Юрий Галенович - Россия и Китай в XX веке: граница
Ведь для нас не будет иметь никакого значения, если вы к этим 24 ярлыкам прибавите еще 24 или доведете их число до 240, до 24 тысяч. В Китае есть поговорка: если человек за свою жизнь не сделал ничего плохого, то он не будет пугаться, если среди ночи к нему постучат в дверь.
Любой человек, любая партия, любое государство, если они уверены в том, что истина в их руках, какими бы злобными, клеветническими утверждениями их не осыпали бы, будут считать, что для них это не будет иметь никакого значения.
Таким образом, вопрос о принципиальном или непринципиальном характере споров могут решить только массы, только действительность и история. Никакой руганью нельзя превратить хорошего человека в плохого, а плохому человеку не удастся долго прикидываться хорошим человеком. Мое личное предложение: давайте опубликуем (в обеих странах. — Ю.Г.) обе статьи: и нашу от 22 апреля 1970 г., и вашу от 18 мая 1970 г., и пусть народы сами решат, на чьей стороне правда, а мы с вами не будем беспокоиться.
Давайте оставим эти спорные вопросы и будем договариваться о нормализации межгосударственных отношений.
Третий момент. О временных мерах. Вы сделали шаг вперед, когда согласились 11 февраля 1970 г. подписать письменное двустороннее соглашение о них.
О существующем положении на границе.
Одиннадцатого сентября 1969 г. Косыгин заговорил о существующей линии границы. Китайская сторона тут же выразила свои возражения, сказав, что следует вести речь о существующем положении на границе. Косыгин взял свои слова обратно и велел стенографисткам точно записать это выражение китайской стороны».
В. В. Кузнецов заявил, что вопрос о том, как информировать советский народ, в каком объеме — это нужно предоставить самому советскому народу и его руководству. Что же касается вопроса о том, как информируется китайский народ, то пусть это будет на совести руководителей КНР.
В настоящее время в КНР осуществляется такая разнузданная антисоветская пропаганда, среди широких масс так подогреваются антисоветские настроения, так подчеркивается, что СССР — это враг номер один, что тем, кто такие материалы распространяет и такую работу ведет, следовало бы подумать о последствиях такого курса.
Мы за нормализацию, но не видим шагов с вашей стороны.
26 мая 1970 г. состоялась встреча глав делегаций.
Цяо Гуаньхуа подчеркнул: «В феврале 1965 г. во время беседы с Косыгиным председатель Мао Цзэдун говорил о том, что споры по принципиальным вопросам между двумя странами будут продолжаться (в течение длительного времени будет идти дискуссия), но эти споры не должны препятствовать сохранению и развитию межгосударственных отношений.
Во время встречи 11 сентября 1969 г. премьер Чжоу Эньлай напомнил эти слова председателя Мао Цзэдуна. Косыгин сказал, что он согласен с такой точкой зрения председателя Мао Цзэдуна».
Далее Цяо Гуаньхуа повторил то, что он говорил ранее: «Прежде чем переходить к обсуждению статей проектов, нужно было бы подтвердить в принципе те положения преамбулы, по которым стороны пришли к соглашению, в том числе и следующие:
1) взаимопонимание глав правительств — основа переговоров;
2) китайско-советские переговоры о границе должны проходить в условиях, исключающих всякую угрозу;
3) необходимо разработать временные меры по сохранению существующего положения на границе и предотвращению вооруженных конфликтов;
4) споры по принципиальным вопросам не должны препятствовать нормализации межгосударственных отношений».
Цяо Гуаньхуа также добавил предложение не устанавливать «мертвого» срока для обсуждения вопроса о прохождении линии границы.
В. В. Кузнецов в связи с этим, в частности, отметил, что наша позиция такова — отзыв специалистов был вынужден невыносимыми условиями, которые были для них созданы.
И тут Цяо Гуаньхуа вставил реплику: «Вы защищаете Хрущева».
В. В. Кузнецов: «Я вас не перебивал. Китайская сторона тогда порвала контракты на 155 предприятий. Ответственность за свертывание экономических отношений, экономических и внешнеторговых связей целиком лежит на китайской стороне. Китайская сторона воспитывает народ в сознании того, что с СССР непременно придется воевать, что каждый советский человек — враг Китая. С ясельного возраста дети лопочут лозунги по указке сверху».
Цяо Гуаньхуа: «Такие высказывания есть и в вашей печати. В них нет ничего нового. Это вы начали в 1963 г. открытую дискуссию. Лучше разделить эти две вещи, а не связывать их: принципиальные разногласия и межгосударственные отношения».
В. В. Кузнецов: «Удивительно, как вы вольно и бесцеремонно обращаетесь со словами А. Н. Косыгина. При встрече не было стенографов и не сверялись записи…»
Цяо Гуаньхуа: «Встреча была в Пекине».
Далее Цяо Гуаньхуа сказал: «Предлагаем включить в преамбулу следующие положения:
1) подтверждая взаимопонимание, которое было достигнуто главами правительств, можно употребить и термин «основа», и термин «отправной пункт»;
2) споры по принципиальным вопросам не должны препятствовать нормализации межгосударственных отношений; надо не связывать, а разделять эти две вещи;
3) нужно разработать временные меры по сохранению существующего положения на границе и предотвращению вооруженных конфликтов, а не зафиксировать, как вы говорите, принятые меры.
Надеемся, что вы хладнокровно подумаете и подтвердите. Важно подтвердить эти идеи, а по редакции можно консультироваться».
В. В. Кузнецов заявил, что у нас (в выступлениях) нет такого термина «отправной пункт». Существуют две формулировки: наша — «учитывая» и ваша «исходя».
Цяо Гуаньхуа пошутил: «Когда сможем договориться о преамбуле?»
В. В. Кузнецов, тоже в шутку, ответил: «Если будет желание, то через час; если у одной из сторон не будет, то никогда».
Следующая встреча глав делегаций состоялась 29 мая 1970 г.
Цяо Гуаньхуа заявил:
«Китайская сторона, исходя из указаний председателя Мао Цзэдуна о том, чтобы хорошо, добропорядочно вести переговоры, вести их так, чтобы они привели к дружественным добрососедским отношениям, а также о том, что надо иметь терпение, хотела бы высказать дополнительные соображения.
…Еще раз относительно формулировки о том, что споры по принципиальным вопросам между двумя странами не должны служить препятствием к нормализации межгосударственных отношений между двумя странами же на основе пяти принципов мирного сосуществования.
Мы рассмотрели высказывания ваших руководителей, которые были сделаны ими после начала переговоров о границе, и пришли к выводу о том, что дух этих высказываний также сводится к этой формулировке: принципиальные разногласия не должны мешать межгосударственным отношениям.
Я не хотел бы подробно цитировать эти высказывания. Напомню вам высказывания советских руководителей на митинге советско-чехословацкой дружбы 27 октября 1969 г.; напомню также резолюцию сессии ВЦСПС, который вы (В. В. Кузнецов. — Ю.Г.) когда-то возглавляли, от 28 февраля 1970 г. Напомню еще одно выступление одного из руководителей советского государства и ЦК партии на митинге в городе Харькове 14 апреля 1970 г.
Если говорить об ответственных заявлениях, которые были сделаны в последнее время, то можно напомнить хотя бы о статье в «Правде» за 18 мая с.г.
После того как мы рассмотрели эти материалы, нам стало еще более непонятно, почему советская делегация не хочет согласиться с нашей формулировкой, в то время как советские руководители выступают за эту идею. Может быть, советская сторона считает, что те нападки, которые она обращает в наш адрес, — это нападки по принципиальным вопросам, а наша критика в ваш адрес вами рассматривается как недружественная пропаганда? (Когда мы выдвигаем нашу критику, вы возражаете.)
Может быть, советская сторона считает, что только она может нас ругать, в то время как мы не можем дать необходимый ответ, поэтому она против такой формулировки. Если это так, то мы решительно не можем согласиться с таким подходом.
Что касается нас, то мы так вопрос не ставим; не решая вопрос о том, кто прав и кто не прав в этом споре, мы предлагаем, чтобы споры не препятствовали развитию межгосударственных отношений. Такая постановка вопроса с нашей стороны подчеркивает, что наша формулировка является справедливой, равноправной для обеих сторон. Об актуальном значении этой формулировки я говорить не хотел…
Мы считаем, что споры, которые существуют между нами, касаются основных вопросов. Такие споры невозможно решить руганью, недружественной пропагандой и т. д. Этот вопрос могут решить только сами споры. И то, что они существуют, — это объективный факт, объективная действительность, бытие; то, что они будут продолжаться еще в течение длительного времени, это также объективная действительность. Поэтому нам бы хотелось, чтобы наши советские коллеги еще раз подумали над этой формулировкой.
