Самуэль Чавкин - Похитители разума. Психохирургия и контроль над деятельностью мозга
Другим примером такого рода исследований могут служить психохирургические эксперименты, о которых говорилось выше. На эти исследования НИПЗ выделил Суиту, Марку и Эрвину 500 тыс. долларов. Еще одной затеей подобного рода должен был стать Центр по предотвращению преступности при Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. На проведение начальных исследований АСПД была готова выделить этому Центру 750 тыс. долларов[378]. Как было отмечено в главе шестой, АСПД пришлось отказаться от этого проекта в связи с протестами общественности штата.
В этом случае, как и в случае с Брауном из НИПЗ, главным стимулом были деньги. Уэст, директор Института нейропсихиатрии, сообщил корреспонденту еженедельника «Сайкиэтрик ньюс»: «Я допускаю, что не такое уж большое число преступлений вызывается отклонениями в психике, но мы занимаемся психически больными и должны разобраться что к чему». Он рассказал также, что Институт нейропсихиатрии обратился к АСПД за финансовой помощью, «поскольку калифорнийский Совет по вопросам уголовной юстиции получает ежегодно свыше 50 млн. долларов в качестве субсидии от штата. Я считаю,— сказал он,— что нам следует воспользоваться частью этих средств, иначе они будут израсходованы на приобретение «черных воронов», полицейских машин, собак и слезоточивого газа. НИПЗ располагает меньшими средствами, вот мы и обратились к АСПД»[379].
Центр по изучению преступности и правонарушений несовершеннолетних, являющийся филиалом НИПЗ, поддерживал очень тесные связи с АСПД и еще более тесные — с Национальным институтом правоприменительной деятельности и уголовного правосудия. Сотрудники Центра участвовали в криминологических исследованиях обоих этих учреждений в качестве консультантов. Как считают многие, все более тесное сотрудничество НИПЗ и АСПД ведет к тому, что психологи и психиатры начинают принимать самое непосредственное участие в работе правоприменяющих органов по всей стране. Одно из проявлений этого — семинары, организуемые АСПД вместе с НИПЗ. Один из таких семинаров был посвящен роли психологов в системе уголовной юстиции.
При нынешнем социально-политическом климате и при готовности как отдельных ученых, так и научных учреждений участвовать в программах, научная ценность которых сомнительна, вряд ли целесообразно затевать психохирургические исследования. Не получится ли так, что одобрение психохирургических исследований национальной комиссией приведет к тому, что их результаты окажутся полуправдой, которая со временем превратится в полуложь, и ученые, вовлеченные в эти эксперименты, будут испытывать угрызения совести?
А фальсификация данных научных исследований—явление довольно обычное. Пожалуй, самым скандальным был случай, когда английский антрополог Чарльз Доусон объявил об обнаружении останков доисторического человека в Пилтдауне. И только через 45 лет, в 1953 г., ученые доказали, что «доисторический человек» Доусона—надувательство: череп принадлежал современному человеку, а челюсть— человекообразной обезьяне. Череп и челюсть были обработаны таким образом, чтобы создать впечатление, что они пролежали в земле тысячелетия. Гораздо более опасные последствия имеют подобные «открытия» в медицине и в общественных науках, например в педагогике. По мнению некоторых видных ученых, например Эрнеста Борека, микробиолога из Университета штата Колорадо, в научных журналах все чаще появляются «фальшивки». Борек заявил корреспонденту газеты «Нью-Йорк таймс», что, «выдумывая несуществующие явления, обманщики пытаются подделать часть самой природы»[380]. Глава Национального бюро стандартов Ричард Робертс полагает, что более половины цифровых данных, приводимых в научных статьях, не представляет никакой ценности, т. к. являются результатом использования ошибочных методов количественного измерения[381].
Недавно Институт Слоуна Кеттеринга в Нью-Йорке, прославленный центр по изучению и лечению рака, оказался в неловком положении. Один из исследователей этого института объявил, что ему удалось разработать способ пересадки кожи в тех случаях, когда животные не принадлежат к одному виду. Позже выяснилось, что, пересаживая белой мыши кожу серой мыши, исследователь «подкрашивал» пересаженный участок кожи на теле белой мыши, чтобы создать впечатление, что пересадка удалась[382]. Имеется и много других случаев фальсификации, но достоянием общественности они становятся редко.
Видные исследователи считают, что тенденция к фальсификации данных будет расти, т. к. в погоне за субсидиями ученые должны доказывать, что их работа дает важные результаты. Кроме того, все большее распространение получает «преднамеренная необъективность», которая приводит к неверному направлению исследований и неправильному толкованию полученных данных. Ян Сент Джеймс-Робертс из Лондонского университета поднимает вопрос о беспристрастности исследователя в опубликованной в «Нью-сайентист» статье «Можно ли доверять исследователям?». Он считает, что часто обман является следствием пристрастности или предубежденности исследователя[383].
Об одном из самых поразительных примеров преднамеренной необъективности стало известно, когда был разоблачен ныне покойный Сирил Берт, считавшийся выдающимся специалистом в области психологии обучения и утверждавший, что способность к обучению зависит главным образом от наследственности. Оказывается, Берт просто сфабриковал доказательства, подтверждавшие его теорию, которой он был фанатически предан. Это оставалось незамеченным в течение длительного времени, вплоть до 1973 г., когда обман был раскрыт психологом Принстонского университета Леоном Камином. Позже Камин более подробно рассказал об этом надувательстве в книге «Коэффициент умственного развития: наука и политика»[384]. Недавно, осенью 1976 г., обозреватель лондонской «Санди таймс» по вопросам медицины раскопал дополнительные сведения, подтверждающие вывод Камина о недобросовестности Берта. Эти разоблачения очень важны, т. к. до недавнего времени система образования в Великобритании строилась именно на теории Берта. Исходя из того, что, как утверждал Берт, умственные способности являются врожденным свойством человека, английским школьникам в одиннадцатилетнем возрасте устраивали экзамен с целью выявления их умственных способностей, и от результатов этого экзамена зависел характер их дальнейшего образования. Детей, уровень умственных способностей которых признавали недостаточным, направляли в профессиональные школы, лишая их возможности поступить в дальнейшем в высшее учебное заведение и получить высшее образование в области гуманитарных и естественных наук (Шаги в направлении расширения сети единых школ начали предприниматься только с конца 60-х гг., особенно после смены правительства в 1974 г. Цель этих преобразований—сделать высшее образование доступным для большего числа выпускников школ.).
Мысль о том, что тест «Ай-Кью», претендующий на измерение интеллектуальных способностей индивида, свидетельствует скорее об интеллектуальном уровне среды, в которой растет ребенок, чем о его потенциальных возможностях, просто игнорировали. Однажды, говоря об одном из своих учеников, Берт назвал его «типичной трущобной обезьяной с мордой бледнолицего шимпанзе»[385]. Берт утверждал, что дети из гетто менее интеллектуальны, чем дети из зажиточных семей, и что евреи и ирландцы значительно уступают англичанам в уровне интеллекта. Не обошел Берт своим вниманием и женщин; он утверждал, что интеллект у женщин ниже, чем у мужчин. Берт был первым психологом, произведенным в дворянское звание. Кроме того, Американская ассоциация психологов присудила ему премию Торндайка[386](Эдуард Ли Торндайк (1874—1949) — американский психолог, один из представителей так называемого бихевиоризма (психологии поведения).— Прим. ред.).
В настоящее время идет ожесточенная борьба за изменение английской системы образования. Однако понадобятся долгие годы, чтобы ликвидировать последствия ущерба, нанесенного делу образования тысяч людей обманщиком, который с успехом выдавал себя за крупного специалиста в области психологии обучения, хотя при этом совершенно не скрывал своих предрассудков. Конечно же, Сирил Берт действовал не в одиночку. Ему оказывали всяческую поддержку влиятельные силы — элита партии консерваторов, заинтересованная в укреплении и увековечении своих позиций в классовой структуре английского общества.
Но и до сих пор, несмотря на подобные разоблачения и шаткость научного обоснования психохирургических исследований, некоторые хирурги считают, что поддержка комиссии конгресса открывает им путь к экспериментам над лимбической системой головного мозга. Поклонники психохирургии мечтают о подвигах на поприще лечения психических расстройств психохирургическими методами. Комиссия не прислушалась к предостережениям ученых, которые в течение многих лет занимались психохирургическими исследованиями, но были вынуждены оставить эту область, считая, что доводы в пользу психохирургии недостаточно убедительны.
