Владимир Шигин - Дело «Памяти Азова»

Только после заключения 2 февраля 1920 года в Юрьеве мирного договора между Советской Россией и Эстонией возвратились на Родину оставшиеся к тому времени в живых члены экипажей эсминцев «Спартак» и «Автроил».

В декабре 1940 года для увековечения памяти военных моряков эсминцев «Спартак» и «Автроил» останки расстрелянных моряков перевезли с острова Нарген на материк, где перезахоронили с почестями и поставили памятник.

22 декабря 1940 года под звуки траурного салюта кораблей Балтийского флота кумачовые гробы с прахом спартаковцев были доставлены на военном корабле с Наргена в Таллин. Траурная процессия под протяжные гудки фабрик и паровозов, сирены судов проследовала на Военное кладбище. Там находится могила русских матросов и доныне.

В 90–х годах XX века в Эстонии появились заметки, что эстонцы наших матросов и пальцем не трогали. Эти высказывания основываются на некоем слухе, утверждающем, что когда Эстонию в 1941 году захватили немцы, то могилы расстрелянных краснофлотцев были якобы ими эксгумированы и в гробах немцы обнаружили лишь песок. В данное «утверждение» я, честно говоря, абсолютно не верю. Во–первых, не существует никакого документального акта вскрытия братского захоронения на острове Нарген, а слухи — они и есть слухи. Во–вторых, не думаю, что немцам в 1941 году вообще было какое–то дело до событий 1918 года, к которым они не имели никакого отношения. Забот тогда у них и своих хватало. Наконец, в–третьих, имеются неопровержимые свидетельства очевидцев зверских расправ эстонцев над нашими моряками и конкретные фамилии погибших моряков. Поэтому «утку» о песке в гробах следует отнести к одному из многочисленных фактов истерической и лживой антисоветской кампании, не утихающей в странах Балтии и по сегодняшний день.

Помощника Раскольникова по оперативной части бывшего старшего лейтенанта Николая Струйского англичане арестовали, но держали отдельно от матросов и особенно не притесняли, а затем и вовсе отпустили. Сам Н.Н. Струйский, согласно архивной справке, в 1926 году излагал историю своих взаимоотношений с Ф.Ф. Раскольниковым так. Летом 1918 года он занимался подготовкой акции части кораблей Балтийского флота из Петрограда на восток, чтобы иметь возможность, при появлении необходимости, провести эсминцы через перекаты на Волгу. В начале сентября 1918 года он был вызван на Волжскую флотилию Раскольниковым и его флаг– секретарем В.Н. Варваци, с которым Струйский в 1917 году служил на линкоре «Гангут». На месте Раскольников предложил Струйскому возглавить Волжско—Камскую флотилию, но тот отказался, прекрасно понимая, что ему, как бывшему офицеру, не удастся так эффективно мобилизовать и повести за собой личный состав, как это получалось у пламенного большевика. В итоге Н.Н. Струйский стал начальником оперативного отдела флотилии и разрабатывал операции. Вместе с командующим он участвовал в прорыве в Сарапул, спасении знаменитой «баржи смерти» и т.д. В середине ноября, когда на реке встал лед, его отозвали на Балтику исполнять обязанности главного штурмана флота. Был неожиданно направлен в Кронштадт, прибыл на эсминец «Спартак» утром в день выхода, о цели похода и обстановке на море не имел четких представлений. После обнаружения английских крейсеров дал совет идти не к острову Гогланд, где ожидал крейсер «Олег», а выбрать более короткий путь — в финские шхеры, куда англичане не посмели бы сунуться. Пока штурман брал пеленги, помогал ему с картой. В это время был контужен газами от выстрела носового орудия, карта при этом была уничтожена, а он впал в полубессознательное состояние. Полагал, что офицерам в Ревеле о его деятельности на Волге не было известно. Воевать Струйский больше ни с кем не собирался и остался жить на территории Эстонии. После подписания мирного договора с Эстонией в августе 1920 года он вернулся «из плена» в РСФСР, где продолжил службу на Балтийском флоте. В 30–х годах был уволен, а затем в 1937 году репрессирован. Дальнейшая его судьба неизвестна, однако, скорее всего, он был расстрелян.

Командир «Спартака», бывший старший лейтенант Николай Павлинов 4–й, уже на следующий день после сдачи в плен вновь надел погоны и… остался командиром своего же корабля, а еще через три дня с успехом обстреливал позиции Красной армии. Затем Павлинов служил в Северо—Западной армии Юденича, воевал в составе Морского дивизиона бронепоездов, некоторый период исполнял обязанности председателя военно–полевого суда в Ямбурге. После окончания Гражданской войны остался жить в Таллине. Работал электромонтером на фанерно–мебельной фабрике Лютера, состоял в кассе взаимопомощи русских моряков. Однако в среде белоэмигрантов авторитетом не пользовался, хотя доказывал всем, что это именно благодаря его измене удалось сдать эсминец англичанам. К офицерам, хотя бы некоторое время служившим красным, белая эмиграция относилась с недоверием. Говорят, его даже вызывали на суд офицерской чести за службу большевикам. В 1940 году с установлением советской власти в Эстонии Павлинов был арестован органами НКВД, а 9 мая следующего года военным трибуналом войск НКВД Особого Прибалтийского округа приговорен к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение на следующий день после нападения Германии на СССР.

Командир «Автроила» Николаев после сдачи эсминца воевал в рядах Северо—Западной армии в танковом батальоне. В начале 1920 года был назначен старшим офицером посыльного судна «Китобой», на котором совершил знаменитый переход из Ревеля в Севастополь, а потом оттуда в Константинополь и Бизерту. В эмиграции жил во Франции, состоял членом парижского Морского собрания. Скончался в 1952 году и похоронен на кладбище Сент–Женевьев–де–Буа.

Артиллерийский офицер «Автроила» лейтенант Петров состоял в морских силах Северо—Западной армии, затем был артиллерийским офицером посыльного судна «Китобой», на котором, как и Николаев, совершил переход в Севастополь, а затем в Бизерту. Там Петров временно исполнял обязанность командира судна. Затем жил в Париже, состоял членом парижского Морского собрания. Скончался в 1953 году.

Командовавший «Спартаком» после его переименования в «Леннук» старший лейтенант Георгий Вейгелин впоследствии воевал в Северо—Западной армии, где командовал танковым батальоном. После Гражданской войны остался в Эстонии. С 1939 года в Германии. Погиб в 1945 году, воюя против Красной армии в рядах фольксштурма на польском побережье. Служивший вместе с ним минным офицером «Леннука» старший лейтенант Александр Левицкий впоследствии воевал в Северо—Западной армии. В эмиграции жил в Эстонии. В 1941 году был арестован органами НКВД и расстрелян.

Мичман Оскар Фест, опознавший Раскольникова при пленении «Спартака», весной 1919 года был назначен артиллерийским офицером Чудского озерного дивизиона канонерских лодок Белого флота. Впоследствии по собственному желанию он перешел в Северо—Западную армию генерала Юденича. За боевую деятельность в период второго наступления на Петроград Фест был удостоен ордена Святого Владимира 4–й степени с мечами и бантом. С окончанием военных действий до декабря 1920 года он оставался в Таллине, а затем выехал через Францию в Марокко. В конце 20–х годов Фест состоял на службе в одной из грузовых контор в Касабланке. В 1967 году он был еще жив. Дальнейшая судьба неизвестна.

Происшедшее со «Спартаком» и «Автроилом», разумеется, далеко не самая славная страница в истории нашего флота. Однако в ней наряду с трусостью и предательством одних был проявлен настоящий героизм другими. К счастью, последних оказалось намного больше. Согласитесь, что погибшие от пуль эстонцев моряки–балтийцы не заслуживают забвения.

Нравится нам или нет, но все описанное выше имело место в нашей истории. И потому мы обязаны знать и помнить свое прошлое именно таким, каким оно было в действительности, помнить его во имя нашего сегодня и завтра.

Автор: Владимир Шигин

Похожие книги на "Дело «Памяти Азова»", Владимир Шигин читать полностью, без сокращений.

А Андреева - Памяти Анатолия

Владимир Шигин - Дело «Памяти

Владимир Шигин - Дело «Памяти

Анатолий Ромов - Случай на

Анатолий Марченко -