KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Публицистика » Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №11 (2002)

Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №11 (2002)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Журнал Наш Современник, "Журнал Наш Современник №11 (2002)" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Он становится также владельцем имения Ольховатка Щигровского уезда Курской губернии (оно перешло к Фету по завещанию П. И. Борисова, умершего 25 марта 1888 года).

Было у Фета и имение Граворонка в Землянском уезде Воронежской губернии, где находился замечательный конный завод, купленный у брата — П. А. Шеншина. Отметим, что конный завод был также и в Воробьевке.

Он покупает и просторный дом в Москве,  в центре, на Плющихе (дом. № 36).

Фет становится рачительным хозяином... Он не без гордости сообщает армейскому другу: “Тогда я был бедняком офицером, полковым адъютантом, а теперь, слава Богу, орловский, курский и воронежский помещик, коннозаводчик и живу в прекрасном имении с великолепной усадьбой и парком. Все это приобрел усиленным трудом, а не мошенничеством, и на этот счет я покоен”.

А. Фет находится в зените поэтической славы, окружен заботами Марии Петровны. Знакомые отмечали, что их отношения ровны, семейная жизнь спокойна и счастлива. Она гордится мужем, его поэтическим талантом. Заботлива, как няня, писали современники. Он всегда внимателен, предупре­дителен, на людях с ней подчеркнуто тих и спокоен. Они были хорошей супру­жеской парой. Их дом всегда отличался необыкновенным хлебо­сольством. Б. А. Садовский вспоминал, что в январе месяце Фет потчевал гостей свежей ботвиньей. Мария Петровна делала знатную яблочную пастилу, которую они посылали не только друзьям, но и Императору Александру III и Великим князьям. В частности, известному своею многолетней дружбою с А. Фетом К. К. Романову, царственному поэту К. Р. В дневнике Великого князя имеется запись за 1866 год о посещении А. Фета: “Обедал и провел весь вечер у Шеншина (Фета). Смеркало, было морозно и уши щипало, когда я выехал сквозь Троицкие ворота из Кремля и несся в санях по Воздвиженке и Арбату на Плющиху. В конце ее неподалеку от Девичья Поля его дом, хорошо знакомый лишь по адресу. Я вошел. Маленькие низенькие комнаты, на окнах растения, повсюду цветут гиацинты — такая уютная обстановка для милых бездетных старичков... Разговор не умолкал ни на минуту. Я сразу заметил, что старички самые нежные супруги, он очень рассеян, и без старушки ему пришлось бы плохо. Она, кажется, только и живет что заботой и попечениями о нем. Время летело так быстро, мне было так хорошо у них, как будто я всю жизнь был знаком с ними. Он читал мне свои последние, мне еще незнакомые стихи. Пили чай, говорили, о чем только не говорили...”

В 1873 году 26 декабря вышел Указ Сената о присоединении А. А. Фета к роду Шеншиных. Чуть позже, благодаря протекции, заботе К. Р., он стал камергером! Казалось, исполнились все его земные мечты и желания!

Замечательно богатые имения, прекрасные фруктовые сады, огненные скакуны, известные всей России, необъятные луга и пашни, а Льву Толстому, душевному другу, летит грустное-прегрустное письмо. Вот как о нем пишет Толстой Н. Страхову (известному критику и другу А. Фета) 28.01.1878 г.: “В последнем письме он прислал мне стихотворение прекрасное ” (выделено в тексте. — И. С. ). Напомним эти печальные строки:

 

Та трава, что вдали на могиле твоей,

Здесь на сердце, чем старей она, тем свежей.

 

Это было написано в 1878 году, когда зажигаются его “Вечерние огни”, озаряя теплым светом прожитые годы.

В 1878 году Фет пишет стихотворение “Опять”. Воспоминание о прежней любви. Момент рождения этого стихотворения подробно описан Т. А. Кузминской, сестрой жены Л. Толстого, и ярко иллюстрирует душевное состояние поэта, когда “рояль был весь раскрыт” и до зари, “изнемогая”, пел прекрасный женский голос, а за рекой заливались соловьи.

Опять

(вариант, приведенный Т. А. Кузминской


в “Воспоминаниях”)

 

Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали

Лучи у наших ног в гостиной без огней.

Рояль был весь раскрыт, и струны в нем дрожали,

Как и сердца у нас за песнею твоей.

 

Ты пела до зари, в слезах изнемогая,

Что ты одна — любовь, что нет любви иной,

И так хотелось жить, чтоб только, дорогая,

Тебя любить, обнять и плакать над тобой.

 

И много лет прошло, томительных и скучных,

И вот в тиши ночной твой голос слышу вновь.

И веет, как тогда, во вздохах этих звучных,

Что ты одна — вся жизнь, что ты одна — любовь.

 

Что нет обид судьбы и сердца жгучей муки,

А жизни нет конца, и цели нет иной,

Как только веровать в рыдающие звуки,

Тебя любить, обнять и плакать над тобой!

 

А ведь в 60-е годы Фет почти не писал стихов. Оживить его поэтическое чувство могли только сильные воспоминания.

Стихотворение “На качелях” было написано 26 марта 1890 года:

 

И опять в полусвете ночном

Средь веревок, натянутых туго,

На доске этой шаткой вдвоем

Мы стоим и бросаем друг друга.

 

И чем ближе в вершине лесной,

Чем страшнее стоять и держаться,

Тем отрадней взлетать над землей

И одним к небесам приближаться.

 

Правда, это игра, и притом

Может выйти игра роковая,

Но и жизнью играть нам вдвоем —

Это счастье, моя дорогая!

 

Даже в старости он продолжает воспевать образ этой одаренной, любящей и мечтательной натуры:

 

Ты нежная! Ты счастье мне сулила

     На суетной земле,

А счастье где? Не здесь, в среде убогой, —

     А вот оно, как дым...

 

25 октября 1890 года А. Фету пишет Я. П. Полонский: “Что ты за существо — не постигаю, ну, скажи ради Бога и всех ангелов Его, и всех чертей, откуда у тебя берутся такие елейно-чистые, такие возвышенно-идеальные, такие юношески-благоговейные стихотворения, как “Упреком, жалостью внушенным...” Я по своей натуре более идеалист и даже фантазер, чем ты, но разве я или мое нутро может создать такой гимн неземной красоте, да еще в старости!..”.

И как бы вторя Полонскому, удивленному поздней лирикой поэта, замечает Б. А. Садовский: “стихи, написанные им в 1892 году, в благоуханности и свежести не уступают прежним: фетовский гений сохранил свой первозданный блеск до последнего вздоха”.

С годами он тревожнее и острее ощущал трагедию своей жизни:

 

Нет, я не изменил. До старости глубокой

Я тот же преданный, я раб твоей любви.

И старый яд цепей, отрадный и жестокий,

Еще горит в моей крови.

 

Хоть память и твердит, что между нас могила,

И каждый день бреду томительно к другой,

Не в силах верить я, что ты меня забыла,

Когда ты здесь, передо мной.

 

Мелькнет ли красота иная на мгновенье,

Мне чудится, вот-вот тебя я узнаю.

И юности былой я слышу дуновенье,

И содрогаясь, я пою.

 

Последнее стихотворение, связанное с любимой, — полно предчувствия скорой смерти и нетерпения грядущей встречи:

 

Ночь лазурная смотрит на скошенный луг,

Запах роз под балконом и сеном вокруг,

Но зато ль, что отрады не жду впереди,

Благодарности нет в истомленной груди.

 

Все далекий, давнишний мне чудится сад...

Там и звезды крупней и сильней аромат,

И ночных благовоний живая волна

Там доходит до сердца, истомы полна...

 

Точно в нежном дыханьи травы и цветов

С ароматом знакомый доносится зов.

И как будто вот-вот кто-то милый опять

О восторге свиданья готов прошептать.

 

Умер он 21 ноября 1892 года, не дожив двух дней до 72 лет. Это была любовь, победившая смерть: “Нет, я не изменил — до старости глубокой я раб твоей любви...”.

 

И тайной сладостной душа моя мятется,

Когда ж окончится земное бытие,

Мне ангел кротости и грусти отзовется

          На имя нежное твое.

 

 

Вячеслав Морозов • Завод, 100 лет не знавший простоя (Наш современник N11 2002)

Вячеслав МОРОЗОВ

Завод,


100 лет не знавший простоя

 

— Калужский “Кристалл” — это Валерий Бобченок и его команда. Но сначала Бобченок.

Николай Кривомазов,


редактор журнала “Русская водка”

 

— Это, конечно, страшно, что в большой стране работает по-настоящему только одна отрасль. Но если бы мы и ее дали погубить, то грош нам была бы всем цена!

Валерий Бобченок,


генеральный директор


Калужского ОАО “Кристалл”

 

Эти слова Валерий Константинович Бобченок произнес на столетнем юбилее предприятия, которое он возглавляет уже шестнадцать лет, а работает на нем с 1964 года. Свой тост он поднял “за тех, кто в этих нечеловеческих условиях нечеловеческой экономики выстоял, не продался, сохранил и себя, и свое любимое дело”. За свой коллектив.

Признаться, ехал на завод для встречи с Бобченком и имел весьма смутное представление о технологии производства водочной и прочей алкогольной продукции и тем паче — о тех сложностях, которые испытала и испытывает до сих пор отрасль в масштабах страны. Казалось, что уж кому-кому, а “водочным королям” на жизнь грех жаловаться. Даже в условиях “нечеловеческой экономики” народ не гребует той, что “под тын кладет”, и все виды увеселительного продукта в России на прилавках не залеживаются. Знай себе производи, продавай да подсчитывай барыши. Но едва ли не в начале разговора Валерий Константинович пояснил:

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*