Фридрих Горенштейн - Дрезденские страсти. Повесть из истории международного антисемитского движения
Все вышесказанное вовсе не означает механическое уравнивание классового социализма с расовым. Как раз наоборот, мы будем делать упор не на сходстве, а на различии между ними и на полемике между ними. Именно полемика между ними поможет нам понять природу подлинных социалистических процессов так, как они протекают и существуют на практике. А для полемики между этими двумя формами социализма нужно избрать в каждой из них противоположные тенденции. То есть, если в расовом социалисте Дюринге мы главным образом сосредоточимся на том, что он утверждает, то в классовом социалисте Энгельсе мы сосредоточимся на том, что он отрицает и против чего он выступает. Кстати, когда речь идет об Энгельсе, мы, естественно, имеем в виду и Маркса. В своей работе «Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии» Энгельс сильно преуменьшил свои масштабы рядом с Марксом, слишком самоунизился, заявив: «То, что внес я, Маркс мог легко сделать и без меня, за исключением, может быть, двух-трех специальных областей. А того, что сделал Маркс, я никогда не мог бы сделать. Маркс стоял выше, видел дальше, обозревал больше и быстрее всех нас. Маркс был гений, мы, в лучшем случае, – таланты».
Мы позволим себе не согласиться с подобной крайней точкой зрения Энгельса о самом себе. Впрочем, не в этом суть. На наш взгляд, сам Маркс в изложении Энгельса, ничего не теряя по существу, гораздо более ясен, чем Маркс в изложении Маркса. В этом еще одна важная ценность книги «Анти-Дюринг», книги, которая у всех на виду, но которую читают сегодня главным образом официальные профессора от марксизма, которые в большинстве своем ничего не могут понять, и студенты, которые ничего не хотят понять. Что касается брошюры «Первый международный антисемитический конгресс», то сама по себе она любопытна, но не более того и вряд ли могла бы лечь в основу художественного сочинения, в крайнем случае в основу такой же современной брошюры «по поводу», если б одновременно с ней к нам не попали записки дневниково-мемуарного характера, на основании которых и была, собственно, составлена эта брошюра, засушившая меж своих страниц живое содержание записок, как засушивают осенний лист в момент дорогого расставания. Мы берем подобный лист, прижимаем его к губам, но он уже мало что говорит нам и пахнет не жизнью, а тлением. Только художественность воссоздает жизнь, и без художественности самые интересные идеи обречены скучно лежать меж страниц, подобно высушенному листу, редко попадаясь на глаза человеку, а если и попадаясь, то проходя для него бесплодно, быстро забываясь и не оставляя следа в живой сутолоке бытия. Именно художественность поможет вернуть к жизни животрепещущие идеи «Анти-Дюринга» и придаст смысл страстям, разыгравшимся в сентябре 1882 года на Международном «антисемитическом» конгрессе в Дрездене, столице Саксонского королевства.
Заметки эти написаны на русском языке от первого лица. Из их названия и содержания видно, что писал их русский делегат этого Международного антисемитского конгресса. Но автор выступает инкогнито, и тому есть причины. С одной стороны, конгресс не мог быть одобрен либеральными кругами России, ибо носил антисемитский характер. С другой же стороны, он не мог быть одобрен и правыми, а также правительственными кругами, ибо носил социалистический и антикапиталистический характер. Итак, переходим собственно к запискам, которые мы оставляем в их подлинном виде, но позволяем себе прерывать комментариями, разъяснениями, а также анализом книги Энгельса «Анти-Дюринг», по времени действия примыкающей к запискам и имеющей с ними общего героя – Евгения Дюринга. Записки эти называются так: «Дневник русского социалиста-антисемита». Начнем их чтение.
I
«15 сентября 1882 года я приехал в Дрезден. Я в Дрездене, чудесном саксонском городе, центр которого зелен от многочисленных ухоженных городских парков, а окрестности в прекрасных фруктовых садах. К тому же в окрестностях множество рыбных озер, которые вместе с великолепной Эльбой поставляют на стол горожан и гостей разнообразные рыбные блюда, из которых особенно вкусен голубой угорь (der blaue Aal). Остановился я в одной из лучших городских гостиниц – “Stadt Berlin”. Цены здесь умеренные, но все-таки дороговато. Для сравнения скажу, что в Москве в гостинице “Лоскутной” обед из шести блюд обходится 1 руб. 70 коп. Здесь вдвое дороже. Moгут, конечно, возразить, что в Москве не подают голубого угря свежего, только что пойманного. Но в Казани, например, обед из пяти блюд стоит рубль, в том числе холодная белуга под хреном.
Однако, несмотря на подобные мелкие неурядицы, естественные для человека не только вне дома, но и вне отечества, настроение хорошее, сентябрьское солнце здесь так же ласково и мягко, как у нас в начале лета, и к тому же завтра мне предстоит приятный путь к Цвингеру, городскому району, где расположена королевская картинная галерея. Я начал свой дневник не с упоминания о картинной галерее, чтоб хоть как-нибудь, хоть для самого себя показаться оригинальным, ибо все приезжие в записках и разговорах о Дрездене начинают именно с его картинной галереи. Должен сказать, что когда я из письма моего венгерского друга Виктора Иштоци (какое счастье иметь право называть этого великого человека своим другом) узнал, что первый международный антисемитический конгресс состоится именно в Дрездене, что в то время, как прусское правительство во главе с небезызвестным Бисмарком запретило его, саксонское правительство не только разрешило, но готово оказать всяческую поддержку, радость моя была двойною. Во-первых, оттого, что наконец состоится объединение всех сил христианского мира, всех сил европейско-арийских народов в их борьбе с еврейскими поработителями, а во-вторых, что конгресс этот состоится в городе, где расположена всемирно знаменитая картинная галерея. К тому же, по счастливому совпадению, Дрезден переживал торжественный момент прибытия на военные маневры в Саксонию императора Вильгельма, и мы, то есть русские делегаты первого международного антисемитического конгресса, имели возможность вместе с толпами горожан насладиться этим прекрасным зрелищем.
Собственно, делегатом в полном смысле этого слова был один лишь я, специально приехавший на конгресс из России, приглашенный непосредственно одним из организаторов конгресса Виктором Иштоци, депутатом венгерского парламента от партии венгерских националистов-антисемитов. По обстоятельствам, которые, я надеюсь, понятны читателю, я не могу назвать своего имени, отчества, фамилии, ибо, если мои антисемитские взгляды могут найти немало сочувствующих в здоровой части русского общества и даже среди правительственных должностных лиц, то мои социалистические воззрения все еще служат для них камнем преткновения. Да и что говорить о России, стране молодой, находящейся в развитии и становлении, если даже в Европе социалисты-антисемиты встречают непонимание, неприязнь, а подчас и гонения со стороны властей. Полиция, особенно в Австрии и Пруссии, то есть там, где народное недовольство евреями особенно велико, производит часто обыски и аресты активистов антисемитического социалистического движения, конфискует прокламации, брошюры, воззвания, а случается, и подавляет оружием вспышки народного гнева против своего расового еврейского врага. С введением же Бисмарком специальных законов против социалистов немецким социалистам-антисемитам стало особенно трудно. Более того, даже внутри самого антисемитического движения левые социалисты-антисемиты подвергаются нападкам со стороны правых христианских антисемитов, стремящихся к сотрудничеству с властями и адресующих свою антисемитическую пропаганду не столько народу, сколько правительству. Подобная картина станет особенно ясна читателю, когда я приступлю непосредственно к описанию заседаний конгресса. В нашей русской делегации мои социалистические воззрения тоже встречали мало сочувствия. Очевидно, для нас, русских, социалистический антисемитизм все-таки еще преждевременен, и сначала он должен утвердиться в Европе.
Вообще демократический антисемитический спектр, который обнаружился на конгрессе, для нас кажется несбыточной пока мечтой. Наше русское антисемитическое движение крайне однообразно и несамостоятельно. Общих руководящих центров у него нет, а даже если они и возникнут, то все равно будут крайне зависимы от народной антиеврейской стихии. Правда, могут мне возразить, именно подобное положение придает русскому антисемитизму подчас такой размах и решительность, что европейские антисемиты восхищаются и завидуют нам, о чем мы не раз слышали на конгрессе. Это, конечно, переполняет наши души гордостью за свое отечество, которое и здесь проявляет русскую самобытность, но при этом следует помнить, что мы живем в конце XIX века и через какие-нибудь два десятилетия наступит век ХХ. Антисемитизм не выполнит своих задач в новых условиях, если не выработает своих теоретических основ. И величайшая заслуга Евгения Дюринга состоит в том, что он придал старому стихийно-народному антисемитизму новые социалистические научные черты. Даже Виктор Иштоци, этот выдающийся вождь практического европейского антисемитизма, принимает учение Дюринга с оговорками и не может освободиться окончательно от христианских начал в антисемитизме. Никто не собирается отрицать заслуг христианства в антисемитическом движении. Именно христианство пробудило в европейских народах антиеврейское самосознание. Но время идет, и то, что когда-то было двигателем, постепенно становится тормозом. Это естественно, но естества-то чаще всего и не хотят понять даже умные люди. Поэтому особенно ценно присутствие на конгрессе таких деятелей, как Иван Шимони, венгерский журналист, член венгерского парламента, редактор Ungarische Post («Венгерская почта»), газеты, выходящей в Пресбурге на немецком языке, который, являясь отличным помощником Иштоци в практическом антисемитизме, в то же время придерживается более передовых взглядов в теоретическом антисемитизме и с пониманием относится к учению Дюринга. Но главным проводником идей Дюринга на конгрессе был доктор Генрици, молодой и весьма талантливый писатель и ученый из Берлина (судя по фамилии, он тоже австро-венгерского происхождения). С доктором Генрици я не был знаком и до конгресса даже не состоял в переписке, однако много о нем слышал от Виктора Иштоци, и, хотя Виктор не о всех сторонах его деятельности отзывался одинаково похвально, я все-таки мечтал познакомиться с подобной выдающейся и, можно смело сказать, новой в антисемитическом движении личностью.
![Фридрих Горенштейн - Шампанское с желчью [Авторский сборник]](/uploads/posts/books/126255/126255.jpg)