Лоуренс Райт - Аль-Каида
Два руководителя работали над разграничением сферы ответственности спецслужб, что имело долгую предысторию. В 1995 году их усилия увенчались успехом благодаря президентской директиве, выдвинувшей ФБР на главную роль в расследовании актов терроризма, а также планировании превентивных мер. После взрыва в Оклахома-Сити в апреле того же года О’Нейл создал особый сектор по борьбе с внутренним терроризмом, а сам сосредоточился на совершенствовании и расширении деятельности иностранного отдела. О’Нейл организовал обмен сотрудниками между своим управлением и Антитеррористическим центром ЦРУ, несмотря на сопротивление обеих организаций.
Тем начинающим агентам, которые оказывали ему подобающее уважение и демонстрировали абсолютное послушание, он давал ценнейшие советы. О’Нейл был могущественным владыкой своей вотчины. Он мог запросто положить руку на плечо каждого своего сотрудника и сказать, что любит его. О’Нейл был способен на совершенно необычные поступки, чтобы помочь своим подчиненным, когда у кого-то из них возникали материальные трудности или проблемы со здоровьем. Но он мог держать себя и очень жестко, не только с подчиненными, но и с начальниками, когда те не шли навстречу его предложениям. Многие коллеги, возненавидевшие его после первого знакомства, становились потом его верными сторонниками, «сынами Джона», как они до сих пор себя называют. Были и те, кто уступали ему дорогу. Всякий, кто пытался не отставать от него, обреченно понимал, что придется пожертвовать буквально всем — браком, семьей, личной жизнью. Сам О’Нейл уже давно принес такую жертву.
Приход О’Нейла в ФБР совпал по времени с интернационализацией преступного мира и правоохранительной деятельности. В 1984 году ФБР получило право расследовать преступления за пределами Соединенных Штатов, однако этот мандат не имел большой ценности из-за отсутствия связей со всемирными полицейскими службами. О’Нейл взял за правило завязывать тесные связи с любым зарубежным полицейским или агентом безопасности, который попадался ему на пути. Он называл это «черной работой». По мнению Кларка, О’Нейл действовал как ирландский «крестный отец», который правит через взаимную дружбу, долги и обязательства. Он постоянно находился у телефона, поддерживая или устанавливая новые связи, создавая собственную сеть, которая должна была способствовать расширению деятельности ФБР в мировом масштабе. Несколько лет спустя О’Нейл стал, вероятно, самым информированным следователем в мире. Он же первым организовал слежку за Усамой бен Ладеном.
Мало кто из американских сыщиков или разведчиков, включая самого О’Нейла, имел хоть какое-то представление об исламе и разбирался в причинах недовольства религиозных фундаменталистов, которые в конце концов и стали виновниками атаки на Всемирный торговый центр и других преступлений против Соединенных Штатов. Обычно во главе ФБР стояли американцы католического вероисповедания, итальянского или ирландского происхождения. Большинство агентов, включая и высший эшелон, подобно О’Нейлу, были выходцами из Нью-Джерси, Филадельфии, в крайнем случае из Бостона. Они называли друг друга мальчишескими именами: Томми, Дэнни, Микки, будто вместе стояли служками в церкви или играли в хоккей за приходскую команду «Святой Крест». Они были чрезвычайно патриотичны и с детских лет приучены не задавать вопросов вышестоящим.
Квалификация агентов ФБР чрезвычайно возросла в результате многолетней борьбы с мафией — организацией, созданной людьми со схожим социальным происхождением. ФБР хорошо разбиралось в традиционных врагах, но было поразительно несведущим в том, что касалось новой угрозы. В страну прибывали исламские фундаменталисты из мест, где никогда не существовало агентуры, поэтому никто и не догадывался об опасности, что они собой представляли. Они говорили на языке, который в ФБР понимали всего несколько человек. Агенты даже с трудом выговаривали имена подозреваемых или информаторов. В то время было сложно поверить, что люди, прибывшие из далеких экзотических краев, могут угрожать стране. Они не походили не только на американцев, но даже на традиционный образ врага.
Удивительно, что О'Нейл смог распознать опасность на столь раннем этапе. Он быстро понял, что сущность терроризма радикально изменилась: это явление становилось глобальным и весьма кровожадным. В предыдущие годы терроризм в Америке был отечественным продуктом, производимым подпольными организациями типа ку-клукс-клана, «Черных пантер» или «Лиги защиты евреев». Иностранный след уже появлялся на американской земле. Наибольшую известность получила независимая пуэрториканская группа FALN[58], которая совершила около полутора сотен терактов на территории США в 70–80-е годы. Но смертельные случаи были немногочисленны, либо инциденты вообще обходились без жертв.
По мнению О’Нейла, которое разделяли лишь немногие, радикальные исламисты склонны к драматической развязке и способны к массовым убийствам. Он первым определил широкую конфигурацию их мировой сети и то, что они просачиваются в США. Джон увидел, что за этой разветвленной организацией стоит саудит, живущий затворником в Судане и мечтающий разрушить Америку и весь западный мир. С самого начала работы в качестве шефа антитеррористического управления ФБР О’Нейл так увлекся преследованием бен Ладена, что это вызывало недоуменные вопросы его коллег.
Несмотря на то что О’Нейла отделяло от бен Ладена множество культурных к религиозных барьеров, он приложил максимум усилий, чтобы понять своего врага. Они были совершенно не похожи друг на друга, но стали достойными оппонентами: оба амбициозны, наделены воображением, непреклонны; каждый мечтал уничтожить своего противника.
С другой стороны зеркала, через которое бен Ладен смотрел на Америку, было нечто большее, чем обычная страна и даже сверхдержава. Он считан, что CШA стоят во главе глобального крестового похода христиан и евреев, стремящихся помешать исламскому возрождению. Скорее всего, он не читал книгу Сэмюеля Хантингтона «Столкновение цивилизаций», вышедшую в 1993 году, но осознавал идею, выраженную в названии, и часто ссылался на нее в своих интервью, говоря, что его миссия — способствовать такому столкновению. Усама считал, что история тянется слишком медленно и плавно, но с возникновением ислама противостояние добра и зла резко обострилось. «Это битва не между «Аль-Каидой» и Соединенными Штатами, — объяснял бен Ладен. — Это война мусульман с крестоносцами всего мира». Это была эсхатологическая война, которая ставила целью спасение всего человечества.
В августе 1995 года бен Ладен окончательно порвал со своей родиной. В очередном «открытом манифесте» он опять выступил с обвинениями против короля Фахда и разослал письма по факсу. Это было своеобразным ответом на перестановки, произошедшие в кабинете министров саудовского правительства за неделю до этого. Данное мероприятие, как и большинство других событий в королевстве, было призвано создать видимость реформ без каких-либо реальных сдвигов. В длинной преамбуле бен Ладен привел правоустанавливающий прецедент из Корана с комментариями исламских ученых, на основании которых объявил короля неверным. Влияние такфиризма было очевидным, хотя большинство аргументов — явно надуманны и убедительны лишь для самого автора. Например, бен Ладен цитировал девятую статью устава Совета сотрудничества стран Персидского залива. (Эта организация была призвана разрешать торговые конфликты между арабскими государствами.) Статья гласила, что Совет будет руководствоваться своим статутом, международным законом и нормами исламского права. Бен Ладен сокрушался: «Что за насмешка над религией Аллаха, если мы поставили исламское право на последнее место?»
Но многие положения обличительной речи нашли своих благодарных слушателей и отозвались во множестве более умеренных петиций исламских реформаторов, что позже привело к аресту авторитетных мулл. «Главной причиной, вынудившей меня написать вам это письмо, послужило не угнетение народа и попрание его прав, — начал бен Ладен. — И даже не унижение достоинства нашей нации, и не осквернение ее святынь, и не расхищение ее богатства». Далее бен Ладен упоминает и экономический кризис, приведший к Войне в заливе, «сумасшедшую инфляцию», переполненность школьных классов и рост безработицы. «Как вы можете призывать народ экономить электроэнергию, когда он видит ваши дворцы, залитые светом круглые сутки? — удивляется бен Ладен. — Разве мы не имеем права спросить вас, ваше величество, куда вы дели деньги? И нет ответа — все знают о многочисленных взятках и комиссионных, которые вы клали в свой карман». Затем Усама перешел к присутствию американских войск в королевстве. «Это уже слишком — превратить страну в американскую колонию с американскими солдатами, чьи нечестивые следы можно видеть повсюду. Интервенты защищают ваш трон и охраняют нефтяные скважины, чтобы потом воспользоваться ими, — писал он с возмущением. — Этим нечестивым крестоносцам нельзя позволять оставаться на священной земле».
