Борис Бабочкин - В театре и кино
Для осмотра храма нас приглашают подняться на плоскую крышу расположенного рядом отеля для пилигримов. Это бетонный шестиэтажный дом без всяких "излишеств" (я имею в виду такие "излишества", как, например, водопровод). Дом выстроен по индийскому образцу, то есть с террасами, выходящими в четырехугольную мрачную яму, расположенную в центре дома (это нельзя назвать двором). Мы поднимаемся по грязной крутой лестнице, заглядываем в раскрытые двери комнат. Там - ад. Вповалку лежат люди, пришедшие со всех концов Индии, а может быть, и не только Индии... Плоская крыша, огороженная парапетами, тоже приспособлена для жилья. Мы перешагиваем через отдыхающих и их постели. С крыши делаем несколько снимков храма, маленького городка, сверкающего океана.
Потом мы идем по узким кривым улицам городка. Нас обгоняют группы паломников, они спешат к храму, расположенному в другом конце городка. Мы не успеваем надивиться одной группой, как внимание отвлекает другая, еще более экзотическая, еще более живописная. В центре города - большая длинная площадь. Она тянется до второго городского храма, обнесенного стеной, но открытого для всех. На площади - базар, здесь много дешевых олеографий, гирлянд из золотой канители, бамбуковых тростей, зонтов и больших крокодиловых кож, а больше всего нищих. Нищенство здесь дошло до степени виртуозного и отвратительного мастерства. Нищий лежит в яме. Верхняя половина его туловища вместе с лицом и головой зарыта в землю, и жалобный, заунывный стон доносится, как из могилы... В шалаше на остатках погасшего костра неподвижно сидит осыпанный пеплом старик. Это святой.
Уже надвигались сумерки, когда на базар вышли два громадных слона с разрисованными, как и у людей, лбами. В этот момент у меня кончилась пленка в аппарате. Слоны -собственность местного раджи - невозмутимо прохаживались по базару. Лавируя в толпе и непрерывно трезвоня велосипедным звонком, пробежал почти голый потный рикша; в коляске восседала пожилая англичанка с вязаньем в руках... Мы возвращались в отель по тихой пустеющей набережной. Навстречу шли рыбаки с сетями на плечах, с серебряным уловом в плетеных корзинах, усталые и молчаливые. Их ждали на дороге женщины, голые ребятишки. Первобытная жизнь!.. Отель встретил нас сверкающим блеском электричества, строгостью ослепительно чистых террас, сервированными столами ресторана.
Раннее утро следующего дня было чудесным, и наше твердое решение отдыхать только укрепилось. Мы начали день с купанья. Рыбаки тянули на пляж невод. Эта тяжелая работа не была облегчена даже самым примитивным воротом, - ничего, кроме силы человеческих мышц. Вокруг ватаги сидели женщины, дети, они ждали улова. Вероятно, от этого улова зависело, сытый или голодный день проведет сегодня семья рыбака. Улов на этот раз был небогатый. При дележе рыбаки ссорились, и двое чуть не подрались. Они кричали, махали руками, и на глазах у одного из них выступили злые слезы. И это тоже мы увидели впервые в Индии. Требования желудка, очевидно, не всегда согласовываются с принципами индийской философии.
Обитатели отеля еще спали. Мы отлично выкупались и лежали на пляже, когда вдруг заметили группу индийских интеллигентов, направлявшихся к берегу. Мы переглянулись. "Это ИПТА", - сказал я шепотом.
Так оно и оказалось. Орисское отделение ассоциации, упустившее нас вчера, приняло энергичные меры розыска. Министр внутренних дел штата Орисса указал наш адрес, -ведь нас официально объявили гостями штата. Все это было трогательно, и мы так обрадовались нашей дорогой ИПТА, что никаких сожалений о прерванном отдыхе не было. Уже через полчаса мы катили на двух машинах назад, в Бхубанесвар, где есть много достопримечательностей. Город основан во II веке до нашей эры. В нем - замечательные памятники архитектуры, интересный археологический музей, директором которого оказался один из наших новых спутников, скромный и милый молодой человек, энтузиаст своего города и археологии.
Мы въехали в Бхубанесвар по другой дороге. У въезда нас встретил одинокий заброшенный храм бога Шивы, напомнивший старый ветряк где-нибудь на выселках приволжского степного села; такой же серый, печальный, никому не нужный, и так же свистит вокруг него степной ветер. Ни деревца, ни кустика...
Зато другой храм, неподалеку от первого, уютен, красив и как бы обитаем. Он окружен высокими деревьями, и его украшает довольно большой и довольно чистый водоем. В нем купалась индийская женщина. Я заметил, что индийцы любят купаться в водоемах, находящихся около храмов. Купание для них одновременно и стирка. Женщины купаются в сари, одновременно стирая его, - это еще одно преимущество их универсального одеяния. Таких купальщиц-прачек мы видели очень много еще в центре Мадраса. Ими переполнен и водоем главного бхубанесварского храма - Лингараджа. Храм занимает весь центр города. Вообще весь Бхубанесвар - это храм с двумя-тремя десятками построек вокруг него. А то, что поразило нас своей унылой пустынностью в день приезда, -это новый Бхубанесвар, вновь выстроенный административный центр штата.
В этом новом городе (если его можно назвать городом) мы заехали в музей, чем доставили большое удовольствие его директору - нашему спутнику. Археологический музей расположен в двух длинных оштукатуренных бараках по обеим сторонам пыльной и пустынной улицы. Около бараков - целый склад древних скульптур. В музее собраны археологические богатства Ориссы, вероятно, весьма значительные. Замечательны коллекции древних рукописей, оружия. Несколько комнат отведено архивам английской колониальной администрации XVIII и XIX веков. В музее - небольшая библиотека на языке ории. Все собрано заботливыми руками сотрудников музея, которые очень похожи на своего директора. Это тихие молодые люди, энтузиасты своего дела, патриоты своей страны, своего языка.
К вечеру мы поехали в самый крупный культурный центр Ориссы - город Каттак. По дороге спустила шина, и мы остановились для починки невдалеке от небольшой деревни. К нам подошли двое прохожих. Узнав, кто мы, они страшно обрадовались. Один из них - секретарь местного отделения ИПТА, работает в Национальной музыкальной академии города
Каттак. Едва познакомились, как он заговорил о Станиславском, о Художественном театре, и я подумал: "Вот это - слава! В глуши Индии, на сельской дороге встречаешь человека, который счастлив поговорить с русским, соотечественником Станиславского". Он расспрашивает о методе физических действий, пытается побольше узнать о системе Станиславского, а сам не может скрыть своего восторга от того, что вот, наконец, он как бы сам прикоснулся к тени великого артиста... Вот это - слава! Слава Станиславского - это слава и гордость советского театра!
Каттак - небольшой город, но в нем есть колледж на тысячу восемьсот студентов, музыкальная и танцевальная школы, большой спортивный стадион и три профессиональных театра. Кроме того, Каттак - центр производства филигранных изделий из серебра. Мастера-ремесленники создают произведения уникального и тончайшего искусства, которые высоко ценятся во всей стране. Это город незаурядный и действительно крупный культурный центр Индии.
Прежде всего мы отправились в колледж, что, очевидно, было необходимо для нас, как для гостей штата. Ректор -накрахмаленный молодой человек с надменным лицом -встретил нас с ледяной любезностью. Колледж построен по типу восточных медресе, с террасами, выходящими на площадь большого двора. Из тысячи восьмисот студентов всего сто сорок пять девушек. За двенадцать лет обучения здесь можно получить все ученые степени: бакалавра, магистра и доктора наук. Сам ректор - доктор экономических наук, он учился в Англии, у Ласки. Слышали ли мы эту фамилию? Да, мы ее слышали, это один из лидеров лейбористской партии. Но вообще ректор - последователь экономических взглядов Веббов. Знаем ли мы что-нибудь о них? Да, мы о них знаем. Ленин пользовался для своих работ трудами супругов Веббов и переводил их сочинения. Слышал ли об этом мистер? Оказалось, что мистер об этом не слышал.
Ректор показывает нам колледж - аудитории, библиотеку и издали - лаборатории. Был ли мистер в Москве? Вероятно, ему было бы интересно посмотреть новый Московский университет. "Ах, это, кажется, самое большое здание в мире?" - в интонации г-на ректора слышится явная ирония.
Мы проходим в другой двор, где расположен ботанический сад. Нас встречает профессор ботаники, очень приветливый, простой и обаятельный человек. В саду много цветов, но деревья, как мне показалось, самые обычные для Индии. Я говорю, что даже между такими далекими друг от друга странами, как Индия и Советский Союз, все же больше сходства, чем разницы. Вот, например, эти цветы. У нас их называют львиный зев, а это - георгины, вот астры, а вот на ветках - наши воробьи. Профессор ботаники смеется. "Да, но у нас это - зимние цветы. Летом у нас цветут совсем другие". Был ли здесь кто-нибудь из советских ученых? Ректор колледжа не помнит, профессор ботаники дает точный ответ: "Нет, никто не был".
