Журнал Русская жизнь - Потребление (январь 2008)
Крокодил, № 11, 1924
Нэпманша и комиссарша
I.
По чердакам и полуподвальям шла бабья молва:
- Муж-то у ней из антилигенции. Сперва комиссаром был, а теперь в тресте. А сама-то она из простоволосых. Как вышла за комиссара, так и нос задирать стала. Расфуфырится - и не подходи.
Командовала во всем доме комиссарша. Например:
- Убрать в три счета от моей квартиры мусорный ящик. Головотяпы коммунотдельские! Инструкцию не знаете? Самому Шишковскому пожалуюсь.
Ящик убрали и оставили перед окнами грузчика Замухрышкина.
- Не засыпать песком эту лужу! Тут мои птицы ванну принимают.
Лужа оставалась незасыпанной, и комиссаршины гуси блаженствовали в ней, как в озере. С жильцами почти не ссорилась. Правда, были такие курьезы, как с машинисткой Веснушкиной, но это было не каждый день.
А курьез с Веснушкиной вышел.
Шут ее дернул надеть в воскресенье платье точь-в-точь такое, как у комиссарши.
Не стерпела комиссарша такой обиды и выпалила при всем народе:
- Тоже безработной числится, на биржу таскается, а сама в атласном платье ходит. Да и идет оно ей как седло к корове. Погоди, шлюха, узнаешь…
Испугалась Веснушкина, платье - в сундук. Этим и кончилось. Словом, во дворе была тишь да гладь, да коммунотдельская благодать.
Так было бы и дальше, если бы…
II.
В одной из квартир поселилась семья нэпачей.
«Сам» - в пенсне, бородка колышком; с виду интеллигент. «Сама» - будто со страницы журнала мод спрыгнула. Шик с ног до головы; а на голове шляпа, да такая широкополая - крышу на ларьке заменить можно.
Вот с этой самой шляпы и началось. Как увидела ее комиссарша, так три дня не спала, не ела. Шляпы захотелось. Свой газовый шарф невзлюбила.
Пойдет нэпманша по двору, а комиссарша ей в спину:
- Нэпы. Шкуродеры. Кровь из нас сосете. Все равно не век вам барствовать.
Покричит и опять о шляпе думает.
Однажды входит комиссарша во двор, а на голове у ней решето не решето, корыто не корыто, а, надо полагать, настоящая шляпа, да такая широкополая, что солнца из-за шляпы не видать стало.
Ахнули жильцы:
- Вот так комиссарша! Нэпманшу за пояс заткнула.
Потом пианино.
Привезла его нэпманша, поставила в зале, окна откроет и давай мазурки разные наигрывать.
А у комиссарши на душе кошки.
- Коли пианину купила, так думаешь, умнее меня стала? Завтра же куплю рояль.
III.
Так пошло дальше и дальше.
У нэпманши появится новое платье кашемировое, а у комиссарши на другой же день маркизетовое; у нэпманши на руке браслет, а у комиссарши - три.
У нэпманши дамский велосипед появился, а у комиссарши… сердце на куски разрывается.
Купить- то, думает, куплю, да еще не такой, как у этой дуры, а вот как на нем ездить-то буду?
Целый день комиссарша с мужем пропадала где-то за городом.
К вечеру во двор въезжает повозка, а на ней велосипед и комиссарша еле живая. Нос ободран, щеки в царапинах, шляпа смята, ботинок без каблука.
Внесли ее я квартиру, а она умылась, попудрилась и как ни в чем.
IV.
Через месяц нэпманша и комиссарша помирились. Обе стояли у ворот Исправдома с курятиной, с пирогами и закусками.
- Вы по какому случаю сюда?
- Муж тут у меня, видите ли, сидит. Ни за что страдает. Будто у себя в магазине непатентованным товаром торговал. А вы сюда зачем?
- Тоже к мужу. Там у них в тресте кто-то товар разворовал, а свалили на него. Вот и сидит, бедненький. Эх, времячко. Несправедливость одна. Ищи ее, правду-то.
Обе друг другу поддакнули, и между бывшими врагами смычка завязалась прочная.
Антон Сопелка
Крокодил, № 10, 1922
Aтака нэпачей
(На черной бирже)
Вчера я случайно
Рискнул чрезвычайно:
На биржу явился.
И в ту же минуту,
Похожий на спрута,
Нэпач подкатился.
- Вам нужно крупчатки?
А соль? А перчатки?
Иль, может быть, - рыба?
Возьмите пуд клея!
Вагон сельдерея…
- Не надо. Спасибо.
- Так, может быть, - кодак?
Вагончик селедок?
Иль пуд шоколада?
Ах, верно, вам мыло?
Есть целое кило…
- Отстаньте, не надо!
- Постойте ж немного!
Есть мятные травы, -
Возьмите вагончик.
Ну, пуд сахарина!
Гвоздей? Кокаина?
А, может, бетончик?…
Я в бегство пустился, -
Он в фалды вцепился:
- Постойте ж немного!
Купите хоть ваты.
Есть кожа. Есть маты.
Два мопса. Три дачи.
А бритв не угодно?
Продам очень сходно, -
С миллиарда дам сдачу.
Скорей говорите -
Чего вы хотите:
Штаны или… дачу?
Я был, как в оковах.
А сбоку 5 новых
Явились нежданно:
- Не нужно ль вам мяса?
Есть золото! Ряса.
Четыре дивана…
Кричали над ухом:
- Купите «Смерть мухам»!
Хром. Партию жести.
Гроб!! Средство от моли.
Вагон канифоли.
Баранов штук 200…
Толпа прибывала,
Кольцом меня сжала.
В нэпмановской прыти.
Ревели - кто басом.
Кто - жиденьким гласом:
- Берите! Купите!!
Мне сделалось дурно.
Но громче, бравурно,
Ревели нэпманы:
- Варенье! Картины!
- Подковы! Перины!
- Навоз и… каштаны!!
…
Мне скверно… мне худо…
Но вдруг, - что за чудо!
В секунду одну,
Нэпманы в испуге
Умчались, как вьюга.
Обход Ге- пе-у!
КРАСНОЕ ЖАЛО
Преступление гражданки Нэп
Не пустить гражданку Нэп в дом было никак нельзя. Но, пустив ее и оказав ей требовавшееся обстоятельствами внимание, мы никак не могли отделаться от неясного беспокойства.
- Ведь и держит себя в границах, и рассуждает вполне лояльно, а вот поди… Все время такое чувство, будто что-то она слимонила!
Кто- то высказал ужаснувшее всех предположение:
- Уж не Азбуку ли Коммунизма?…
Мы ахнули… Но тревога оказалась неосновательной: Азбука Коммунизма была на месте и в неприкосновенности.
- А все-таки взяла она что-то… Глаза у ней бегали. Кодекс законов о труде, может быть?…
- Цел кодекс: вот он, новехонький! Чего зря говорить!
- А Программа Партии цела?…
- Не сходите с ума. Полусменовеховцы распускают про Нэп всякую дичь, - и вы туда же?…
- Тут вот книжки лежали: Технология, Политическая Экономия, Русская Фабрика, Тресты в Синдикаты…
- Все целы. Смотрите-ка: она еще «Развитие капитализма в России» сюда подложила! Вот ехидная!
- Ежели из ехидности это, то нарвалась: книжка-то Владимиром Ильичем написана. Но что же все-таки снэпила у нас Нэп?…
Мы перебрали все. И, обнаружив, наконец, пропажу, успокоились:
- Букварь стилибонила, только и всех делов… То-то, во что-то завертывала она образчики орехово-зуевской мануфактуры!
- Только Букварь? Ну, это не важно…
Случай, за множеством других дел, был нами почти забыт.
По правде сказать, особенного значения мы ему и придавали. Ну, что такое Букварь? И только потом…
У нас аж мороз по коже пошел, когда мы сообразили:
- Ведь понимаете ли, товарищи, дело-то тут какое? Ведь, не зная букваря, нельзя прочесть ни Азбуки Коммунизма, ни Технологии, - никаких, вообще, руководств!…
Преступление гражданки Нэп оказалось несравненно более серьезным, чем думали мы вначале. Хорошо, все-таки, что мы вовремя спохватились. Коммунистические Пинкертоны, все грамотные и все неграмотные граждане, - караул!… Похищенное гражданкой Нэп нужно вернуть немедленно и во что бы то ни стало!
Грамен
Смехач, № 6, 1924
Из одной переписки
I.
(Заказное письмо)
Радуюсь, душечка, что ты благополучно добралась до благословенного юга. По тону твоего письма вижу, что дело пойдет на лад: такого бодрого, веселого настроения у тебя ни разу не было в Москве. Вот, что значит волшебное лоно природы, пенье птиц и прочие пейзажи!
Как только будет возможно, получу отпуск и приеду, чтобы вместе бродить по горам, ущельям и отдохнуть душой в дикой атмосфере кавказских пленников.
Извини, если пишу несвязно. Дело в том, что второй день сижу за учебой: штудировал «Азбуку Бухарина», а теперь хочу взяться за первый том Ленина. Что поделать! - Совершенно неожиданно затеяли проверку ячеек РКП, с целью исключения «наиболее слабых и неустойчивых элементов, податливых к соблазнам нэпа и неспособных противостоять и бороться с мелкобуржуазной стихией». Видишь, - какая закорючка!
