Газета Завтра - Газета Завтра 247 (86 1998)
Обзор книги Газета Завтра - Газета Завтра 247 (86 1998)
Газета Завтра
Газета Завтра 247 (86 1998)
(Газета Завтра - 247)
ЕЛЬЦИН ОБРЫДЛ
Не клевало. На крючке сидела пойманная с вечера уклейка, а вокруг из озера выпрыгивали судаки, оглядывали его хохочущими глазами, и их рыбьи морды странно превращались в лица Полторанина, Бурбулиса и Шахрая, старых товарищей, которых к нему давно не допускал Ястржембский. Вертолет охраны кружил высоко над озером, и он видел, как утомленные долгим полетом снайперы облегчались тонкими солнечными струйками.
Его подняли под руки и куда-то повели, на ходу стягивая теплые валенки и надевая неудобные узкие башмаки, подаренные два года назад канцлером Колем. В воздухе ему стало плохо, но маска с веселящим газом и тихая музыка Шнитке вернули бодрость и чувство реальности. Он снова почувствовал себя любимцем народа и одним из восьми самых могущественных правителей мира, которые могут умертвить человечество.
Город, куда его привезли, был ему неизвестен, но губернатор носил имя, которым в России называют больших черных тараканов. “Кукарача!” - улыбнулся услужливый переводчик, угадав его мысли. Подвезли клетку с журналистами, и они сквозь решетку протягивали к нему микрофоны, и все как один спрашивали, когда он вернется в Москву. Это его огорчило. Ему не хотелось туда, где нет рыбалки, и он ответил, что никогда не вернется.
Ему захотелось сладкого киселя, но киселя не дали, а повезли на бойню, обрядили в белый балахон и стали показывать страшные туши, куски мяса и кости. Ему подумалось, что это проделки Уринсона, и он накричал на него. Но это был не Уринсон, а свежая тушка барана, посаженная на крючок.
Желая исправить дурное впечатление, он решил показаться милостивым и продлил Думе отпуск до 2000 года. Но увидел каменное лицо пресс-секретаря и, боясь, что его накажут, тут же прижал листок к удобной спине губернатора и подписал приказ: свезти депутатов всех в одно место, и немедленно.
Ему показали странный памятник, изображавший множество людей в кольчугах, рясах, камзолах, окружавших огромное яблоко. Ловкий до ассоциаций, он подумал о Явлинском, но не подал вида, а только почувствовал мучительную изжогу. Сказал, что хорошо бы построить еще точно такой же памятник, но без людей и без яблока, а в виде Петра. Такой, какой он видел в Москве, только повыше.
Кругом вдруг оказалось много восторженных горожан, которых почему-то называли “посадскими”. Пресс-секретарь вложил ему в руки пергамент, где на старославянском, с большой красной буквицей в виде Гайдара, был написан указ о переименовании этого городка в “Господин Великий Нижний”. Больше он не мог читать от волнения и попросил доставить его в Москву, где живет много соотечественников и похоронен великий Шнитке.
Ночью под капельницей он просыпался и видел над собой ласковое, как у Арины Родионовны, лицо Ястржембского. Ему было хорошо и спокойно. Он перестал думать о себе в третьем лице, вспомнил свое имя. В знак особого доверия и чтобы задобрить, поведал прес-секретарю семейную тайну. О том, что его партбилет лежит в целлофановом пакетике, в кипарисовом ларце, рядом с бриллиантовым колье Наины Иосифовны.
А в России тем временем снова случился обвал.
Александр Проханов
ХОТЯТ ЗАКРЫТЬ “ЗАВТРА”
Госкомитет РФ по печати, в лице первого заместителя председателя В. М. Жаркова, направил в Хамовнический суд исковое заявление о закрытии газеты “Завтра”. Тем самым начато истребление общенациональной оппозиционной газеты.
Так же был истреблен и “День”. Его, без суда и следствия, разгромили ельцинские автоматчики в кровавом октябре 93-го. Мы заверяем своих читателей, что с честью выдержим новые репрессии режима, останемся рупором непокоренного народа, органом русского сопротивления.
Пишите душителю Завтра” В. М. Жаркову по адресу: 101409, Москва, Страстной бульвар, 5. Госкомитет РФ по печати.
Пусть он рухнет под тяжестью ваших писем!
«ЛЮДИ, БУДЬТЕ БДИТЕЛЬНЫ» ( Диалог Александра ПРОХАНОВА и Руслана ХАСБУЛАТОВА )
Александр ПРОХАНОВ. Руслан Имранович, находясь в вашем уютном гостеприимном доме, любуясь этим русским пейзажем с березами, с низким и близким небом, я все время испытываю странное ощущение, что происходящее с вами уже было когда-то. Вы напоминаете мне Александра Меншикова в Березове, живущего среди близких и милых его сердцу людей, но удаленного от столицы, от царского двора, наполненного горьким опытом власти со всеми сопутствующими ей проявлениями душ человеческих: величия и низости, гигантских планов переделки страны и мелочных интриг… Чем сегодня живет ваша душа, куда посреди этого, внешне благого, бытия, среди книг и рукописей, которыми вы себя окружили, устремлены ваши мысли?
Руслан ХАСБУЛАТОВ. Конечно, можно провести аналогию и со светлейшим князем Меншиковым, но мне больше по душе другая аналогия - с бочкой Диогена. После моего насильственного отторжения от реального политического процесса и круга людей, которые этот процесс определяют, восторжествовала - возможно, неосознанно, в силу предшествующего жизненного опыта - тяга к научному познанию, исследованиям, анализу. Ведь я почти всю сознательную жизнь проработал как ученый, как преподаватель, как специалист по мировым экономическим процессам. А эта сфера тесно связана с проблемами философскими, метафизическими: о смысле бытия, предназначении человека. Конечно, поводы для переживания дает не только недавнее прошлое, но и недалекое будущее, судьба российского государства. Для большинства людей внешне создается впечатление, что есть какие-то трудности - экономические, технические, организационные, - и этим ограничивается их взгляд, их оценка.
Окончание на стр. 5
ИНФОРМБЮРО
Патриотические партии и движения справедливо полагают, что их самоотверженными, подчас жертвенными усилиями в двух десятках российских регионов к власти приведены губернаторы-патриоты. В то же время они с горечью отмечают, что далеко не все из них оправдали надежды. Одни после прихода в администрацию потеряли свой “цвет”. Другие поспешили отгородиться от патриотической репутации. Третьи присягнули Чубайсу и стали объектом манипуляции кремлевских властителей, превосходя подчас своей робостью предшественников-”демократов”. Вопиющим примером стал Руцкой, предавший защитников Дома Советов, поклонившийся Ельцину, превративший губернию в источник самоутверждения.
НПСР, содействовавший избранию “красных губернаторов”, слишком скоро потерял их из виду. Оставил их, часто неопытных управленцев, наедине с режимом, с экономической катастрофой, с бурлящей народной стихией. Не создал для них надежной системы политической поддержки и экономической координации. В результате деятельность губернаторов-патриотов слабо выявлена в Совете Федерации, не является опорой для патриотических организаций в провинции, в малой степени используется оппозицией для концентрированного противодействия режиму.
Время еще не упущено, и усилия НПСР преследуют сегодня несколько актуальных проблем. Возможный распад России, угроза сепаратизма побуждают патриотических губернаторов объединяться внутри Совета Федерации под эгидой безусловной целостности России. Вместе с партиями и движениями, для которых неделимость России священна, вместе с Православной церковью, промышленниками общероссийского масштаба возможен союз, преграждающий путь разрушителям Родины.
Экономическая политика Центра добивает русскую экономику, погружает Россию в пучину неоплатных долгов, “стабилизирует” режим за счет налогового ограбления регионов. Такая политика должна получить отпор со стороны губернаторов-патриотов, которые вместе с Госдумой в состоянии предложить иную экономику, иной патриотический курс, иную концепцию развития, иное национальное правительство.
Крах ельцинского Центра, иссякание последних ресурсов власти подталкивают авантюристов как в самой власти, так и за ее пределами к антиконституционным шагам. К “либеральной диктатуре” или к провокационному “силовому рывку” , что неизбежно приведет к хаосу, крови, распаду русских пространств. “Красные губернаторы”, опираясь на общероссийские патриотические движения, в состоянии предотвратить “сценарии переворотов”, обеспечить нормальную конституционную смену прогнившего курса.
Скорые думские, а затем и президентские выборы побуждают патриотов с особым пристрастием относиться к своим губернаторам, требовать от них содействия в предстоящих выборных кампаниях, напомнить им, кто и какой ценой привел их в губернаторские резиденции, полагая, что в политике, как и во всех остальных сферах жизни, определяющим являются чувство долга, чести, верность взятым на себя обязательствам. Народ, доведенный до последней черты, выходит “на рельсы”, берет в заложники директоров, шагает протестными маршами на Москву, и этому клокочущему негодованием народу безразлично, какого “цвета” его губернатор, какие “надпартийные цели” преследует он, блокируясь с режимом. Такой оторвавшийся от народа администратор, если он и “доживет” до следующих выборов, вряд ли может рассчитывать на переизбрание. Обесценивает самое понятие “патриот”.
