Владислав Швед - ТАЙНА КАТЫНИ
Начальники польских лагерей умели принимать проверяющих. Так, секретарь-распорядитель отдела военнопленных Американской ассоциации христианской молодежи И. Вильсон после посещения в октябре 1920 г. концентрационной станции в Модлине заметил по поводу пищи для военнопленных, что "она была вполне удовлетворительной и по содержанию была лучше той, которую получали русские пленные в Германии. Комендант был очень любезен…" (Красноармейцы. С. 340).
Напомним, что именно в это время командир укрепленного района Модлин Малевич телеграфировал начальству о том, что военнопленные концентрационной станции едят "различные сырые очистки" и у них "полностью отсутствует обувь и одежда" (Красноармейцы. С. 355).
Нет сомнений, что по случаю приезда в лагеря д'Абернона и И. Вильсона польские власти расщедрились и паек для пленных в этот день был нормальным. Да и дегустация пищи Э. В. д'Аберноном и И. Вильсоном, вероятно, напоминала сцену угощения Остапа Бендера обедом (чем бог послал) в доме престарелых, описанную в известной книге Ильфа и Петрова "Двенадцать стульев". Старики голодали, а заведующий домом престарелых голубоглазый Альхен сумел накрыть для Бендера роскошный стол.
Начальник распределительной станции в Пулавах майор Хлебовский в конце октября 1920 г. жаловался Верховному чрезвычайному комиссару по делам борьбы с эпидемиями Э. Годлевскому, что "несносные пленные в целях распространения беспорядков и ферментов в Польше" постоянно поедают картофельные очистки из навозной кучи, которая находится в лагере, и ее придется окружить колючей проволокой" (Красноармейцы. С. 420).
О голодающих красноармейцах писал в рапорте от 16 октября 1920 г. начальник Главного сортировочного пункта больных и раненых Войска Польского С. Гелевич. Ссылаясь на доклад начальника движения станции Виленская, он информировал Санитарный департамент МВД Польши о том, что пленные из 15 вагонов, направленных из Белостока в Стшалково, "производят впечатление очень изнуренных и голодных, так как вырываются из вагонов, ищут в мусоре остатки еды и жадно поедают картофельные очистки, которые находят на путях" (Красноармейцы. С. 354).
9 января 1921 г. председатель Российско-Украинской мирной делегации (на переговорах в Риге) Ф. Иоффе сообщал председателю Польской мирной делегации Я. Домбовскому о том, что "установленный для пленных продовольственный рацион остается только на бумаге, ибо практически, по разным причинам, получаемая пленными пища никогда не отвечает по своей скудости этому рациону. Это явление наблюдается во всех лагерях и командах" (Красноармейцы. С. 467). Тем не менее следует признать, что к середине 1921 г. Питание пленных несколько улучшилось, но дело было сделано, в 1919-1920 гг. от истощения умерли тысячи пленных красноармейцев.
Основной причиной "голодомора" в польских лагерях польские политики и историки называют "общие послевоенные условия". Как известно, в 1919-1922 годах в Польше не было голода. Поэтому утверждения, что смертность военнопленных от голода не является основанием для обвинения в этом польских властей, несерьезны. В то же время не вызывает сомнений, что "голодомор" среди советских военнопленных в 1919-1922 гг. - это свидетельство целенаправленной политики польских властей того времени. Подобное происходило и нацистских лагерях в 1940-1945 гг. Оценку этому дал Нюрнбергский трибунал.
Польский историк Яцек Вильчур, исследовавший судьбу итальянских военнопленных в немецких лагерях, находившихся на территории Польши в 1943-1944 гг., отмечал, что в отношении итальянцев немцы применяли два основных способа уничтожения: доведение их до естественной смерти голодом и через казни, в том числе массовые (Jacek Wilczur. С. 167). Эти два способа уничтожения военнопленных и гражданских лиц квалифицировались на Нюрнбергском процессе как преступные и равнозначные. Однако польская сторона в отношении немецких лагерей с такой квалификацией согласна, но применительно к польским лагерям категорически против. Странная логика?!
Другой причиной преждевременной смерти многих пленных стали жилые (если их можно так назвать) помещения, в которых они содержались. Самый бедный польский крестьянин не допускал, чтобы его скотина зимой находилась в помещениях, в крышах которых было видно небо, в дыры в стенах свободно пролезала рука. Поэтому объяснения, что у молодого польского государства не было материальных возможностей, хотя бы для латания дыр, как уже говорилось, просто несерьезны.
Все становится ясно, когда понимаешь, что польские власти считали "очень хорошо оборудованным" крупнейший польский лагерь пленных № 1 в Стшалкове, в котором в то время текли крыши и не были оборудованы нары для сна пленных (Красноармейцы. G 96, 115). Однако военные власти, как уже говорилось, без тени смущения докладывали комиссии польского сейма о том, что лагерь в Стшалкове готов к приему пленных.
Не изменилась ситуация в Стшалкове и в октябре 1920 г.: "Одежда и обувь весьма скудная, большинство ходят босые… В лагере большое число очень тяжелых отмораживаний (ног), которые зачастую у пленных оканчиваются ампутацией… Кроватей нет - спят на соломе… Большинство зданий - это землянки с продавленными крышами, земляным полом… Многие бараки переполнены…
Одежда у всех старая… Производит она впечатление лохмотьев. Из-за недостатка пищи пленные, занятые чисткой картофеля, украдкой едят его сырым" (Красноармейцы. С. 349-350).
Объективность этой информации подтверждает начальник медицинской службы французской военной миссии в Польше майор медслужбы Готье, который в своем отчете от 3 ноября 1920 г. сообщает начальнику миссии сведения, переданные ему медицинским инспектором лагеря в Стшалкове, под Познанью, Б. Мадейским: "В лагере находится 15 000 пленных, непригодных для работ, и 22 000 пленных, используемых в качестве рабочей силы… Пленные одеты в лохмотья, питание явно недостаточно. лагерь располагает госпиталем на 1000 коек. В последнее время в госпитале на излечении находятся 2 200больных… Практически нет одеял и простыней. Смертность очень высока: в день умирает 25-50 человек (брюшной тиф, дизентерия)" (Красноармейцы. С. 361).
В ноябре 1921 г., когда, по утверждению польских профессоров "положение в лагерях радикально улучшилось", сотрудники РУД так описывали жилые помещения для пленных в Стшалкове: "Большинство бараков подземные, сырые, темные, холодные, с побитыми стеклами, поломанными полами и с худой крышей. Отверстия в крышах позволяют свободно любоваться звездным небом. Помещающиеся в них мокнут и зябнут днем и ночью… Освещения нет" (Красноармейцы. С. 25, 678).
В ноте РУД от 29 декабря 1921 г. по поводу условий содержания пленных в лагере в Стшалкове отмечалось, что "санитарное состояние лагеря до крайности неудовлетворительное… Вода почти отсутствует… Иногда не хватает для варки пищи. Отопления совершенно нет… Медицинской помощи почти нет вследствие отсутствия медикаментов" (Красноармейцы. С. 695) Не случайно в Стшалкове регулярно вспыхивали эпидемии и больными оказывалось более 30% количества всех пленных. Это ли не доказательство целенаправленной политики по созданию невыносимых условий жизни пленных красноармейцев, которые обусловливали среди них катастрофическую смертность.
К вопросу о смертности красноармейцев
В предисловии к сборнику "Красноармейцы в польском плену в 1919 - 1922 гг. " проф. 3. Карпус и В. Резмер утверждают, что "за весь трехлетний период пребывания в Польше (февраль 1919г. - октябрь 1921 г.) в польском плену умерло не более 16 - 18 тысяч российских военнопленных, в том числе около 8 тысяч в Стшалкове, до 2 тысяч в Тухоли и около 6-8 тысяч в других лагерях. Утверждение, что их умерло больше - 60, 80 или 100 тыс.,- не находит подтверждения в документации, хранящейся в польских и российских гражданских и военных архивах" (Красноармейцы. С. 26).
Можно было бы согласиться с этими доводами, если бы документы и материалы сборника "Красноармейцы в польском плену…" не свидетельствовали об обратном. Напомним их.
В период эпидемий, через которые прошли практически все польские лагеря военнопленных, заболеваемость составляла 40 и более процентов общего состава. В предисловии российской стороны к сборнику "Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг. " отмечается, что "в разгар эпидемий в отдельных лагерях умирало до 60% заболевших" (Красноармейцы. С. 14). Соответственно смертность достигала 25-30 и более процентов общего числа пленных.
Напомним, что смертность пленных в лагерях Брест-Литовска в отдельные дни осени 1919 г. была такой, что пленные в количестве 10 тысяч человек могли вымереть менее чем за 2 месяца. Всего же в лагерях Брест-Литовска только за 64 дня августа-октября 1919 г., согласно "официальной статистике", умерло 1894 военнопленных. В то же время численность пленных в лагерях в период карантина, когда любые перемещения пленных запрещены, уменьшилась с 10 000 до 3861 чел. Нет сомнений, что сокращение числа пленных более чем на 6 тыс. чел. было связано со смертью в период эпидемий. Поэтому можно говорить о смертности в Брест-Литовске в 61% (Красноармейцы. С. 91-92)
