Леонид Мартынов - Загадки звездных островов. Книга 3
«Очень часто о Гагарине говорят как о каком-то рубахе-парне. На самом деле он был не таким простым, как это могло показаться с первого взгляда. Юрий был умным человеком, обладавшим врожденным даром мгновенно оценить ситуацию, выбрать нужную тональность разговора, найти общий язык с любым собеседником. Короче говоря, он умел ладить с людьми. И не потому, что он хотел извлечь для себя какую-то выгоду из этого своего редкостного умения. Просто Гагарину было не по душе, когда он чувствовал, что кто-то обойден вниманием.
Вот пример, подтверждающий мою мысль. Он относится к тому времени, когда еще никому не было известно, кто из кандидатов в космонавты полетит первым.
Однажды я распространялся на лекции, что… если они всерьез думают стать настоящими специалистами, то им, мол, по крайней мере надо получить инженерное образование.
Через несколько дней в перерыве между лекциями подходит ко мне Гагарин:
— Правильно вы говорили… Посоветуйте, в какой вуз мне поступить: в МАИ, в МВТУ или в академию имени Жуковского?
Я… начал его агитировать за свое родное МВТУ. Гагарин поддакивал. А потом задним числом я узнал, что в то самое время, когда он со мною советовался, в отряде было уже решено, где им получать высшее образование. Гагарин, как и остальные ребята, потом поступил в «Жуковку».
Спросите, зачем же ему нужно было морочить мне голову? Я думаю, он просто хотел дать мне понять, что мои призывы не канули в безвоздушное пространство, что я имею дело с людьми, которые с вниманием отнеслись к моему совету».
В середине мая 1960 года состоялись первые полеты будущих космонавтов на невесомость. Летали на двухместном реактивном истребителе УТИ-МИГ-15. Летчик в передней кабине управлял самолетом, космонавт во второй исследовался на восприятие невесомости. Перед лицом испытуемого — кинокамера, чтобы запечатлеть мимику, медицинская аппаратура для изучения координации движений и регистрации физических параметров. Начало и конец невесомости фиксировались по всплытию плексового шарика, закрепленного на ниточке.
После полетов — разбор, заполнение бортовых журналов. Вот записи Гагарина: «Первый полет. При входе в «горку» прижало к сиденью. Затем… ощущение приятной легкости. Попробовал двигать руками, головой. Все получается легко, свободно. На второй «горке» взял карандаш и попробовал вставить в гнездо координографа. Попал хорошо, даже свободнее, чем на Земле. На третьей «горке» во время невесомости, ослабив привязные ремни, попробовал поворачиваться на сиденье, двигать ногами, поднимать их, опускать. В пространстве ориентировался нормально. Все время видел небо, Землю, красивые кучевые облака…»
* * *В жизни Юрия Гагарина 16 июня 1960 года день особенный. В этот день он был принят в ряды КПСС. Рекомендации прислали однополчане Юрия из Заполярья: секретарь партийной организации его эскадрильи Анатолий Росляков, командир эскадрильи Владимир Решетов, летчик Анатолий Ильященко.
«На протяжении всей службы Ю. А. Гагарин являлся передовым офицером части», — писал Решетов. «Летает грамотно, уверенно», — отмечал Росляков. «Гагарин Ю.А. идеологически выдержан, морально устойчив… Активно участвовал в работе партийных собраний, хорошо выполнял партийные поручения», — выделял Ильященко.
«Пришел однажды ко мне Юра, попросил рекомендацию, — вспоминает бывший командир гагаринской эскадрильи Владимир Решетов. — Мы его тогда в кандидаты принимали. Я ему говорю: ты собираешься стать коммунистом — ответственность очень высокая. А ты вот иногда озорничаешь, посмеиваешься над товарищами. Гагарин мне: да я же не со зла! Я ему: будь поаккуратнее, не все шутки понимают. Юра ошибок никому не прощал, а в первую очередь самому себе. Слетаешь с ним, скажешь: рассказывай! Свои оплошности подмечал очень четко. А вот когда хорошо слетает, только его голос на старте и слышно. Помню, наша эскадрилья первой в полку слетала строем, красиво прошла над аэродромом. Еще больше это ребят сплотило».
Спустя месяц после приема в партию, 18 июля, Гагарину первому из недавно созданного Центра подготовки космонавтов вручили партийный билет. «Прием в партию был величайшим событием в моей жизни», — писал впоследствии Юрий Алексеевич.
* * *В середине июля будущие космонавты вместе с семьями переехали на станцию Чкаловская, поближе к строящемуся Центру подготовки космонавтов.
Место для будущего Центра выбрали живописное неподалеку от платформ 41-й километр и Осеевская Ярославской железной дороги. Лес вокруг, рядом озеро. И до Москвы недалеко, и воздух свежий, лесной (последнее было обязательным по требованию врачей).
Поначалу строящийся городок назывался Зеленым. А потом с легкой руки Гагарина стал именоваться Звездным.
* * *Летом 1960 года за девять месяцев до старта увидели будущие космонавты свой будущий корабль «Восток». Их пригласил на встречу в конструкторское бюро Главный конструктор Сергей Павлович Королев. К этому времени у него была уже определенная информация о каждом из летчиков.
На встречу Королева с будущими космонавтами приехали Н. П. Каманин, Е. А. Карпов, а также представители от медицины — Н. Н. Туровский, В. И. Яздовский и А. Н. Бабийчук.
Евгений Анатольевич Карпов, первый начальник Центра подготовки космонавтов, вспоминает об этой встрече:
«Мы поднялись на второй этаж и оказались в большом и светлом кабинете.
В ожидании Сергея Павловича озираемся по сторонам: вот он, храм ракетостроения!
Длинный стол, затянутый сукном светло-шоколадного цвета. По обеим сторонам стола — полумягкие стулья. В простенке между окнами — диван и два кресла. Над диваном в рамках указы о награждении предприятия высшими орденами страны. Противоположная стена скрыта под сплошной, присобранной волнами занавеской.
В одном углу кабинета — огромный глобус на подставке с колесиками, в другом — веерная пальма в деревянной кадке.
Возле дальнего окна — рабочий стол. Рядом с ним — компактный пульт с несколькими телефонными аппаратами, множеством кнопок и тумблеров.
Над столом портрет Константина Эдуардовича Циолковского.
Под потолком — строгого стиля люстры, а на стенах — бра. Того же строгого стиля.
Во всем убранстве преобладают бежево-коричневые тона. Они придают кабинету особую сдержанность и простоту.
Точно в назначенное время из соседней комнаты вышел Сергей Павлович. На нем был темно-серый костюм и шерстяная трикотажная рубашка. Тоже темно-серая.
Со свойственной ему манерой, я бы сказал, немного по-медвежьи Королев подавал гостям руку, и рукопожатие его было весьма ощутимым. Молодые офицеры представлялись ему поочередно. Всматриваясь в лицо каждого, Сергей Павлович повторял вслух его фамилию, имя и отчество и добавлял: «Очень рад. Будем знакомы. Королев».
Затем Сергей Павлович представил гостям своих ближайших помощников и пригласил всех к столу.
— Сегодня знаменательный день, — обратился Сергей Павлович к будущим космонавтам. — Вы прибыли к нам, чтобы своими глазами увидеть пилотируемый космический корабль, а мы впервые принимаем у себя главных испытателей нашей продукции. Но, прежде чем я покажу вам корабль, давайте помечтаем вслух. Скоро вы сами почувствуете, как это помогает нашему делу…»
И ученый доступно и увлекательно рассказал о тогдашних возможностях ракетно-космической техники. А вскоре он повел рассказ о будущем космонавтики. За первыми полетами в космос последует создание на орбите около Земли постоянной орбитальной обитаемой станции, где научные сотрудники будут систематически вести разносторонние наблюдения, проводить опыты на высоте сотен километров над Землей. Ракеты, предназначенные для связи, будут совершать регулярные рейсы с Земли на станцию и обратно.
Появятся искусственные спутники Земли для различных народнохозяйственных целей. Они будут предназначены для трансляции радио- и телепередач, для службы погоды, для навигации, астрономических наблюдений… Будут созданы и многоместные корабли-спутники экскурсионного назначения. Любознательные космические туристы в воскресный день смогут обстоятельно осмотреть с них земной шар. Пусть это сегодня еще фантазия, но в жизни не раз действительность порой обгоняет самую смелую мечту.
Настанет время, когда могучие космические корабли весом во много десятков тонн, оснащенные всевозможной научной аппаратурой, с многочисленным экипажем, покинут Землю и, подобно древним аргонавтам, отправятся в далекий путь… в многолетние путешествия к Марсу, Венере и другим далеким мирам…
— Ну а пока, — вернул присутствующих с неба на землю Сергей Павлович, — все будет очень скромно: полетит только один человек, и только на трехсоткилометровую орбиту, и только с первой космической скоростью; то есть всего лишь в восемь раз быстрее пули. Зато полетит кто-то из вас. — Сергей Павлович обвел глазами присутствующих и после короткой паузы закончил: — Первым может стать любой…
