Айн Рэнд - Апология капитализма
Тридцатипятилетний профессор Бути возглавляет отделение физиологии в Бирмингеме. Девять его сотрудников занимаются лечением психических заболеваний с помощью медицинских препаратов.
Сегодня вечером стало известно, что ведущий физик проф. Морис Прайс и ведущий специалист по раковым исследованиям патолог д-р Леонард Вейсс получили посты в США...
Том Далиелл, представитель лейбористов по вопросам науки, спрашивает, назначит ли премьер-министр, сэр Алек Дуглас-Хоум, королевскую комиссию, чтобы «обсудить проблему подготовки, вербовки и удержания научного потенциала в Великобритании...». Президент Британской медицинской ассоциации сэр Джордж Пикеринг назвал решение профессора Буша «трагическим». Он считает профессора «самым блестящим своим учеником и одним из самых блестящих людей, которых он встречал в жизни».
Из газеты «Нью-Йорк Таймс» от 12 февраля:
Шок, вызванный в Великобритании утратой научных талантов, усилился сегодня, когда известный физик-теоретик заявил, что он уезжает в Соединенные Штаты. Д-р Джон Энтони Поупл, директор Отделения теоретической физики Национальной физической лаборатории, сказал, что через месяц он переходит в Технологический институт Карнеги в Питтсбурге.
Газеты широко освещали это перемещение, 13-е по счету, начиная с воскресенья. Один из заголовков первой полосы — «Еще один представитель утечки мозгов».
Из газеты «Нью-Йорк Таймс» от 13 февраля:
Вместе с сегодняшним сообщением о надвигающемся отъезде из Великобритании еще, по крайней мере, пяти ученых, нация с новой тревогой ищет основную причину этого бегства.
В статье названы двое ученых, д-р Рэй Гиллери, 34-летний профессор анатомии Лондонского университетского колледжа, и 39-летний профессор биохимии Эрик Шутер из того же колледжа.
Из газеты «Нью-Йорк Таймс» от 16 февраля:
Постоянный отъезд ученых вызвал в Великобритании шок. Нация вновь ищет причину бегства и эффективные средства от него...
Проблема «утечки мозгов», как называют здесь отъезд ученых, для Англии не нова. Десятилетиями зарубежные университеты и другие образовательные и исследовательские учреждения, особенно в США, привлекают к себе научный потенциал из Великобритании.
В последний академический год Великобритания потеряла 160 старших университетских преподавателей. Из них около 60 переехали в США, согласно обзору, опубликованному Ассоциацией университетских преподавателей...
Согласно докладу Королевского общества, примерно 140 ученых, недавно получивших степень, ежегодно покидают Англию. Это — около 12% национального научного потенциала...
Чаще всего уезжающие ученые говорят, что американские и английские фонды, финансирующие научное оборудование и персонал, несопоставимы.
Некоторые честно признают, что их привлекает оплата, в два-три раза большая, чем в Великобритании, а также всеобщее уважение к научной работе и достижениям в США.
Другие жалуются на нехватку высоких постов в университетах, на административные джунгли, через которые должны пройти исследовательские гранты в Великобритании, и на то, что они называют подлым контролем казны, причастной ко всем университетским грантам. Какие интеллектуальные доводы используют в качестве приманки, чтобы удержать ученых в стране, и какие предложены практические средства? Квинтин Хогг, секретарь Государственного департамента образования и науки, «воззвал к патриотизму ученых, уговаривая их остаться дома. Лучше всего быть англичанином, сказал он».
В статье из «Нью-Йорк Таймс» от 31 октября 1963 года говорится, что «доклад, представленный комитету, который возглавляет секретарь кабинета сэр Берк Тренд, призывает преобразовать систему британской науки и предоставить министру науки больше власти» (курсив мой — А. Р.).
Конечно, здесь можно увидеть немало скрытого и явного негодования против американского изобилия и крупного бизнеса, который англичане, по-видимому, считают главной причиной утечки их научных талантов.
Теперь я хотела бы привлечь ваше внимание к двум важным фактам — к возрасту и профессии ученых, упоминаемых в этих статьях. Большинству из них около тридцати, большинство занимается теоретической медициной.
Государственное здравоохранение — признанный институт британской политической системы. Какое будущее ждет блестящих молодых людей в государственном здравоохранении? Судите сами о причинах «утечки мозгов», о будущем благосостоянии тех, кто остался в государстве изобилия, и о роли разума в человеческой жизни.
Когда вы услышите или прочтете доклады об успехах государственного здравоохранения в Великобритании и других европейских странах, составленные поверхностными, узкими специалистами, не видящими дальше сиюминутных проблем и заявляющими, что они не замечают никаких перемен в добросовестном труде семейных врачей, вспомните, что свое умение, знания и силы врачи эти черпают в медицинских лабораториях и что источник иссякает. Такую цену платит страна за государственное здравоохранение. Ее нет в государственном бюджете, но она не замедлит сказаться в нашей жизни.
Сейчас мы отстаем от Великобритании на пути, ведущем в коллективистскую пропасть, но не намного. В последние годы в газетах появляются тревожные доклады о приеме студентов в наши медицинские колледжи. Когда-то желающих было куда больше, чем мест, и поступали лишь самые способные, с самыми высокими баллами и характеристиками. Сегодня желающих гораздо меньше, и судя по докладам, вскоре их вообще будет меньше, чем мест.
Оцените рост государственного здравоохранения в мире, оцените план медицинского обслуживания в нашей стране, посмотрите на забастовку канадских врачей в Саскачеване и недавние забастовки врачей в Бельгии. Учтите и то, что в каждом случае подавляющее большинство врачей боролось против национализации здравоохранения, и сторонники государственного изобилия с их нравственным людоедством без особых колебаний решились закабалить их чуть ли не под дулом пистолета. Особенно красноречивым было положение в Бельгии, откуда тысячи врачей бежали без оглядки, буквально спасаясь из страны с «гуманным правительством», прибегающим к грубым мерам нацистского толка, чтобы призвать врачей в армию и силой вернуть их к медицинской практике.
Подумайте обо всем этом, а затем прочтите заявление д-ра Гендрикса в «Атланте» — хирурга, протестующего против государственного здравоохранения: «Меня всегда удивляло самодовольство, с которым люди утверждают свое право порабощать меня, контролировать мой труд, насиловать мою волю, совесть, душить мой разум. На что они тогда рассчитывают, ложась на мой операционный стол?»
Именно этот вопрос нужно задать бельгийским альтруистам и надсмотрщикам.
Когда вы в следующий раз услышите дискуссию о бесплатном медицинском обслуживании, задумайтесь о будущем, в особенности — о будущем ваших детей, которые будут жить в ту пору, когда лучшие умы уже не пойдут в медицину.
Рагнар Даннешельд, пират из «Атланта», боролся с «идеей, что нужда — это священный идол, требующий человеческих жертвоприношений, что нужды некоторых — гильотина, висящая над другими, а мера наших способностей — это мера нашей опасности, так что успех ведет на плаху, а неудача дает право тянуть за веревку. В этом смысл альтруистической морали: чем больше достижения человека и потребность общества в нем, тем хуже с ним обращаются, и тем больше он походит на жертвенное животное».
Дельцы, обеспечивающие нас средствами существования и работой, облегчающими труд машинами и современными удобствами, постоянно возрастающим уровнем жизни, больше всего необходимы обществу. Они и стали первыми жертвами, гонимыми, опозоренными, оклеветанными, эксплуатируемыми козлами отпущения мистическо-альтруистическо-коллективистской оси. Следующими идут врачи. Именно потому, что их услуги жизненно важны и крайне необходимы, они стали мишенью для альтруистов в масштабе всего мира.
Что до современного положения дельцов, разрешите сказать вот что. Закончив «Атланта», я дала гранки железнодорожнику, специалисту по техническому контролю. Первым делом он спросил меня: «Понимаете ли вы, что все законы и директивы, которые вы предлагаете, уже включены в законодательные акты?» «Да, понимаю», — ответила я.
И я хочу, чтобы мои читатели тоже это поняли.
В моем романе я изложила эти проблемы на языке абстракций, выражавших суть правительственного контроля и государственного законодательства во всякое время и в любой стране. Но принципы каждого указа и каждой директивы, которые приводятся в «Атланте», — таких, как «Коррекция билля о возможностях» или «Директива 10—289», — можно найти в наших антимонополистических законах, пусть и в более сырой форме.
