Александр Пушкин - Переписка 1815-1825
В Бахчисарай приехал я больной. Я прежде слыхал о странном памятнике влюбленного Хана. К** поэтически описывала мне его, называя la fontaine des larmes [490]. Вошед во дворец, увидел я испорченный фонтан; из заржавой железной трубки по каплям падала вода. Я обошел дворец с большой досадою на небрежение, в котором он истлевает, и на полу-европейские переделки некоторых комнат. NN почти насильно повел меня по ветхой лестнице в развалины гарема и на ханское кладбище,
но не тем
В то время сердце полно было —
Лихорадка меня мучила.
Что касается до памятника ханской любовницы, о котором [491] говорит М.[уравьев-Апостол], я [его не] об нем не вспомнил, когда писал свою поэму — а то бы непременно им воспользовался.
Растолкуй мне теперь, почему полуденный берег и Бахчисарай имеют для меня прелесть неизъяснимую? Отчего так сильно во мне желание вновь посетить места, оставленные мною с таким равнодушием? или воспоминание самая сильная способность души нашей, и им очаровано всё, что подвластно ему? и проч. [492]
Пожалуйста не показывай этого письма никому, даже и друзьям моим (разве переписав уже), а начала в самом деле не нужно. [493]
235. Е. А. Баратынский — Пушкину. Первая половина декабря 1825 г. Москва.Благодарю тебя за письмо, милый Пушкин: оно меня очень обрадовало, ибо я очень дорожу твоим воспоминанием. Внимание твое к моим рифмованным безделкам заставило бы меня много думать о их достоинстве, ежели б я не знал, что ты столько же любезен в своих письмах, сколько высок и трогателен в своих стихотворных произведениях.
Не думай, что бы я до такой степени был маркизом, что б не чувствовать красот романтической трагедии! Я люблю героев Шекспировых почти всегда естественных, всегда занимательных, в настоящей одежде их времени и с сильно означенными лицами. Я предпочитаю их героям Расина; но отдаю справедливость великому таланту французского трагика. Скажу более: я почти уверен, что французы не могут иметь истинной романтической трагедии. Не правила Аристотеля налагают на них оковы — легко от них освободиться — но они лишены важнейшего способа к успеху: изящного языка простонародного. Я уважаю французских классиков, они знали свой язык, занимались теми родами поэзии, которые ему свойственны, и произвели много прекрасного. Мне жалки их новейшие романтики: мне кажется, что они садятся в чужие сани.
Жажду иметь понятие о твоем Годунове. Чудесный наш язык ко всему способен, я это чувствую, хотя не могу привести в исполнение. Он создан для Пушкина, а Пушкин для него. Я уверен, что трагедия твоя исполнена красот необыкновенных. Иди, довершай начатое, ты, в ком поселился гений! Возведи русскую поэзию на ту степень между поэзиями всех народов, на которую Петр Великий возвел Россию между державами. Соверши один, что он совершил один; а наше дело — признательность и удивление.
Вяземского нет в Москве; но я на-днях еду к нему в Остафьево и исполню твое препоручение. Духов Кюхельбекера читал. Не дурно, да и не хорошо. Веселость его не весела, а поэзия бедна и косноязычна. Эду [тебе] для тебя не переписываю, потому что она на-днях выдет из печати. Дельвиг, который в П[етербур]ге смотрит за изданием, тотчас доставит тебе экземпляр и пожалуй два, ежели ты не поленишься сделать для меня, что сделал для Рылеева. Посетить тебя живейшее мое желание; но бог весть когда мне это удастся. Случая же верно не пропущу. Покаместь будем меняться письмами. Пиши, милый Пушкин, а я в долгу не останусь, хотя пишу к тебе с тем затруднением, с которым обыкновенно пишут к старшим.
Прощай, обнимаю тебя. За что ты Левушку называешь Львом Сергеевичем? Он тебя искренно любит и ежели по ветренности [в чем] как-нибудь провинился перед тобою — твое дело быть снисходительным. Я знаю, что ты давно на него сердишься; но долго сердиться не хорошо. Я вмешиваюсь в чужое дело; но ты простишь это моей привязанности к тебе и твоему брату.
Преданный тебе
Баратынский.
Адрес мой: в Москве, у Харитона в Огородниках, дом Мясоедовой.
Примечания
1
его величеству зачеркнуто и рукой Н. Ф. Кошанского надписано: г[ос.[ударю] им[ператору]
2
Исправлено самим Пушкиным из крайнѣе.
3
мое вписано
4
Прощайте.
5
Откладываю до следующей почты удовольствие побеседовать с вами, мой милый князь. Преданный вам С. Ломоносов.
6
В Яжелбицах мы нашли почталиона хромаго, и Вяземский мне эту задал эпиграмму.
7
переделано из желающий
8
Конец венчает дело. Епископ.
9
листок с частью письма, обращенной к В. Л. Пушкину, оторван
10
1 сент.
11
переделано из высокопреосвященству
12
Дон-Базилио.
13
фраза не закончена
14
переделано из вс
15
переделано из славу
16
Толстой.
17
27 окт.
18
В этом ему отдавал справедливость даже сам Эсхил, имевший обыкновение говорить про свои пьесы, что они — лишь остатки от пиров, раскинутых в „Илиаде“ и в „Одиссее“.
19
переделано из въ
20
relief — рельеф; reliefs — остатки со стола; restes de viandes — объедки.
21
Этот комический поэт, который и не комический, и не поэт, не получил бы у нас разрешения разыгрывать свои фарсы на Сен-Лоренской ярмарке.
22
L'Indépendant — „Независимый“; la chaussée — мощеная дорога, шоссе; La Chaussée — Лашоссе.
Лашоссе — французский драматург XVIII в. Здесь — каламбур Вяземского: А. П. Вельяшев служил в „Особенном управлении о устроении больших в государстве дорог“.
23
последние шесть слов в подлиннике подчеркнуты двумя чертами
24
Два великих сочинителя, герои Парнасса,
Любимы и лелеемы светом.
Тщетно Муза их фальшивит и гримасничает, —
Они остаются любимцами визиготов.
Некто, разбирая их писания,
Определяет нам место этих господ:
„Один, — говорит он, — певец Юга,
Другой — Севера“. И впрямь это дельно сказано, —
До такой степени один сух, а другой холоден!
25
переделано из окончить
26
В нем вписано
27
т. е. окончательный вписано
28
описка
29
переделано из которых
30
не вписано
31
переделано из пред
32
милым вписано
33
В подлиннике: Кюхеб…
34
переделано из и
35
переделано из допросчик
36
подлинник в нескольких местах прожжен
37
изгнанный вместо зачеркнутого венчанный
38
новой вписано
39
Прощайте.
40
Блажен тот, кто вдали…
41
К сведению г-на Дегильи, бывшего французского офицера.
Недостаточно быть трусом, нужно еще быть им в открытую.
Накануне паршивой дуэли на саблях не пишут на глазах у жены слезных посланий и завещания; не сочиняют нелепейших сказок для городских властей, чтобы избежать царапины; не компрометируют дважды своего секунданта.*
Всё то, что случилось, я предвидел заранее, и жалею, что не побился об заклад.
Теперь всё кончено, но берегитесь.
Примите уверение в чувствах, какие вы заслуживаете.
6 июня 1821.
Пушкин.
Заметьте еще, что впредь, в случае надобности, я сумею осуществить свои права русского дворянина, раз вы ничего не смыслите в правах дуэли.
42
марки вин
43
Прощай.
44
Вернулась ли ты из своего путешествия? Посетила ли снова подземелья, замки, Нарвские водопады? Развлекло ли это тебя? Любишь ли ты попрежнему одинокие прогулки? Какие собаки твои любимицы? Забыла ли ты трагическую смерть Омфалы и Бизара? Чем ты развлекаешься? Что читаешь? Виделась ли ты снова с соседкой, Анетой Вульф? Ездишь ли верхом? Когда возвращаешься в Петербург? Что поделывают Корфы? Не вышла ли ты замуж? Не собираешься ли выйти? Сомневаешься ли в моей дружбе? Прощай, мой добрый друг.
