Женщина и война. Любовь, секс и насилие - Гругман Рафаэль Абрамович

Когда генералу фон Року доложили о каунасском погроме, устроенном литовцами под наблюдением немцев (25–29 июня 1941 года), возмущённый генерал направился за разъяснениями к своему непосредственному начальнику, генерал-фельдмаршалу фон Леебу, главнокомандующему группы армий «Север». Выслушав генерала, Лееб ответил, что никак не может влиять на ход дела, и настоятельно посоветовал Року держаться в стороне от событий, что тот и сделал — ушёл, поджав хвост [139].

Командующий войсками безопасности в районе группы армий «Центр» генерал от инфантерии Макс фон Шенкендорф, кадровый офицер вермахта, начавший воинскую службу ещё в 1894 году и помнивший старую выучку, несмотря на активную деятельность партизан в армейском тылу, предпринял попытку прекратить беспощадные акции карателей. Якобы с ведома Гиммлера 3 августа 1942 года он отдал приказ войскам [140]:

«В последнее время участились случаи, когда в ходе операций по очистке и усмирению применялись так называемые «карательные меры», которые находятся в противоречии с моими взглядами на то, что важно привлечь население на свою сторону и обеспечить спокойствие и порядок во взаимодействии с ними. Террористические акты, такие как сжигание и расстрел жителей, особенно женщин и детей, дают обратную реакцию […] Противопоставить партизанскому террору немецкий террор — значит создать условия, которые приведут к неконтролируемой обстановке, и в конце концов сведут на нет нашу работу по восстановлению, и тем самым подорвут основы обеспечения войск.

Посему с согласия верховного фюрера СС и полиции я отдаю следующее распоряжение полиции безопасности и порядка:

1. Массовые карательные меры, включающие расстрел жителей и сожжение населённых пунктов, в основном должны осуществляться по приказу офицера в должности не ниже командира батальона, и только если однозначна помощь партизанам со стороны населения или отдельных лиц. Офицер несёт ответственность за соблюдение необходимых мер и отчитывается мне по каждому отдельному случаю в служебном порядке.

2. Я запрещаю расстрел женщин и детей, за исключением женщин с оружием в руках. О случаях, когда предлагаются карательные меры со стороны полиции порядка и безопасности против женщин и детей, приказываю доводить до моего сведения через верховного фюрера СС и полиции и фюрера полиции для моего решения.

3. Нарушение приказа в пунктах 1 и 2 будет преследоваться в судебном порядке».

Старого генерала быстро привели в чувство, и 14 августа фон Шенкендорф издал дополнение к своему приказу, полностью его дезавуирующее: «распоряжение, переданное верховным командованием вермахта» не затрагивает «опергруппы или команды, имеющие право проводить экзекуционные меры против гражданского населения в рамках своих задач и под свою ответственность».

Некоторые немецкие генералы, среди них был командующий 2-й танковой армией генерал-полковник Рудольф Шмидт, также выражали недовольство акциями, позорящими честь немецкого офицера. Чтобы облагоразумить «умеренных генералов», 16 декабря 1942 года фельдмаршал Кейтель, Верховный главнокомандующий вооружёнными силами Германии, подписал приказ о борьбе с партизанами, «освободивший» карателей от ответственности за любые их действия [141]:

«Если борьба против банд как на Востоке, так и на Балканах не будет вестись самыми жестокими средствами, то в ближайшее время имеющихся в распоряжении сил окажется недостаточно, чтобы справиться с этой чумой.

Войска поэтому имеют право и обязаны применять в этой борьбе любые средства без ограничения, также против женщин и детей, если это только ведет к успеху.

Любое проявление мягкости является преступлением по отношению к германскому народу и солдату на фронте, которому приходится испытывать на себе последствия наносимых бандитами ударов и которому непонятно, как можно щадить бандитов и их сообщников…

Ни один немец, участвующий в боевых действиях против банд, не может быть привлечен к дисциплинарной или судебной ответственности за своё поведение в бою против бандитов и их сообщников».

Каратели получили полную свободу действий — насиловать, убивать, подвергать жесточайшим пыткам, — которой они распорядились немыслимым образом. Отрывок из документа, составленного по следам карательной экспедиции в Лельчицком районе (Белоруссия) [142].

«Село Буйновичи, Синицко-Польский сельсовет. Малец Анна Ивановна, 17-летняя девушка, изнасилована группой гитлеровцев, после чего заживо изрезана на куски. Малец Мирон Алексеевич, в возрасте 32 лет, посажен на землю, вокруг него разложен костер, после того как были обожжены волосы и кожа, убит…

Деревня Крупка, Буйновичского сельсовета. Мишура Иван, 83-летний старик, заживо брошен в огонь своей горящей избы. Корбут Мария Степановна, 32 лет, изнасилована группой гитлеровцев на глазах своей матери. Обыход Мария Марковна — изнасилована группой гитлеровцев, после чего вывернуты руки, избита до потери сознания, а затем убита. Мишура Мария, 83-летняя старуха, изнасилована фашистами.

Деревня Берестяный завод, Буйновичский сельсовет. Акулич Иосиф Антонович, 82-летний старик. Руки и ноги вывернуты, глаза выколоты, зубы выбиты, головной череп расколот, после долгих мучений старик скончался. Акулич Антонина Григорьевна, 20-летняя девушка, изнасилована фашистами, умирала в долгих мучениях, грудь вырезана, вывернуты ноги и руки.

Деревня Глушковичи Лельчицкого сельсовета. Швед Григорий Ефремович, 45 лет, отрезали уши, пальцы на руках и ногах, резали ножом тело на спине, отрезали язык и ещё живым бросили в огонь. Радиловец Моисею Степановичу, 52 лет, резали тело ножами, после чего повесили. Акулич Макару Ивановичу, 45 лет, отрезали нос, уши, половой орган, резали ножом тело, после долгих мучений сожгли. Бурим Василию Михайловичу, 39 лет, рвали волосы на голове, ломали руки и ноги, простреливали тело, умер под пытками. Гапанович Феодосии Григорьевне, 45 лет, резали ножами тело, избивали камнями и заживо зарыли в землю. Бурим Есении Андреевне, 52 лет, резали ножами тело, избивали камнями и палками, заживо зарыли в землю. Бурим Прасковью Макаровну, 22 лет, и Бурим Теклю Евдокимовну, 22 лет, гитлеровцы изнасиловали, после чего посадили на колья и расстреливали.

Село Стодоличи Картыничского сельсовета. Крупник Прасковья изнасилована группой фашистов в 8 человек в присутствии её детей и односельчан. Жогло Феодосия Ивановна, девочка 13 лет, изнасилована группой фашистов (7 человек) в присутствии бабушки. Жогло Анна, девочка 13 лет, изнасилована группой фашистов в присутствии матери […]»

Так проходили экспедиции карателей в партизанских районах Белоруссии. Неизвестно, кто бесчинствовал в вышеперечисленных эпизодах: немцы или коллаборационисты-каратели, одетые в немецкую форму. Напомним, что в Белоруссии против партизан действовала дивизия СС «Галичина» (14-я гренадерская эсэсовская дивизия), эсэсовский грузинский легион — Der Georgische Legion, 19-я латышская дивизия СС и другое фашистское отродье из национальных эсэсовских формирований.

Тема коллаборационизма — сотрудничество советских граждан с оккупантами — долгое время была своеобразным «табу». В отчётах Государственных комиссий о злодеяниях немцев на оккупированных территориях, зафиксировавших огромное количество случаев насилия над советскими женщинами, из-за боязни затронуть «священную корову» — «дружбу советских народов» — не расшифровывался национальный состав карательных подразделений. В средствах массовой информации писалось: «каратели», «фашисты», без уточнения национальной принадлежности. Подразумевай: «немцы».

В местечке Шацк Минской области каратели изнасиловали всех девушек, обнажёнными выгнали их на площадь и заставили танцевать. Отказавшихся безжалостно застрелили. В селе Ляды фашисты потребовали от селян выделить им восемнадцать девушек. Это не было выполнено, и тогда они сами отобрали девушек, увели их в близлежащий лес, изнасиловали и расстреляли. Некоторым из девчонок было по 13–14 лет [143].