Кирилл Черевко - Серп и молот против самурайского меча
В соответствии с приказом командующего 1-м Дальневосточным фронтом маршала Мерецкова во исполнение этой телеграммы X. Хата показал на карте с изображением лагерей для японских военнослужащих и складов японского оружия следующие три зоны — основную у границы Маньчжоу-го с СССР, центральную и западную в Маньчжурии, причем в последние две зоны советские войска, продолжавшие продвижение, должны были прибыть позднее[590].
Хотя японцы нередко, пусть без энтузиазма, но подчинялись в основном приказам своего начальства о капитуляции, бои с мелкими группами японцев, игнорировавших эти приказы, велись в самых различных районах Маньчжурии, в особенности в сопках. В их обнаружении и уничтожении или пленении активно помогало советским войскам местное китайское население, ненавидевшее своих поработителей. Отбившиеся от японских частей голодные солдаты и офицеры, как сообщил автору неоднократный чемпион Москвы по шахматам мастер спорта Ю.С. Гусев, ссылаясь на собственный опыт боев в Маньчжурии, также представляли серьезную опасность для советских военнослужащих.
Капитуляция японских войск на всех фронтах в целом была закончена к 10 сентября, но последние из японцев, известные по фамилиям и именам, были взяты в плен войсками 1-го Дальневосточного фронта между 15 и 20 октября, а общее число всех капитулировавших японских военнослужащих к 7 ноября достигло 640 094 человек, а к концу ноября 641 253 человек[591].
Всего в ходе боевых операций советские войска захватили в плен 41 199 японских военнослужащих и приняли капитуляцию 600 тыс. японских солдат и лиц командного состава[592].
Что касается их судьбы, то 23 августа на заседании ГКО СССР она была решена окончательно.
«Да, этот вопрос решен, — заявил на этом историческом заседании Сталин… — Они достаточно похозяйничали на советском Дальнем Востоке в годы Гражданской войны. Теперь их милитаристским устремлениям положен конец. Пора отдавать долги. Вот они их и отдадут». И подписав постановление ГКО № 9898сс о приеме, размещении и трудовой повинности, вопреки условиям Потсдамской декларации, первоначально полумиллиона японских военнослужащих, устно приказал т. Воробьеву из наркомата обороны через секретаря ГКО, «чтобы он непременно и в сжатые сроки передал НКВД 800 тонн колючей проволоки», а присутствующего на заседании Берия обязал взять выполнение этого решения под свой контроль[593].
Хотя в окончательные данные о распределении этих военнослужащих по районам СССР и отраслям промышленности были позднее внесены изменения, приводимые ниже сведения дают общее представление по этому вопросу:
1. Распределение по территориям (в тыс. чел.): Казахская ССР — 50, Узбекская ССР — 20, Бурят-Монгольская АССР — 16, Приморский край — 75, Хабаровский край — 65, Красноярский край — 20, Алтайский край — 14, Читинская обл. — 40, Иркутская обл. — 50, проходящий по нескольким областям БАМ — 150.
2. Распределение по отраслям промышленности: на железнодорожном строительстве (БАМ) — 150, на предприятия действующего железнодорожного транспорта — 27, на добычу угля —86,5, на строительстве портов и заводов — 69, на лесозаготовках — 59, добыче руд — 46, строительстве казарм — 36, на военные заводы — 4, на гражданские заводы — 16,5 и добыче нефти — 6,5[594].
Этот противоправный с точки зрения Потсдамской декларации шаг, правда, может быть объяснен и нападением Японии на Россию в 1904 г., и японской интервенцией в России в 1918–1925 гг., и активной позицией Японии в вооруженных пограничных конфликтах 30-х гг. Исходя из тяжелого внутреннего экономического положения СССР после войны, ролью его Дальнего Востока и Восточной Сибири, с учетом значения того, как будут использоваться трудовые ресурсы Японии в наступившем противостоянии с США в эпоху ядерной дипломатии и при дефиците собственной рабочей силы, резко сократившейся в годы Великой Отечественной войны, идеологической обработке японцев в духе дружбы с СССР отводилась особая роль.
Утром 9 августа советская артиллерия начала обстрел японской пограничной заставы Хандэндзава (Хандаса), расположенной у 50 градуса с. ш. Японцы отчаянно сопротивлялись в течение трех дней, укрывшись в долговременных сооружениях, до тех пор пока не были окружены и уничтожены двумя батальонами атаковавших их советских войск[595].
11 августа советские войска начали наступление на Южном Сахалине против укрепленного района Котон (Победино) вблизи советско-японской границы. Японские войска оказали упорное сопротивление. Бои продолжались до 19 августа, когда японская сторона официально полностью прекратила сопротивление и была принята капитуляция 3300 японских военнослужащих[596].
В боях за Маока (Холмск), занятый 20 августа, японцы потеряли 300 человек убитыми и ранеными взято 600 пленных, а советские воины — 77 убитыми и ранеными. Отомари же был взят сравнительно легко с пленением 3400 японских военнослужащих. В японской литературе содержится утверждение, что в ответ на предложение японской стороны прекратить военные действия на Южном Сахалине, сделанное 17 августа после получения приказа из Токио о рескрипте императора о безоговорочной капитуляции на условиях Потсдамской декларации, советские войска в этом районе, выполняя первоначальный приказ о принятии капитуляции японских войск с 12.00 20 августа, отказались от их предложения под тем предлогом, что оно якобы сопровождалось определенными условиями, т. е. не было безоговорочным[597].
Кроме того, советской стороне было известно, что в предшествующие дни японцы, для того чтобы перегруппировать силы с целью более успешного сопротивления, трижды пытались добиться прекращения боев, используя для этого фальшивых парламентеров.
Это, по утверждению японской стороны, привело к гибели некоторых из «подлинных» парламентеров в ходе перестрелки[598].
К 25 августа после занятия городов Маока (Холмск), Хонто (Невельск) и Отомари (Корсаков) оккупация Южного Сахалина советскими войсками во взаимодействии с советским Тихоокеанским флотом была завершена.
12 августа ВМС США начали боевые операции в своей зоне боевых действий южнее Четвертого Курильского пролива, подвергнув ожесточенному артиллерийскому обстрелу не только острова Матуа, но и остров Парамушир в нарушение договоренности, достигнутой с СССР на Потсдамской конференции.
В тот же день государственный секретарь США Бирнс приказал их ВМС подготовиться к оккупации зоны боевых операций «в соответствующее время»[599]. 14 августа первоначальный вариант общего приказа союзным войскам № 1 без упоминания Курил был направлен Сталину.
14 августа, в соответствии с договоренностью, достигнутой между военными представителями СССР и США на Потсдамской конференции, Объединенный комитет начальников штабов США — направил государственному координационному комитету по морской войне меморандум о подготовке к принятию капитуляции японских войск в зоне Курильских островов южнее Четвертого Курильского (Онекотанского) пролива, именно поэтому Курильские острова и не упоминались в первоначальном варианте общего приказа № 1 Верховного главнокомандующего вооруженными силами союзных держав генерала Макартура.
Однако отсутствие упоминания Курил в этом приказе[600], полученном Сталиным, насторожило его, и он предположил, что тем самым американская сторона пытается уйти от своего обязательства передать все Курильские острова СССР, в соответствии с договоренностью, достигнутой в Крыму. Вот почему рано утром 15 августа (по владивостокскому времени) Сталин приказал Василевскому вместе с ТОФ подготовиться к высадке на Курильских островах.
16 августа по получении телеграммы Трумэна от 15 августа Сталин поставил перед ним вопрос о включении всех Курил, а не только Северных, в зону, где капитуляцию японских войск принимают советские войска. 17 августа был получен положительный ответ на это предложение, и Василевский тотчас отдал приказ о высадке войск на Северных Курилах[601].
В своем ответе Сталин подчеркнул, что Ляодунский полуостров входит в состав Маньчжурии, т. е. советскую зону капитуляции Квантунской армии, и предложил, чтобы Корея была разделена по 38 градусу с. ш. на советскую и американскую зоны оккупации. Кроме того, Сталин предложил, чтобы в советскую зону оккупации была включена северная часть Хоккайдо от г. Румои до г. Кусиро. Соответствующий приказ № 10 о подготовке к оккупации этого района с 19 августа по 1 сентября войсками 1-го Дальневосточного фронта и ТОФ от 18 августа был направлен советскому командованию[602]. По мнению японского историка X. Вада, согласие Трумэна на советскую оккупацию всех Курил объяснялось тем, что Сталин пошел на то, чтобы не претендовать на оккупацию Южной Кореи[603].
