Татьяна Москвина - Страус – птица русская (сборник)
Умирает.
Алексей. Женя, Женя, Женя! Врача, скорее, скорее! Врача! О, Боже мой. О, Боже мой. Какой ужас. Какой ужас. Женя… Что он сказал? Дети? Ариэль? Кто такой Ариэль? О Господи!..
Картина 5Квартира Нины.
За столом сидят Нина, Алексей, Света, Александр.
Нина. Помянем еще раз мамочку. Царство ей небесное.
Алексей. Упокой ее душу, Господи.
Света. Вот была женщина! Как огонь!
Александр. Да ты вся в нее.
Алексей. Воевала со мной. А развелись – полюбила странною любовью. Звала меня «мой первый зять, мой зять бесценный».
Саша. Да, она любила тебя.
Алексей. Как детишки? Как их там зовут?
Света. Анна и Мария.
Алексей. Ну вот, моим сорванцам невесты растут.
Света. Обе хорошенькие – страсть.
Алексей. Сколько им?
Света. Три года уже. И вот странно: близняшки, а не очень-то похожи.
Алексей. Может, от разных отцов?
Нина. Леша, помолчи.
Саша. А мне что, пусть хоть от разных, ничего. Я сам счастлив, как ребенок. У меня теперь даже вдохновение бывает. Все спят, а я сижу сочиняю.
Алексей. Тихое счастье.
Саша. Нет, я теперь совсем другое пишу. Про реальных, живых людей. Очерки такие. Конечно, ты ничего не читаешь.
Нина. Я читала.
Саша. Правда? Правда? Ну и как?
Нина. Очень хорошо, Саша. Очень. Я рада за тебя.
Саша. Спасибо, Нинка. Ты знаешь, я на все готов ради тебя. Я за тебя… умру.
Света. Куда умирать, ты что! Детей выкорми, потом умирай. Нет, я от себя балдею: в тридцать лет – двойню! А! И как ходила беременная-то, как в двадцать не ходят. Без сучка, без задоринки. Даже не тошнило. Ох, сестра, сестра. Спасибо тебе.
Алексей. Картинка семейного счастья. Одна у другой мужа отбила, сидят, воркуют, как голуби. Это только с Нинкой такое может быть.
Нина. Никто никого не отбивал. Я сама так решила.
Алексей. Завидно широка твоя душа!
Света. Опять пошел стихами говорить!
Алексей. А ты знаешь, как Женька Светозаров перед смертью меня назвал? Ариэль. О! Звучит!
Света. Кадрился, что ли, к тебе?
Нина. Света, хватит.
Алексей. Жаль его безумно.
Саша. Да, был артист! Сколько народу пришло на похороны!
Алексей. Э, что похороны. Знаешь, как говорится: «Подари ты мне розы живому, на могилу их мне не клади».
Света. У него и при жизни были розы. Вон, Нинка дарила, по-моему, лет десять.
Нина. Я и сейчас… (Плачет.)… не надо больше об этом говорить, я вас прошу.
Саша. Если бы меня так любили, я не знаю, что бы я сделал.
Света. А что она дает, чужая любовь? Мне вот восемьдесят пять раз объяснялись в любви. Ну, думаю, хорошо. Ты меня любишь, у тебя в крови образуются… эти… эндорфины. Это наркотики такие. Ты под кайфом. А мне что? На тебя смотреть? Так я тебя не люблю! У меня в крови нет эндорфинов. И вообще, взаимная любовь математически невероятна.
Саша. Как невероятна?
Света. Математически. Мне это еще в седьмом классе моя подружка сказала. А она была отличница, я у нее списывала. Как она рассуждала? Вот ты из великого множества людей выбираешь одного. Ладно. А теперь какая вероятность того, что из великого множества людей он, избранный тобой, выберет тебя?
Саша. Какая?
Света. Стремящаяся к нулю!
Саша. Ну… все-таки не сам ноль. Есть надежда.
Света. Надежда – наш компас земной.
Алексей. Саша, не верь. Математики ошибаются. Ох, ребята. Хорошо с вами, да надо идти. Пора. Ирка ждет. Нина, не грусти. Позови меня в ночи – приду.
Света. Позовет.
Алексей. Пока.
Света. Да и мы пойдем. Пошли, Саша. Няньку надо отпустить.
Нина. Не уходите все так сразу.
Саша. Хорошо, посидим еще.
Света. Какое посидим! Какое посидим! Давай, вперед. Нина, целую. Не унывай. Приходи, когда хочешь.
Уходят. Нина одна.
Нина. Никого нет. Никто не придет. Никого нет. Никто не придет. Зачем? Зачем мне эта жизнь? Что, Бог заругает? А пусть. Не могу я больше. Тяжело. Много тяжести перенесла. Надорвалась, давно об этом думаю. (Пауза.) Верно, Нина, ты права. Зачем длить эту жалкую жизнь? Давай. Прямо сейчас. И будет легко. И ты вернешься домой.
Громкий вой за дверью.
Нина. Что это? Кто-то воет, да как громко!
Открывается дверь.
Собака! Да ты какая страшная!
Входит собака, это Тиотин.
Грязная какая! Ты откуда, собака?
Собака скулит.
Нина. Голодная? Ты кто, девочка или мальчик? А, мальчик. Что ты так смотришь на меня?
Собака ложится у ее ног.
Нина. Глупая. (Гладит собаку. Та дрожит от счастья.) Что, намучился, пес? И я тоже.
Собака воет.
Тебя, наверное, и не гладил никто.
Собака скулит.
Эх, существо, существо. Бедолага. Ох, и раны на боку. И ухо рваное. Потрепали тебя. Ну, пойдем, я тебя помою.
Собака идет за ней.
Нина. Вот так. Стой смирно. Хороший пес. Умный пес. Да не смотри ты собачьими глазами!
Собака чистая, завернута в полотенце.
Нина. Вот тебе коврик. Это будет твой коврик. Лежи, я тебе еду принесу.
Собака скулит. Нина приносит еду.
Нина. Что воешь? Что, все понимаешь, сказать не можешь? Эх ты, пес.
Собака ест.
Нина. Не торопись, не торопись. Ладно. Живи у меня пока. Потом я, может, тебя куда-нибудь пристрою.
Собака воет.
Нина. Тихо ты. Знаешь, назову тебя – Джой. Ты согласен? (Собака скулит.) Вижу, согласен. Хороший ты пес. Славный пес. Уродина, конечно.
Собака скулит.
Нина. Да ладно, я шучу. Живи у меня.
Звонок, собака лает.
Нина. Наверное, забыли что-нибудь.
Входит Ирина.
Собака лает, бросается на нее.
Ирина. Убери собаку! Убери!
Нина. Джой, тихо. Накажу!
Собака забивается в угол, рычит.
Зачем ты пришла? Мужа пасешь? Он давно ушел.
Ирина. Я пришла говорить с тобой. Фу, какой страшный пес.
Собака лает.
Нина. Джой, хватит. Тебе никогда не нравилось всё, что мое. И делаю я не то, и люблю не тех. И собаку мою ты не одобряешь.
Ирина. Я завидовала тебе. Ревновала. Любила.
Собака поднялась, подошла к Ире.
Нина. Что теперь говорить. Жизнь прожита.
Ирина. Моя – да. Твоя – нет.
Нина. Что?
Ирина. Ты должна ненавидеть меня. Я увела твоего мужа. Мы родили детей… в сущности твоих детей, Нина. Я виновата. Но что я могла поделать со своей душой! Сколько во мне всяких страстей, и светлых, и темных! Я не справилась с собою. И я плачу за всё. Я уже потеряла голос, а сейчас я теряю жизнь.
Собака прижалась к Ире, та ее гладит машинально.
Нина. Ира, что ты говоришь?
Ирина. Нина, я умираю. Никто не знает. У меня рак. Они будут мне врать, эти поганые врачи, до последнего: «Подлечимся, будем молодчиночкой!» Но это конец. Я знаю.
Нина. Ира! Ирка! (Обнимает ее.) Да не говори ерунды! У меня такие связи! Мы тебя вылечим. Я все сделаю. Ирка, Ирка, что ты натворила! Как я тебя любила. Как мне не хватало тебя все эти годы.
Собака скулит.
Ирина. Замолчи, пес! А то я сама завою.
Собака тихо скулит.
Страшный, а чувствительный. Нина, всё решено. Я умираю. Я вижу. Я буду умирать долго. Наверное, полгода.
Нина. Ирочка…
Ирина. А ты должна выполнить мою последнюю просьбу. Вернись к нему. Он как любил тебя, так и любит. До сих пор. Возьми моих детей. Не бросай их.
Ты слышишь, дорогая Энамора,
Моих детей возьми к себе. Они
Твоими были, пусть твоими будут
Теперь навеки. Не суди меня.
Не знаешь ты, как тяжко я страдаю!
Похорони, где мамочка моя,
Напейся на моих похоронах
Так, чтобы даже небу стало жарко.
Нина
Сафира, все исполнить обещаю.
Клянусь пред вечным замыслом Отца.
Ирина
Отец, ты, может быть, и справедлив,
Но до чего же ты немилосерден!
Обнимаются. Собака крутится вокруг, воет.
Картина 6Ресторан. Легкая музыка. За столом Нина, Алексей, Света, Александр, Владимир, Борис, Анна, Мария.
Алексей. Ниночка, дорогая женушка! Что я тебе могу сказать? Что ты гений? Да ты сама знаешь. Что ты великая женщина? Это всем известно. Скажу одно: зайка моя! Я твой зайчик!
