Валентин Фалин - Конфликты в Кремле. Сумерки богов по-русски
Справочно: Ужесточается контроль над ввозом промышленного оборудования. В экспорте основные усилия направляются на восполнение недопоставки запланированных грузов. Однако, сами по себе, эти меры могут закрыть едва 10% «дыры» в нашем платежном балансе. В I кв. 1988 г. недопоставки составили всего 162 млн. руб., тогда как задолженность выросла на 2,5 млрд. руб.
Очевидно, здесь необходимы не частичные административные акции, а масштабные политические решения. В перспективе — это действительно работоспособный внешнеэкономический механизм, заглубленный во внутренний хозяйственный механизм страны. Пока они плохо стыкуются, работают разобщенно. Немедленными, чрезвычайными мерами могли бы быть:
а) сведение до минимума развращающего импорта зерновых. При этой «палочке-выручалочке» мы никогда не научимся беречь свой собственный урожай. Ориентировочная экономия может составить до 2 млрд. руб.;
б) крупный маневр в системе распределения товарных фондов, снятие с внутреннего рынка значительных партий товаров (нефть, нефтепродукты, лес, уголь, химикаты, лом, вторсырье, хлопок, рыба, автомобили), способных найти сбыт за рубежом. К ограничению внутреннего потребления во имя экспорта прибегают ныне все страны-должники.
Вместе с тем с возникшей проблемой нужно обращаться уже не только как с торговой, а именно как с долговой, т. е. искать ее специфические решения.
Справочно: Страны-должники прибегают в этой области:
а) к рассрочке и реконсолидации своих долгов;
б) к их конверсии в иностранные капиталовложения в свою экономику;
в) к продаже своих зарубежных активов.
Первый путь лишь увеличивает и удорожает задолженность и потому для нас нерационален. Но два других, как представляется, могут быть использованы:
а) можно прибегнуть к конверсии части наших долговых обязательств через продажу их банками-кредиторами зарубежным компаниям, намеренным вложить свои деньги в СССР. Техника таких операций известна (хотя и требует расчета их конкретной эффективности) и означает, как конечный эффект, оплату валютной задолженности во внутренних рублях. Высказываются опасения, что первая же такая операция подорвет международную кредитоспособность СССР. Но это может довольно скоро произойти и по описанным выше причинам. Более того, идя на конверсию, мы показываем, что управляем своим долгом; выжидая — что надеемся на авось;
б) можно прибегнуть к продаже части имеющихся у нас долговых обязательств развивающихся стран на международном денежном рынке. Такая продажа предполагает скидку с номинала, однако равноценна конверсии наших активов в замкнутых, неконвертируемых валютах в валюты конвертируемые. К тому же эти обязательства все равно обесцениваются из-за инфляции и просрочек платежа.
По оценке экспертов Внешэкономбанка СССР, для такой продажи можно было бы подобрать «пакет» из обязательств 10—12 наших стран-должников на сумму около 600 млн. руб.
Как вариант для таких операций можно было воспользоваться, на их начальном этапе, известным предложением английского бизнесмена Р. Максвелла.
В целом это позволило бы снизить дефицит платежного баланса примерно вдвое и избавиться от разорительной необходимости регулярного и крупномасштабного рефинансирования нашей краткосрочной задолженности, что было бы равносильно оздоровлению международных расчетов СССР.
Г. Писаревский, В. Фалин
Приложение 8. О ПЕРСПЕКТИВАХ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА СССР В СВЕТЕ ОЖИДАЕМЫХ ТЕНДЕНЦИЙ РАЗВИТИЯ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ
Докладная записка В.М. Фалина к пленуму ЦК КПСС.
Июль 1987 года
Взятый партией курс на радикальную экономическую реформу и ускорение социально-экономического развития страны — основа для преодоления наметившейся с 70-х гг. тенденции к прогрессирующему отставанию СССР от развитых капиталистических стран по важнейшим показателям эффективности общественного производства и уровня жизни населения.
При сохранении сложившихся в 1976—85 гг. тенденций и характера нашего хозяйственного развития национальный доход СССР по отношению к США снизился бы с 55% в настоящее время до 45% в 2010 г. Производительность общественного труда упала бы, в сравнении с США, соответственно с 33 до 25%.
Если же нам удастся реализовать намеченные на перспективу планы и программы развития, мы догоним США по некоторым основным макроэкономическим показателям. К 2010 г. наш национальный доход может достичь 90%, а продукция промышленности — 100% от уровня США. Мы еще больше обойдем США по добыче, производству и потреблению многих видов продукции материального производства — энергоресурсов, железной руды и стали, цемента и др.
Вместе с тем, как показывают проведенные в ИМЭМО АН СССР расчеты, выход на намеченные рубежи нашего экономического роста не обеспечит заметного приближения к США по ряду важнейших параметров эффективности общественного производства.
Так, производительность общественного труда в СССР к 2010 г. не превысит половины американского уровня, в промышленности составит 65%, в сельском хозяйстве — 15%. Сохранится ресурсо- и капиталоемкий путь развития нашей экономики, в корне отличающийся от того, что наблюдается на Западе. В результате фондоемкость и материалоемкость национального дохода в СССР в 2010 г. будет примерно в 1,5—1,6 раза, а энергоемкость — в 2 раза выше, чем в США. По нашим ориентировочным оценкам, в большинстве отраслей материального производства масштаб отставания по эффективности и научно-техническому уровню составит 10—15 лет, по ряду новейших направлений НТП (информатика, новые материалы, биотехнология и т. д.) разрыв может еще более увеличиться.
При намечаемых вариантах развития советской экономики трудно ожидать подтягивания к развитым капиталистическим странам по уровню жизни, имея в виду набор и качество потребляемых населением товаров и услуг.
При сопоставлении прогнозов развития экономики СССР и капиталистических стран на перспективу до 2010 г. можно выделить ряд «болевых точек».
Темпы и «качество» роста. Ориентация на ускорение темпов экономического роста объективно препятствует радикальному изменению экстенсивного характера развития нашего народного хозяйства.
Прогресс в экономическом развитии капиталистических стран сейчас прямо не связывается с увеличением чисто количественных показателей, таких, как темпы роста. Эти темпы, как показывает опыт стран Запада, неизбежно, хотя бы временно, снижаются в условиях структурной перестройки хозяйства, перехода экономики на ресурсосберегающий тип развития. Во многих базовых отраслях и целых секторах хозяйства, например, в топливно-энергетическом, в черной и цветной металлургии, служивших ранее важными источниками экономического роста, производство вот уже более десятилетия тому назад прекратило увеличиваться. Развитие как традиционных, так и новых отраслей выражается не столько в наращивании объемов производства, сколько в качественном совершенствовании продукции, ее быстром обновлении и дифференциации с учетом меняющихся запросов потребителя.
При сложившейся структуре советской экономики установка на высокие темпы роста будет требовать дальнейшего расширения производства базовых отраслей, поскольку только лишь за счет других секторов хозяйства обеспечить необходимые показатели экономического роста практически невозможно.
Далее. Мы уже сейчас по величине основных фондов и объему капитальных вложений во многих отраслях материального производства достигли или превзошли уровень США. Сейчас нужно не дальнейшее «накачивание» инвестиционных ресурсов в производственную сферу, а коренное обновление и повышение качества продукции фондообразующих отраслей, без чего на ускорение НТП в нашем народном хозяйстве рассчитывать нереально. Необходимость же поддержания высоких темпов роста производства при отсутствии резервов производственных мощностей не может не оказывать сдерживающего воздействия на возможности качественного обновления. Кроме того, неизбежная при высоких темпах полная загрузка физически изношенных фондов в некоторых отраслях, например в электроэнергии и на транспорте, чревата угрозой крупных аварий.
Наконец, темпы роста нашей экономики в конце 70-х — начале 80-х гг. существенно завышались в связи с увеличением цен и рядом других факторов. По западным оценкам, в 80-е гг., в том числе в 1986—87 гг., реальный экономический рост в СССР составлял 1,0—1,5%. Выход на намеченные на перспективу темпы роста порядка 4,5—5,0% в год означает фактически необходимость скачкообразного, трех-четырехкратного ускорения.
