Виктор Кривопусков - Мятежный Карабах. Из дневника офицера МВД СССР.
… Не знаю, что произошло, но, несмотря на то, что необходимые материалы по НКАО были подготовлены, на Совете Безопасности СССР 13 августа 1991 года вместо вопроса о Карабахе были рассмотрены проблемы урегулирования конфликта в другой горячей точке — Южной Осетии. Дальнейшие события известны. После 19 августа начался развал СССР. Несколько месяцев инерция продолжала действовать. Я по-прежнему занимался проблемами НКАО, успел последний раз побывать в Карабахе, старался, как можно чаще напоминать новым руководителям МВД СССР об исторической миссии России, значении Нагорного Карабаха в геополитической стратегии ваших народе», в том числе для безопасности мира в целом. Развитие событий в Карабахе после Беловежской пущи показали, что народное выступление, возникшее в 1988 году как акт сопротивления национальному притеснению армян в Азербайджане; поменяв воссоединительную направленность на независимую национально-государственную ориентацию, стало основательной преградой не только на пути территориальной экс-панский Азербайджана, но и коренного переустройства мира на Кавказе в целом.
Записные книжки генерала Старикова
Фамилия генерал-майора внутренних войск Валерия Петровича Старикова записана в моем карабахском дневнике на одной из его первых станиц. Она в числе тех представителей МВД СССР и командования внутренних войск, кто под руководством первого заместителя министра генерал-полковника Шилова прилетал в октябре 1990 года в Карабах в связи с захватом армянами в Мардакертском районе НКАО в заложники четырех сотрудников нашей Следственно-оперативной группы. Из доклада полковника Ткача об итогах операции, благополучно завершенной по их освобождению, я тогда сделал вывод, что генерал Стариков реально, как никто другой из московских чинов, владел обстановкой, постоянно выходил на контакты с армянской стороной, сдерживал некоторые московские и бакинские «горячие головы», готовые, взамен переговоров, незамедлительно «прошмонать» каждый армянский дом, силой освободить заложников.
До этого случая, конечно, я зная, что генерал Стариков является первым заместителем начальника штаба внутренних войск МВД СССР. Не раз слышал от полковника Гудкова, генерала Ковалева, полковника Шевелева, капитана Григорян и других офицеров, что с мнением генерала Старикова следует считаться, оно всегда продуманно и опирается на реальность обстановки. Однако пока лично с ним знаком не был. Не встретились мы с ним и в те тревожные дни.
В дальнейшем наши пути-дороги многократно могли пересечься. Оснований для этого было более чем достаточно. В Карабахе наши командировки нередко совпадали, оба каждый со своей стороны неоднократно участвовал в организации одних и тех же оперативно-розыскных мероприятий по освобождению заложников, в разрешении других конфликтных ситуации между армянами и азербайджанцами. Но так сложилось, что за время моей службы в МВД СССР между нами даже телефонных разговоров не было, хотя среди сослуживцев и друзей было немало общих знакомых. Не имея прямых личных контактов с генералом Стариковым, я все же, как оказалось, не без оснований тогда считал его своим идейным соратником. Однако нашим же судьбам было угодно, чтобы мы впервые увиделись только осенью 1997 года, когда генерал уже был в запасе, а я — в отставке. Организатором встречи на даче в подмосковном Щелкове стал тот же Маврен Григорян, наш общий знакомый по Карабаху, теперь тоже отставной майор. С Валерием Петровичем мы сразу сдружились.
А после того как Валерий Петрович Стариков, прочитав мою книгу «Мятежный Карабах», показал мне свои записные книжки того времени, то я убедился — их содержание и его личные оценки тем же событиям оказались сродни моим. Со всей очевидностью они убедительно свидетельствовали, что генерал Стариков служил Отечеству искренне и преданно, был лишен коленопреклоненного чинопочитания, приказы умел исполнять, подчиняясь не только долгу и уставу, но и совести. Конечно, находясь на одной из высших командных должностей внутренних войск страны, он стремился всегда высокопрофессионально обеспечивать выполнение задач, определяемых политическим и государственным руководством Советского Союза, Министерством внутренних дел и командованием внутренних войск МВД СССР. Но именно благодаря таким командирам, как генерал Стариков, внутренние войска в Нагорном Карабахе, несмотря на противоречивость и неоднозначность чрезвычайной обстановки, нередкую тенденциозность приказов, в целом достойно выполняли свою миротворческую роль. Для абсолютного большинства армянского населения Карабаха внутренние войска, их командование, в том числе и генерал Стариков, нередко воспринимались как слепые исполнители воли Азербайджанского руководства, орудием его притеснения и насилия над ним. Но из официальных источников известно, что азербайджанское руководство постоянно выражало недовольство действиями внутренних войск в Карабахе, командования Районом чрезвычайного положения, и, особенно, командиров полков, дислоцированных в разное время в армянском Шаумяновском районе Азербайджана. Эти оценки, не в коем случае, не относятся к периоду, когда комендантом Нагорного Карабаха был генерал Сафонов. Естественно, не в силах генерала Старикова было отменять чрезвычайное положение, исполнение соответствующих приказов верховной власти и командования. Но то, что выполнение многие из них, если не всех, удавалось локализовать, и, самое главное, выполнять с наименьшим ущербом для армян Карабаха. А знали об этом лишь некоторые лидеры карабахского подполья. Это Зорий Балаян, Маврен Григорян, Роберт Кочарян, Серж Саркисян.
Так же как и я в апреле 1991 года генерал Стариков находился в Карабахе и в Баку. Как свидетельствует одна из его записных книжек, и на этот раз цель наших карабахских командировок была одна — быть или не быть депортации армянского населения из Шаумяновского района и ряда сел автономной области. В отличие от меня он входил в состав группы руководителей нашего министерства и командования внутренних войск, которая сопровождала первого заместителя министра МВД СССР генерал-полковника Бориса Всеволодовича Громова. Смею утверждать, что теперь доподлинно знаю: жак, когда и кем формировалось решение о проведении массовой депортации армян с их исторической родины под кодовым названием «Операция «Кольцо». Так же стало окончательно понятно: почему первый заместитель министра внутренних дел СССР Громов не стал ждать меня в Степанакерте с материалами министерства, предназначенными ему для проведения встречи с президентом Азербайджана Муталибовым.
Записная книжка генерала Старикова в красном ледериновом переплете скрупулезно, буквально по минутам раскрывает время и содержание той командировки, оказавшейся роковой для армян Карабаха. Валерий Петрович Стариков 9 апреля 1991 года вместе с высокопоставленным руководством МВД СССР прибыл в 14.10 в город Степанакерт.
В 14.20 председатель Оргкомитета по НКАО, второй секретарь ЦК Компартии Азербайджана Поляничко открыл совещание. В нем вместе с генерал-полковником Громовым и генералом Стариковым, участвовали: заместитель начальника политуправления МВД СССР генерал-майор милиции Останкин, начальники отделов министерства подполковники внутренней службы Туркин и Бубновский, руководитель Следственно-оперативной группы МВД СССР в НКАО подполковник милиции Трошин, заместитель министра МВД Азербайджана полковник милиции Мамедов, начальник УВД НКАО генерал-майор Ковалев, комендант РЧП полковник Жуков, начальник штаба комендатуры РЧП полковник Лебедь.
В докладе коменданта РЧП Жукова о состоянии оперативной обстановки, дислокации войск, проблемах и предложениях по нормализации межнациональных отношений, длившемся один час пятнадцать минут, прогнозировалось возможное ухудшение обстановки в связи с наступлением весенне-летнего периода, открытием дорог и перевалов, перегоном скота на горные выпасы, борьбой за пастбища и т. п. Главными задачами были названы восстановление в области деятельности органов государственной власти и управления, активизация совместной работы правоохранительных органов в армянских и азербайджанских районах и городах, ликвидация бандформирований как с армянской, так и с азербайджанской сторон, обеспечение координации и взаимодействия внутренних войск с правоохранительными органами, ОМОНом, союзной и республиканской следственными группами. На совещании выступили начштаба комендатуры РЧП полковник Лебедь, генерал Ковалев и полковник Мамедов. Их мнение о ситуации в Карабахе лишь дополнили доклад коменданта Жукова. Первый заместитель министра МВД СССР Громов дотошно уточнял цифры, вникал в каждую озвученную проблему, ставил задачи, давал советы и поручения. Цитата из записной книжки генерала Старикова, записанная по ходу выступления генерал-полковника Громова:
