М. Грашина - Языческий календарь. Миф, обряд, образ
Мужское русальское действо — хоровая пляска, разбивание горшка. Под конец две пляски могут объединиться.
Общее шествие — проводы русалки, весны, коня. Битва девок с парнями за чучело.
Последние весенние игры — горелки, уточка, просо сеяли, ручеек.
Игра в похороны — Костромы, Кукушки, Ярилки.
Женское катание по полю.
Игра в Коршуна.
Слова песен и игр
Вью, вью я венок,
— Завивайся, березонька.
Вью, вью я венок,
— Завивайся, кудрявая.
Вью, вью я венок,
— Мы покумимся, кумушка,
Вью, вью я венок,
— Поцелуемся, голубушка.
Вью, вью я венок,
На гряной неделе русалки сидели,
Рано, рано.
Сидели русалки на кривой березе,
— Рано, рано.
На кривой березке, на прямой дорожке,
— Рано, рано.
Просили русалки и хлеба и соли,
— Рано, рано.
И хлеба, и соли, и горькой цибули,
— Рано, рано.
О русалках сказывают разное. Говорят, что на Русальную неделю они показываются в образе красивых дев с бледным лицом и с распущенными волосами. Одежды на них вовсе никакой, кроме собственных волос, или только некая прикрышка из водяных трав. Волосы у них кажутся зелеными от заплетенной в них зелени или водорослей, но по правде они русые — не зря ведь им дано такое имечко. Они показываются на перекрестках дорог, на границах поля и леса, но не заходят за околицу села — им там не глядится бывать.
Русалки шалят — бегают по полю, хлопают в ладоши, приговаривают: «Бух! Бух! Соломенный дух!» Сдернуть шапку, стегнуть лозиной, бросить поперек хода на узкой тропе зеленую ветку, самой оставаясь невидимой, — их любимая игра. Русалку можно увидеть, стоя против лунного света, на ветвях старого дерева — она сидит, свесив волосы до земли, поет свою протяжную песню о бегучей воде, о зеленой траве, о стройной березе. При этом она может вить венок, плести сеть, прясть долгую пряжу. И не вздумай спросить у нее: «Что прядешь?» Тогда она ответит нежным голосом:
— А ты угадай! — и эхо (или другие русалки?) подхватит с разных сторон: «…гадай! …дай! …дай!» С тем же, кто не угадает, русалка обойдется сурово.
У берегов реки или в березовой роще русалки перекликаются между собой: «Кума! Кума! Приходи!» — и надеются, что на клич придет какая ни есть душа.
Верная добыча для шалостей русалки — одинокий путник. Любит она обмануть, показать то, чего нету, спытать, кто как стоек к ее чарам. Зрелого мужа или умудренную опытом жену русалка не сильно обидит, разве что проведет — заморочит, собьет с пути, как то у всего этого рода в обычае. А вот молодого парня она, во чтобы то ни стало, попытается очаровать, заворожит своим пением, так что на годы забудешь, где ты есть. А то позовет за собой и заманит в холодную воду. И если тебя вода охладит, то тогда хотя бы не пропадешь. Могут русалки обступить парня целой стайкой и начать его обсуждать на все лады — хорош ли он или так себе, причем показывают свое всеведение. И если одни уговорят других, что он хорош, то все бросятся на него и защекочут.
Особую прыть проявит русалка, если встретит юную девушку. Обязательно постарается заманить к себе, защекотать или утащить под воду. Если не знаешь, как от них, беспокойных, оберечься, то ночью к воде лучше не ходить. Сначала всегда испытает — как ты, родная, крепка на этом свете. Если не крепка — уведет тебя русалка к иным… Загадывает она обычно загадки, вроде:
— Полынь или петрушка?
Выходя за околицу, девушки брали с собой полынь–траву, которую русалки как бы избегают. И если какая ответит: «Полынь!», то с криком «Сама изгинь!» — русалка отступит. Такой ответ должен значить, что девица хочет и может жить на свете с людьми, коли позаботилась себя оберечь, и сила полыни ей ведома.
Если бросить в воду полынь и послышатся эти же слова, значит, «кума» уже не повредит, и можно смело купаться. А кто горькой полыни предпочтет вкусную петрушку, то при этих словах русалка обрадуется, захохочет: «Так ты наша душка!» — и защекочет, а то утащит с собой… и пиши пропало.
Качаются русалки на ветвях старых деревьев, просят трогательным голосом, чтобы дали ей сорочку. В старину женщины оставляли русалкам на сорочку на ветках деревьев пряжу, полотно, рушник, а девушки — венок.
В недавние времена, когда с русалкой встретиться стало все большей редкостью, шаловливые девчонки по деревням устраивали «проводы русалки» — выбирали из своего кружка самую резвую, распускали ей волосы, надевали венок, снимали почти всю одежду, вели под провожальную песню к полю. А на поле заталкивали русалку в рожь, а сами скорее бежали с криком: «Утекаем от русалки!» Русалка бежит за ними, хлопает в ладоши.
А в иных местах шли все в венках туда, где прячется русалка, снимали их и бросали в зеленя, а потом пускались бежать, чтоб русалка не догнала. При этом на поле бьют в била, трубят, жгут костры. Девица через него перепрыгнет, а русалка остановится.
Проведу русалку от бора, до бора,
Рано, рано, от бора до бора.
От бора до бора, в зелену дуброву,
Рано, рано, в зелену дуброву.
В зелену дуброву, во ядрено жито,
Рано, рано, во ядрено жито.
Во ядреном жите, тут русалке жити,
Рано, рано, русалке жити.
А были и такие места, где роль русалок исполняли мужчины. Когда девицы шли со своих игр, с хороводов или от семицкой березки, мужики, переодевшись пострашнее, прятались в кустах на их дороге, пугали криком, пытались сорвать венок, бросить под ноги вицу, облить водой из горшка.
Из этого кое–где родился целый обряд. Мужчины в простынях, в масках, с кнутами бросались на стайку девушек и молодушек, стараясь угостить каждую. Те с криком: «Русалки, русалки!» — разбегались, но возвращались и спрашивали: «Русалочки, как лен?» А мужики показывали длинный кнут и со словами: «Вот такой будет!» — стегали вопрошаек со всего маху.
Заплетися, плетень, заплетися, плетень —
Заплетися, заплетися!
Завернися, труба, завернися, труба —
Золотая, золотая!
Догадайся, кума, догадайся, кума —
Молодая, молодая!
Расплетися, плетень, расплетися, плетень —
Расплетися, расплетися!
Развернися, труба, развернися, труба —
Золотая, золотая!
Разгадала кума, разгадала кума —
Молодая, молодая!
Плетень, заплетися,
Золота труба,
Завяжись узлом.
Из‑за гор девица
Гусей выгоняла:
Те–га, гуси, домой,
Те–га, серы, домой,
Я сама с гуськом,
С гуськом сереньким.
Плетень, раслетися,
Золота труба,
Развяжись узлом.
Из‑за гор девица
Гусей выгоняла:
Те–га, гуси, домой,
Те–га, серы, домой,
Я сама с гуськом,
С гуськом сереньким.
Девицы, все в венках, кружком окружают парней. Заводят друг друга перекличками:
Разыгрался Юрьев конь, разбил камень копытом! Во том камне ядра нет, так у парней правды нет! А в орехе ядро есть, так у девок правда есть!
И перекидывают друг другу свои венки через головы парней, а парни пытаются поймать.
КоршеньИгра по преимуществу девичья. Главных лиц два — Коршун и Наседка, остальные — наседкин выводок. Для этого выводка где- нибудь в стороне припасены березовые вицы.
Коршун сидит посреди круга, клекочет, злобно шипит, и в то же время как бы что‑то роет. Наседка ведет за собою выводок, который держится руками друг за друга, вокруг Коршуна и припевает:
Вокруг коршеня хожу,
Ожерелие нижу.
По три ниточки,
Бисериночки.
Я связала вороток —
Вокруг шеи короток!
После чего останавливается и начинает разговор:
— Коршень, Коршень, чего роешь?
Ямочку рою.
— На что тебе ямочка?
Денежки искать.
— На что тебе денежки?
Иголку купить.
— На что тебе иголка?
Мешочек шить.
— На что тебе мешочек?
Камушки положить.
— На что тебе камушки?
В твоих детей шуркать–буркать!
(Или по–другому, как показано ниже. А после того:)
А высок ли был огород?
Вот этакий!
Врешь ты все! У меня огород — кошка лапой достанет, и то они не залетят! Не дам тебе детей! Ши! Ши! Пошел!
И начинает убегать со всей цепочкой, а Коршень ловит детей по одному. Под конец ловит Наседку, усаживает ее посреди круга и говорит:
Вот я и матку вашу поймал. Вы мне огород поломали — работайте!
И раздает каждому работу:
Тебе — дрова пилить,
Тебе — баньку топить,
Тебе — веники вязать,
Тебе — квас квасить,
Тебе — белье припасти,
Тебе — постель стлать, а я пока отдохну. Ну‑ка, Наседка, поищи у меня в голове!
И укладывается к Наседке на колени. А Цыплята тем временем отбегают в сторону за прутьями и, скрывая их, возвращаются по одному. Каждого из них Коршень расспросит:
— Что ты делал?
— Дрова пилил!
— Высока ли поленница?
