Анатолий Александров - Путь к звездам. Из истории советской космонавтики
Ближе к вечеру – торжественный прием. Председатель Президиума Верховного Совета СССР Брежнев огласил Указы о присвоении Гагарину почетных званий Героя Советского Союза, летчика-космонавта СССР и об установлении его бронзового бюста в городе-герое Москве, вручил объявленные награды.
Бурлил и Кремлевский дворец. В Георгиевском заде – руководители партии и правительства, знатные люди страны и гости столицы, известные дипломаты. Вместе с ними – все семейство первого космонавта. В соседнем зале – ученые, конструкторы, знаменитые летчики, будущие космонавты. В следующем собрались старые большевики…
Таким грандиозным, незабываемым праздником стало 14 апреля шестьдесят первого года для страны, да и для всех людей планеты Земля.
3
Начальник Главного штаба ракетных войск Никольский принял полковника Корнеева 11 октября сразу после обеда. Владимир Егорович теперь уже лично подробно доложил о подготовке боевых стартовых позиций отдельного ракетного полка в районе Лихена. По всему было видно, что Михаил Александрович внимательно ознакомился с содержанием его докладной записки. Поэтому на этот раз генерала Никольского больше интересовал вопрос об организации охраны мест их дислокации. Но и тут ситуация складывалась благоприятно.
Владимир Егорович пояснил:
– Военные городки Фюрстенберг и Фогельзанг расположены по периметру артиллерийского полигона. Гражданского населения поблизости нет и движение через них без специальных пропусков запрещено. Силами расположенных вблизи частей 5-й гвардейской танковой армии и национальной армии ГДР организовано патрулирование передвижных контрольных постов, которые препятствуют появлению вблизи лесного массива посторонних лиц.
Саперными частями Группы войск территория боевых стартовых позиций ограждена забором из колючей проволоки… Корнеев подробно доложил начальнику Главного штаба о расположении оборудования и вспомогательных служб.
– Скажите, Владимир Егорович, а как планируется вывод личного состава и боевой техники на стартовые позиции? – уточнил начальник Главного штаба ракетных войск.
– Для перевозки личного состава и вывода боевой техники на стартовые позиции мы используем существующую дорожную сеть с бетонным покрытием. Порушенные в годы войны участки дорог отремонтированы, усилены мосты. На обоих стартовых позициях проведены маскировочные работы – одернование бетонных площадок и посадка деревьев.
– После приведения полка в боевую готовность, через сколько часов может быть произведен пуск ракет? – задал самый важный вопрос Никольский.
– Через шесть часов, товарищ генерал, – четко доложил полковник Корнеев.
Возвращение полковника Корнеева в часть встретила приятная неожиданность – в дивизии уже вторую неделю работала армейская комиссия во главе с заместителем командующего генерал-лейтенантом Шмелевым по формированию того самого отдельного ракетного полка, с которым ему предстояло выполнять важную государственную задачу на территории ГДР. Комиссия быстро разобралась в обстановке. Назначенные к включению в состав отдельной части стартовые дивизионы майора Алексеева и подполковника Лозовского из Елгавского полка требовалось пополнить четвертыми батареями. Это вызвало у руководителя комиссии определенные трудности. Нужно было решить вопрос либо о пополнении дивизионов подразделениями со стороны, либо о сформировании новых батарей. Реализовать второй вариант было заведомо невозможно. Техническая подготовка подразделений требовала значительного времени, а его практически не оставалось в соответствии с обозначенными сроками готовности.
В середине октября последовало первое приятное облегчение. Из Главного штаба ракетных войск в Смоленск поступил приказ о формировании стартовых дивизионов трехбатарейного состава. Таковыми они и были уже фактически. 27 октября генерал Шмелев доложил командарму 50-й ракетной армии генерал-лейтенанту Добышу о выполнении поставленной задачи по формированию отдельного ракетного полка особого назначения. В хорошем состоянии находилась и ремонтно-техническая база полковника Карпенко. Для каждого из стартовых дивизионов в ней было создано по отдельной сборочной бригаде. И буквально на следующий день в дивизию генерала Колосова поступило сразу пять комплектов боевых ракет Р-14 с ядерными головными частями. Это коренным образом изменяло стратегическую ситуацию на Западном театре военных действий.
Стартовые дивизионы и сборочные бригады отдельного ракетного полка и подвижной ремонтно-технической базы продолжали оставаться на местах прежней дислокации в ожидании приказа на погрузку и занимались в своих частях боевой службой и учебой.
Место предстоящей дислокации полка не разглашалось. Офицеры и сверхсрочники долгое время пока и не знали, что предполагаемый маршрут их следования пересекал западную границу нашей страны и пролегал по территории ГДР. Многие офицеры отправили из гарнизонов свои семьи к родственникам, хотя за ними и сохранялась жилая площадь, продали мебель. На запасных путях железнодорожной станции Елгавы в течение месяца стоял подготовленный железнодорожный состав под погрузку управления полка и подразделений боевого и тылового обеспечения.
Все томились в ожидании. Однако приказа на погрузку ни в октябре, ни в ноябре так в часть и не поступило. Полковник Корнеев несколько раз до нового года обращался к командованию дивизии, армии и в Главный штаб ракетных войск с докладом о готовности полка к передислокации. Но каждый раз получал уклончивый ответ: «Ждите! Повышайте выучку личного состава и его боевую готовность».
Разговор майора Алексеева с женой по поводу его предстоящей командировки в ГДР вместе с дивизионом возник перед ноябрьским праздником на «ровном месте». Не часто проходил он в последнее время при полном сборе. Во время командировки в ГДР полковника Корнеева все практические вопросы боевой подготовки личного состава полка автоматически легли на плечи командиров дивизионов. Так что Алексеев и Рунов, как и в период формирования части, дневали и ночевали в подразделениях. То они занимались в штабе части организацией ночных комплексных занятий с вновь созданными боевыми расчетами батарей, то по неделям несли боевое дежурство на стартовых комплексах наравне с молодыми офицерами. Майор Тренев занимался хозяйственной текучкой, а вопросы технической подготовки личного состава возложил на главного инженера полка Андреева.
В этот вечер Андрей Степанович с удовольствием строил игрушечную пирамиду с сыном на диване, а Вера готовила семейный ужин. Подав на стол, она присела рядом с мужем и вдруг заявила ни с того ни с сего:
– Сегодня Лидия сказала мне, что ты скоро со своим дивизионом отправляешься в Германию. Семьи офицеров начинают уезжать из гарнизона к родственникам. Может, и мне, Андрюша, лучше уехать с сыном в Смоленск на время твоей командировки?
Андрей не стал отрицать ни сам факт предстоящей командировки, ни отъезд семей командира батареи Стурова и операторов Зубарева и Данильченко в Россию. Но попробовал, как мог, успокоить разволновавшуюся жену:
– Вопрос о командировке до сих пор не решен, Вера. Все еще может измениться. Возникли новые обстоятельства с техникой.
– Для тебя не решен, а для твоего лучшего комбата, выходит, решен? – не согласилась Вера.
– И для Стурова он не решен. Я точно не знаю, но, возможно, у Сергея Николаевича появились какие-то другие причины для отъезда его семьи к родителям, – попробовал выкрутиться Андрей.
– А командир части, полковник Корнеев, главный инженер Андреев, они собираются отправлять свои семьи к родственникам? – продолжала выяснять Вера. – Они ведь тоже отправляются в командировку в Германию?
Вопрос жены поставил Алексеева в тупик. По этому поводу он не разговаривал ни с Владимиром Егоровичем, ни с Виктором Сергеевичем и не мог ответить что-то определенное, поэтому он заявил:
– Собирается или нет полковник Корнеев отправлять свою семью к родственникам в Россию – тебе лучше всего выяснить у него самого. Позвони на наш коммутатор и попроси, чтобы тебя соединили с командиром. Он по вечерам часто бывает в штабе.
– Нет, звонить лично полковнику Корнееву я не буду, Андрюша. Мне сказала Лидия, что семья командира части остается в гарнизоне, но мне хотелось услышать это и от тебя, – сказала Вера и замолчала, собираясь с мыслями…
В последний день ноября командир дивизии Колосов нагрянул утром с инспекторской группой на стартовый комплекс 1-го дивизиона и, в отсутствие Алексеева, объявил боевую тревогу для первой батареи. Капитан Стуров тотчас вывел дежурную смену на учебную стартовую позицию и, расставив личный состав по номерам расчета, приступил к выполнению поставленной задачи – подготовке ракеты к пуску. Начальники стартового, двигательного, электроогневого и заправочного отделений, машины подготовки и дизельных электростанций четко выполняли его указания. Проверочное занятие прошло с оценкой «отлично».
