Ангус Роксборо - Железный Путин: взгляд с Запада
В борьбе с коррупцией наблюдались лишь некоторые незначительные успехи. На встрече в Кремле 10 августа 2010 г. начальник контрольного управления президента Константин Чуйченко доложил президенту Медведеву результаты проверки закупок медицинского оборудования государственными больницами. Помимо всего прочего выяснилось, что 7,5 млрд рублей (250 млн долларов) было потрачено на 170 компьютерных томографов, за многие из них заплатили цену, «в два-три раза» превышающую цену производителя. Чуйченко высказал мнение, что государственные средства используются «неэффективно». Но ответ Медведева был более прямолинейным: «Знаете, я думаю, что это не просто коррупция, а совершенно циничное и беззастенчивое расхищение государственных средств. У тех, кто совершил эту аферу, нет ни стыда, ни совести»11. Это повлекло за собой ряд исков против официальных лиц, отвечающих за медицинские закупки, и не только на низших уровнях, но и в самой администрации президента. Двое обвиняемых, Вадим Можаев и Андрей Воронин, занимались вымогательством: они сообщали производителям медицинского оборудования (например компании Toshiba), что их занесли в выдуманный черный список, отстраняя от участия в тендерах на государственные закупки их продукции, а затем предлагали вычеркнуть их из списка за миллион долларов. Toshiba заявила о попытке вымогательства в милицию, которая начала следствие и арестовала чиновников. Воронина приговорили к трем годам тюрьмы12. В другом громком деле начальник главного военно-медицинского управления Александр Белевитин был арестован 2 июня 2011 г. за получение взятки в размере 160 тысяч долларов от иностранного поставщика компьютерных томографов13.
Порой казалось, что закон США о коррупции за рубежом эффективнее вскрывает факты получения взяток в России, чем все меры, предпринятые самими россиянами. В 2010 г. американская компания Diebold, производящая банкоматы, на основании закона о коррупции за рубежом уволила пять топ-менеджеров своего российского филиала, обнаружив, что они дают откаты официальным лицам ради заключения сделок. Немецкий производитель автомобилей Daimler был обвинен по закону о коррупции за рубежом в том, что раздал взяток более чем на 3 млн евро, чтобы заключить с потребителями в российском правительстве контракты на покупку машин. Автомобили покупали преимущественно для МВД, Министерства обороны, а также для «гаража специального назначения», обслуживавшего политическую элиту. Daimler перечислял средства на оффшорные счета. В ноябре 2010 г. президент Медведев отдал распоряжение о расследовании этого случая14.
Коррупция идет рука об руку с отсутствием независимой судебной власти. В этой сфере мало что изменилось, несмотря на призывы Медведева положить конец тому, что он назвал «правовым нигилизмом». Особенно печально известен случай молодого юриста Сергея Магнитского, который в ноябре 2009 г. умер в тюрьме после того, как его арестовали те самые официальные лица, которых он обвинил в мошенничестве. Магнитский представлял базирующуюся в Великобритании компанию Hermitage Capital, крупнейшего зарубежного портфельного инвестора в России. Ее основатель Билл Браудер многое сделал для привлечения инвесторов в Россию и называл себя сторонником Владимира Путина. Он даже приветствовал арест Михаила Ходорковского как попытку привести в порядок российский бизнес. Частью стратегии Браудера было способствовать добросовестному корпоративному управлению, бороться с коррупцией в российских компаниях, в которые он инвестировал средства, и тем самым добиваться повышения стоимости акций и величины прибыли. В ноябре 2005 г., после попытки Браудера выяснить структуру собственности нефтяной компании «Сургутнефтегаз» (по слухам, связанной с Путиным), его занесли в черный список как представляющего «угрозу для национальной безопасности» и запретили въезд в Россию. В июне следующего года на московские филиалы компании Hermitage, по утверждению самой компании, совершили рейдерский налет коррумпированные сотрудники правоохранительных органов, с помощью изъятых налоговых документов и печатей компании сфальсифицировавшие особо крупную кражу из российского бюджета. Расследование, проведенное Магнитским, выявило, что представители организованной преступности, сотрудничающие с коррумпированными официальными лицами, воспользовались похищенными документами, чтобы мошеннически присвоить 230 млн долларов налога, уплаченного тремя филиалами компании Hermitage. Когда Магнитский официально обвинил в мошенничестве сотрудников органов правопорядка, совершивших налет на офисы Hermitage, те же сотрудники сразу арестовали его и бросили в Бутырскую тюрьму, где в невыносимых условиях продержали 11 месяцев. Магнитский серьезно заболел, в медицинской помощи ему было отказано, и 16 ноября 2009 г. он умер. Медицинского освидетельствования в последний час его жизни не проводилось, родственники обнаружили, что у него сломаны пальцы и тело покрыто синяками. Согласно отчету Совета по правам человека при президенте Медведеве, в последние часы жизни, когда Магнитскому настоятельно требовалась медицинская помощь, его держали в наручниках в тесной комнате, восемь человек избили его и оставили на час, за это время он умер. Машина скорой помощи, которую отказались впустить, ждала за воротами15.
Этот случай — кошмар в духе Кафки, трагедия человека, уничтоженного безжалостной и непробиваемой системой, где люди, которым следовало бы следить за исполнением закона, нарушают его, а те, кого подозревают в преступлениях, имеют возможность преследовать тех, кто решается их обвинить. Компания Hermitage провела подробное расследование обстоятельств этого дела и собрала впечатляющее досье. Ею были обнаружены колоссальные денежные суммы на счетах зарубежных банков, принадлежащих некоему Владлену Степанову, мужу Ольги Степановой, которая, как глава Московской налоговой инспекции № 28, отдавала распоряжения о «возврате налогов» подставным компаниям. По оценкам, состояние Степановых достигало 39 млн долларов (в тысячу раз превосходило заявленный совокупный доход). Им принадлежат роскошные виллы на берегах Персидского залива и Адриатического моря, а также в Московской области, стоимостью 20 млн долларов. Неплохо для простого работника налоговых органов. Их предполагаемые сообщники в налоговой инспекции и милиции также располагали крупными состояниями. К примеру, размещенные активы Hermitage стоимостью 3 млн долларов приобрела семья подполковника Артема Кузнецова (официальная зарплата — 10 200 долларов) через несколько лет после ареста Магнитского16.
В России обвинения, выдвинутые компанией Hermitage, остаются нерасследованными. После отчета Совета по правам человека президент Медведев назвал смерть Магнитского «преступлением». Несколько старших сотрудников тюрьмы было уволено, двум тюремным врачам в конце концов предъявили обвинения в халатности. Однако отчет также выявил серьезные нарушения в деле Магнитского (в том числе тот факт, что следствие вели именно люди, против которых он свидетельствовал), тем не менее предполагаемые виновники мошенничества в огромных масштабах, арестовавшие Магнитского, остались безнаказанными. Напротив, некоторых из них наградили и продвинули по службе. Налоговый инспектор Ольга Степанова, обвиненная компанией Hermitage, в настоящее время работает в Рособоронпоставке — закупочной организации Министерства обороны, министр которого Анатолий Сердюков ранее возглавлял Федеральную налоговую службу.
В июле 2011 г. Госдепартамент США объявил запрет на выдачу виз российским чиновникам, которых подозревали в причастности к смерти Магнитского. Вместо того чтобы расследовать дело Hermitage, Кремль отомстил, занеся в черный список некоторых граждан США.
Насколько высоко уходит след российской коррупции, которая так очевидна на низшем и среднем государственном уровне? Достоверных фактов, касающихся коррупции в верхах, просто не существует, только многочисленные догадки, сплетни, обвинения и косвенные улики. Да, Путин не прочь щегольнуть роскошными наручными часами, подразумевающими доход, который многократно превышает его зарплату в правительстве. И Дмитрий Медведев тоже. На некоторых сайтах можно найти фотографии, стоимость часов на которых равняется годовому доходу их владельцев.
Обозреватель Станислав Белковский, якобы располагающий обширными связями, известен утверждением, что будто бы у него есть «доказательства», согласно которым активы Владимира Путина достигают 40 млрд долларов. По словам Белковского, Путин контролирует 37 % акций нефтедобывающей компании «Сургутнефтегаз», владеет 4,5 % «Газпрома» и как минимум 75 % базирующейся в Швейцарии скрытной нефтеторговой компании Gunvor, основанной одним из его друзей, Геннадием Тимченко17. Подтвердить эти заявления просто невозможно, Белковский сам занимается их распространением. Путин назвал эти утверждения «соплями недоброжелателей, размазанными по бумаге». Один видный российский бизнесмен, лично знакомый и с Путиным, и с Тимченко, уверял, что эти цифры — абсурд и что Путину ни к чему владеть такими суммами: будучи боссом, он может просто иметь все, что пожелает. Дело не во владении, а в контроле, значение имеет сеть связей.
