Виктор Филатов - Власовщина. РОА: белые пятна.
Это верно, до 6 июля 1944 года, то есть до высадки войск союзников в Нормандии, существовал и действовал реальный "второй фронт" – антисоветский, антирусский, главная цель его была: сговор англичан, американцев и немцев против русских. В 70-е годы были опубликованы более чем сенсационные документы. Оказывается, летом 1943 года в испанском городе Сантандер состоялись тайные переговоры руководителей трех разведок: гитлеровской Германии, США и Англии. Сюда, соблюдая строжайшую конспирацию, прибыли: адмирал Канарис, генерал Уильям Донован и генерал Стюарт Мензис. После покушения на Гитлера замешанный в этом деле Канарис на допросе в гестапо скажет по поводу той встречи в Сантандере:
"Мы при случае обсуждали возможности мира. В первую очередь о том, чтобы заключить мир с западными державами и вместе с ними совместно бороться с большевиками. Фельдмаршал Клюге спросил меня, какой компромисс может быть достигнут с англичанами. Я мог ему сообщить лишь то, что через месяц Валленберг изложил английскую позицию: на востоке границы 1914 года; Польша и Литва должны образовать государственную унию и, ввиду их антибольшевистских [180] настроений, примкнуть к Германии; Австрия и Судетская область остаются немецкими, Южный Тироль вплоть до линии Боцен – Меран снова будет немецким, район Эйцен-Малъмеди остается немецким, об Эльзас-Лотарингии Германия будет вести непосредственные переговоры. Германский суверенитет неприкосновенен, никаких репараций, вместо них совместное восстановление Европы, экономическое объединение европейских государств без России".
В переводе на русский язык это означало: Германия и ее подручные типа Венгрии, Румынии, Италии, Финляндии и пр. на оккупированной ими нашей территории, что равнялось почти всей европейской части нашей страны, где была сосредоточена едва ли не вся наша промышленность, наука, сельскохозяйственное производство, культура и где они даже печные трубы смели с лица земли, – после того, как немцы "заключат мир с западными державами", не только ничего не восстановят (запланировано лишь железное "совместное восстановление Европы, экономическое объединение европейских государств без России"), – но наоборот – будет "продолжена борьба с большевиками" [181]
В Нью-Йорке в 1993 году вышла книга Б.М. Кузнецова "В УГОДУ СТАЛИНУ. Годы 1945-1946". Есть в той книге слова, написанные в 1954 году:
"Сегодня много говорят о "РУССКОЙ УГРОЗЕ", но ни Вашингтон, ни Лондон не указывают на то, что самая антикоммунистическая нация на свете – это русская".
Золотые слова, только и Вашингтон, и Лондон, и Берлин… и Тель-Авив – все отлично это знают. Они не борются с "коммунизмом", который только в Гражданскую войну потерял 20 миллионов русских. Они еще и навесили на лик России страшное, может быть, одно из самых отвратительных социальных творений и объявили всему свету, будто это звероподобье и есть истинное лицо России, русских. Запад под этим политическим, идеологическим, партийным кодом воюет открыто и уничтожает на глазах всего "мирового сообщества" исключительно русскую нацию – и нет вроде бы геноцида против русской нации, а есть этакая абстрактная "борьба с "ужасной политической идеологией", что-то вроде эмоционального, но в пределах приличия, философского диспута за круглым столом". Как свидетельствовал один из присутствовавших при переговорах сотрудников Канариса, Юстус фон Эйнем, адмирал подтвердил своим партнерам известную программу: устранение Гитлера, перемирие на Западе, продолжение войны на Востоке. Донован и его английский коллега согласились с предложением Канариса, констатировал фон Эйнем.
К общему плану операции "Оверлорд" был разработан план под кодовым названием операция "Рэнкин" – на случай "чрезвычайных обстоятельств". Таких "чрезвычайных обстоятельств" прогнозировалось три:
"- если сопротивление немецких войск будет сильно ослаблено,
– если немцы уйдут из оккупированных стран,
– если Германия безоговорочно капитулирует".
12 февраля 1944 года Объединенный комитет начальников штабов главнокомандующего экспедиционными войсками издал директиву по войскам, в ней, в частности, говорилось:
"Независимо от установленной даты вторжения вам надлежит быть готовым в любое время использовать такие благоприятные условия, как отход противника перед вашим фронтом, для того, чтобы вторгнуться на континент с теми силами, которые к этому времени будут в вашем распоряжении".
Налицо сговор? Безусловно. Иначе зачем "Рэнкин" и директива по войскам? В этом раскладе получается, что вначале должен быть план "Рэнкин", что план "Рэнкин" главный, основной, а "Овер-лорд" – вспомогательный, так, для бумаги и обмана Сталина. Американцы должны были по этому плану оккупировать всю Германию, Англия, "двигаясь из Италии, захватить всю Австрию…".
По поводу этого "реального второго фронта" Безыменский вопрошает:
"Когда единству антигитлеровской коалиции угрожала наибольшая опасность? В 1942 году, когда она только создавалась? В начале 1943 года, когда в США Донован и его сторонники еще могли надеяться, что убедят Рузвельта в возможности сговора с германским "центристским или социалистическим правительством"? Или в 3944 году, когда некоторые американские генералы рисовали себе картину быстрого марша от Нормандии до Берлина? Или, наконец, в 1945 году, когда Гиммлер готов был заплатить Даллесу любую цену, лишь бы тот пошел на сговор? Все эти вопросы умозрительные, ибо решали, к счастью, не те, кто хотел сговориться. Решало совсем другое: реальное соотношение сил на фронтах Второй мировой войны, и в первую очередь на его главном, советско-германском фронте".
Можно было бы полностью согласиться с Безыменским, если бы он в состав советско-германского фронта зачислил и армию генерала Власова. Можно было бы согласиться с Безыменским, если бы он, говоря о реально существовавшем где-то с 1942 года – сразу после Сталинграда – "втором фронте сговора против русских", он бы говорил и о том, что Власов под руководством Сталина и ГРУ создал тот самый знаменитый "Атлантический вал", иными словами, второй фронт Сталина. Первый – советско-германский, второй – русско-союзнический. И нет вопроса: "Когда единству антигитлеровской коалиции угрожала наибольшая опасность?" В январе 1944 года, когда последняя власовская дивизия заняла свое место на "Атлантическом валу", кончилась возможность сговора американцев и англичан с немцами, на предмет открытия союзниками Западного фронта, открытия, как "некоторые американские генералы рисовали себе картину быстрого марша от Нормандии до Берлина". Гиммлер, в самом деле, мог "быть готовым заплатить Даллесу любую цену, лишь бы тот пошел на сговор", но это уже был 1945 год, Гиммлер мог только блефовать, потому что дорога на Берлин с запада была у русского генерала Власова и его армии.
О сговоре, который мог реально состояться, правомочно говорить только до января 1944 года – до полной переброски власовских дивизий на Атлантическое побережье. Пока Рузвельт и Черчилль чухались, а второй фронт под давлением Сталина открыли в Нормандии в июле 1944 года, Сталин свой второй фронт в Нормандии же открыл в январе 1944 года.
Не тегеранские бумажки сделали "сговор… невозможным", а 50 дивизий генерала Власова. Они остановили войска союзников, парадным маршем вознамерившихся прошагать до Берлина и далее до самой русской границы 1939 года. Не тегеранские решения их остановили, а войска генерала Власова, вчерашние русские военнопленные. Перед высаживавшимися в Нормандии союзниками было: во Франции, Бельгии и Голландии 58 немецких дивизий, эти войска поддерживали 160 боевых самолетов. Побережье Северной Франции, Бельгии и Голландии обороняли 38 немецких дивизий. Ее основные силы были сосредоточены на побережье пролива Па-де-Кале, где немецкое командование ожидало высадки противника; на обширном участке побережья залива Сены, намеченном союзниками для вторжения на континент, оборонялись всего три немецкие дивизии… – это данные из Советской военной энциклопедии. Спрашивается, а где же 50 власовских дивизий, переброшенных по приказу Гитлера с Восточного фронта на Западный фронт? А нет их здесь, как не было их и на Курской дуге. Вот такой фантом – эти 50 дивизий генерала Власова общей численностью 1 миллион личного состава. Они во многом решили исход Курской битвы, но их нет, они не существуют. Поднимите прессу тех лет, месяцев, дней: немецкую ли или любую другую вплоть до советской, о Власове, власовских дивизиях – ни единого слова.
И на "Атлантическом валу", куда перебросили власовцев, нет их – ни одного солдата. На Курской дуге эти 50 дивизий по всем бумагам – и советским и немецким – проходят только как немецкие. На "Атлантическом валу" всего было 58 "немецких" же дивизий, получается – настоящих немецких там обреталось только 8 дивизий… В конце 1944 года Власов во всеуслышание говорил, что через 5-6 месяцев он может иметь 30-40 дивизий. Это надо читать так: к тем 50 дивизиям, которые были созданы немцами еще до появления Власова в Берлине, к тем дивизиям, вторые в виде батальонов создал Власов и его люди в 1942-м, 1943-м годах, к тем 50 дивизиям, которые он благодаря многим тысячам выпускников его, Власова, "курсов "Выстрел" не под Москвой, а под Берлином, в Дабендорфе, полностью переподчинил себе и командовал ими четко и единолично. Лишь с видимым участием и присутствием немцев.
