Олег Козинкин - Адвокаты Гитлера. Правда о войне, или Почему врут историки
Таким образом, по второму вопросу можно сделать вывод, что повышение боевой готовности войск западных округов на основании директив НКО и ГШ от 10–12 июня и приказа ГШ от 18 июня всё же проводилось и движение войск на рубежи обороны также осуществлялось. Но при этом и всячески срывалось и саботировалось на уровне командования и штабов западных округов. А если и делалось, то формально, ориентируя войска именно на «учения» а не на предстоящее скорое нападение Германии. Это выдвижение срывалось в том числе даже на уровне ГШ. При этом ПрибОВО и КОВО выводили войска не для обороны, не согласно плану прикрытия. А «в новые лагеря согласно прилагаемой карте». Но и это выдвижение тоже срывалось на уровне командования округом.
Также возможно, что в приказе ГШ от 18–19 июня ставилась задача не только на отвод на рубежи обороны для войск прикрытия границы (1-го эшелона), но и задача для войск второго эшелона и резерва на вывод их в районы сосредоточения, согласно окружным ПП к 24.00 21 июня! Т. е. этим приказом ГШ (за 4 дня до 22 июня!) действительно приводили в повышенную боевую готовность все войска западных округов и выводили их в районы сосредоточения. После чего для приведения их в полную боевую готовность требовалось действительно всего несколько часов (и это и пытались сделать в ночь на 22 июня, и о том, как это происходило на самом деле, и задавался «вопрос № 3»).Помните, каким образом войска из глубины округов должны были выдвигаться в районы, предусмотренные планами прикрытия? Правильно, ночными переходами и пешком.
19 июля 1941 года, уже после ареста генерала Павлова, бывший член военного совета Западного особого военного округа (затем фронта) корпусной комиссар А. Я. Фоминых докладывал начальнику Главного Политуправления РККА Л. 3. Мехлису следующее, открыто обвиняя ГШ в бездействии как минимум:
«Считаю своим долгом доложить о некоторых вопросах по обороне западной границы СССР на территории ЗапОВО.
1) Примерно в течение 8 месяцев на докладах и оперативных проработках докладывалось:
а) что при этих географических границах округа, когда фланги границ округа вдаются от противника к нам, то есть в сторону востока, а средняя часть границы далеко выходит на запад, что такое очертание границы очень выгодно противнику и чрезвычайно невыгодно нам;
б) отрицательной стороной такого географического начертания границы является то, что она создаёт условия охвата наших частей округа и сведения клещей в районе Волковыск-Барановичи;
в) в результате даже небольших успехов со стороны немцев сразу резались бы тылы 3-й и 4-й армий, а при большом успехе отрезалась бы вся 10-я армия.
Эти положения требовали усиления флангов округа, что и требовал военный совет округа от Генерального штаба.
Жизнь показала, что географические начертания границ были полностью использованы противником.
Все эти положения в более подробном виде докладывались и прорабатывались в Генеральном штабе, со всем этим соглашались, но реальных мер не предпринималось».Это к вопросу размещения войск на границе, при котором в двух «выступах», как в мешках, находились огромные группировки наших войск, которые становились лёгкой добычей немцев. Что полностью отвечало надеждам Гитлера и «Варианту Барбаросса» – «уничтожить в приграничном сражении основные силы русских». Заметьте, никакой ссылки на то, что Генштаб хоть как-то ссылается при этом на Сталина или правительство. Просто отмахивались и не реагировали в ГШ: «Со всем этим соглашались, но реальных мер не предпринималось». А ведь если бы Фоминых, второе лицо в округе после командующего от партии, знал бы, что есть некая ссылка на Сталина как инициатора этих «размещений войск», то он вряд ли стал бы так напирать и обвинять ГШ в этом бездействии. Чего ради он пошёл бы против решения Сталина?
Но «реальных мер не предпринималось» именно потому, что Генштаб во главе с Жуковым пытались реализовать свой некий «план» – «фланговые удары», немедленно, по напавшему врагу. Поэтому и держали, и накапливали войска в этих «выступах» в последние дни перед 22 июня.
«2) Кроме того, всегда давались задания проработать варианты наступательной операции при явном несоответствии реальных сил. Но откуда-то появлялись дополнительные силы и создавался, по-моему, искусственный перевес в пользу нас».
Т. е., проводились игры на картах в каком-то виртуальном мире. Что при переносе в реальный – на 100 % должно было привести к поражению и катастрофе, ведь в реальности войска, не имеющие реальных сил и резервов, должны проиграть.
«3) Теперь при анализе совершившихся событий стало ясно, что отдельные работники Генерального штаба, зная, что в первый период войны превосходство в реальных силах будет на стороне Германии, почему-то проводили и разрабатывали главным образом наступательные операции и только в последнее время (в конце мая 1941 г.) провели игру по прикрытию границы, тогда как нужно было на первый период войны, с учётом внезапности нападения, разработать и оборонительные операции».
А это уже прямое обвинение ГШ в том, что вместо активной обороны, предусмотренной в «Соображениях…» Шапошникова от октября 1940 года, Генштаб Жукова готовил всеобщее немедленное контрнаступление на вторгшегося врага. И может, в мае (после совещания командования округов в кабинете Сталина 24 мая) и «провели игру по прикрытию границы», но в реальности Жуков и Тимошенко в первые же дни войны именно и пытались устроить всеобщее наступление. И общее размещение войск и складов также должно было как раз этому «способствовать».
«4) Военный совет округа предлагал:
а) усилить фланги округа с севера – гродненское направление, и с юга – брестское направление. С этим в течение 6–7 месяцев не соглашались, и только в последнее время было разрешено вывести на гродненское направление 56-ю и 85-ю стрелковые дивизии (сд) и на брестское – 75-ю сд, а позже и 113-ю сд. Эти дивизии были на своих местах в конце мая – начале июня;
б) …усилить фланги округа долговременными сооружениями, построив дополнительно на правом и левом флангах ряд узлов обороны. Эти предложения отвергались, и только в 10-х числах июня было разрешено дополнительно построить два узла обороны. <…>
5) Когда обстановка стала напряжённее, было приказано все части, находящиеся в Восточной Белоруссии, двинуть к границе. Это правильно. Но, несмотря на наши просьбы, чтобы ускорить сосредоточение дивизий из Смоленска, Могилева, Гомеля и Вязьмы, произвести переброску их по железной дороге, в этом было отказано. Дивизии шли походным порядком, и только незначительная их часть подавалась по железным дорогам. Это опять задержало сосредоточение войск.
…Вот кратко те вопросы, которые я считал необходимым доложить. Повторяю: по всем этим вопросам имеются документы в Генштабе…»
(Красная звезда. 2006 г… 17 июня. «Тот самый первый день…». М. Мягков, заведующий Центром истории войн и геополитики Института всеобщей истории РАН, кандидат исторических наук http:// www.redstar.ru/2006/06/17_06/6_01.html).Справедливости ради стоит сказать, что ночные пешие переходы после 10–15 июня в сторону границы конечно же были обусловлены мерами секретности и маскировки, и чтобы не дать Германии повода заявлять протесты в связи с перемещениями Советских войск (что она и сделала по факту перемещения армии из ЗабВО). Однако после 18 июня, когда приграничным дивизиям ставилась чёткая задача закончить все перемещения к 24.00 21 июня, выдвижение и глубинных дивизий должны были ускорить, чтобы и их выход «в районы, предусмотренные планом прикрытия», также был закончен раньше (скажем так: это как минимум просто логично)!
На «вопрос № 2» по Белоруссии в ВИЖ приведены ответы только от 4-х генералов.
Вот что показал генерал-майор Б. А. Фомин, бывший заместитель начальника оперативного отдела штаба ЗапОВО (начальником оперотдела ЗапОВО был генерал-майор И. И. Семенов, в 1943-м ставший начальником оперуправления Калининского фронта, с сентября 1944 г. – генерал-лейтенант, с февраля 1944 г. по май 1945 г. командовал 11-й гвардейской армией):
«Генерал-майор Б. А. Фомин (бывший заместитель начальника оперативного отдела штаба ЗапОВО). „Дивизии начали передислокацию в приграничные районы походным порядком в апреле-мае 1941 года. Артиллерия на мехтяге и склады НЗ перевозились по железной дороге. Перемещались следующие соединения: 85-я стрелковая дивизия – в районы западнее Гродно, 21-й стрелковый корпус – из Витебска северо-западнее и севернее Лиды, 49-я и 113-я стрелковые дивизии – западнее Беловежской пущи, 75-я – из Мозыря в район Малориты, 42-я – из Березы-Картузской в Брест и севернее”».
