Виктор Рубель - Тайные пси-войны России и Америки от Второй мировой до наших дней
Был подготовлен сильный оператор-экстрасенс. Проведя сеанс, мы получили следующую информацию: как только Ельцин передаст Японии острова, Китай сразу предъявит России претензии на свои спорные территории. Эта ситуация окажется выгодна многим политическим силам в мире: они начнут подталкивать руководство Китая начать вооружённый конфликт с Россией, чтобы затем международное сообщество объявило Китай агрессором. Тогда ООН и ряд стран могли бы применить против Китая экономические и политические санкции, как против агрессора, посягнувшего на суверенную территорию другого государства. Это было бы очень выгодно политическим и экономическим конкурентам Китая. Но это ещё не всё, ситуация должна была зайти гораздо дальше. В той обстановке Китай мог поддаться давлению и действительно начать локальные военные действия против России, как это случилось в конце 60-х. Но в 1993 году это привело бы к масштабной войне в Юго-Восточной Азии.
Получив такой катастрофический прогноз, мы просто не могли в него поверить. Было принято решение через органы разведки и контрразведки проверить, имеет ли эта информация под собой основу, может ли развитие событий пойти по предсказанному сценарию. Тщательная проверка показала, что предполагаемая ситуация и её последствия вполне реальны. Острова отдавать было нельзя.
После совещания с Барсуковым и Коржаковым я доложил о ситуации Юрию Скокову, кстати сказать, очень дальновидному и компетентному человеку. Он нас полностью поддержал и немедленно отправился к президенту, настаивая на отмене визита. Но в ответ, помимо нелицеприятных слов, он услышал от Ельцина:
— Царь я или не царь?! Захочу — отдам, не захочу — не отдам!
Мы поняли, что ожидать осмысленных поступков от Ельцина бесполезно, и решили действовать сами. Предварительная программа визита уже была отправлена в Японию и вернулась оттуда с корректировкой: 1) Ельцин не должен выходить «в народ», поскольку на улицах Токио много мотоциклистов, которые могут метнуть бутылку с зажигательной смесью; 2) Ельцин не должен посещать соревнования по борьбе Сумо, там нет возможности проверить всех болельщиков, а посадить Ельцина в ложу императора по этикету не положено; 3) Ельцин не должен ездить в Киото для возложения венка к памятнику русским матросам, которые погибли, спасая японцев во время землетрясения, поскольку кладбище очень заросло, под каждым кустом может сидеть террорист. В противном случае его безопасность японская сторона не гарантирует.
Мы решили базироваться на этих трёх запретах, чтобы отменить визит и не пустить Ельцина в Японию. На следующий день была встреча министра иностранных дел Андрея Козырева с министром иностранных дел Японии. Мне было поручено переговорить с Козыревым. Я перехватил его до переговоров и сказал, что у меня к нему разговор по поручению президента (хотя Президент мне ничего не поручал). Затем объяснил, что я прошу ещё раз потребовать от японского министра гарантий на случай, если Ельцин нарушит 3 запрета, оговоренных в протоколе. Естественно, японский министр на себя дополнительную ответственность не взял. Мы тут же оформили этот ответ Козырева докладной запиской в Совет безопасности.
Теперь мне надо лететь в Токио. Коржаков подписывает мне бумагу, удостоверяющие мои особые полномочия. В Токио встречаюсь с послом России в Японии и объясняю, что надо предотвратить визит. Думаю, что он здорово перепугался, не знал, как ему реагировать. Далее я встречаюсь с представителями спецслужб Японии, обсуждаем с ними порядок обеспечения охраны, построение и проезд кортежа, способы связи и, уже уходя, как бы невзначай, спрашиваю, смогут ли они обеспечить в полной мере безопасность Президента по трём обозначенным пунктам, мол, наш Президент не согласен соблюдать ограничения. Получаю отрицательный ответ и закипаю вроде бы праведным гневом:
— Как так, вы, служба безопасности, профессионалы, не можете гарантировать 100 % безопасность нашего Президента?! Зачем же вы его к себе зовёте? Я буду докладывать о том, что визит плохо подготовлен вашей стороной.
Японцы в недоумении. Вечером я даю интервью представителю программы «Время»: он спрашивает, как проходит подготовка визита президента. А я отвечаю, что плохо, японская сторона не готова, безопасность Президента не обеспечивается как надо. И тут же шлю шифровку в Москву. Скоков срочно собирает Совет безопасности с одним вопросом на повестке: ехать Ельцину в Японию или нет. Все члены Совета уже настроены программой «Время» по телевидению, а тут ещё шифровка из посольства и докладная записка о беседе Козырева с японским министром. Ну кто после такой обработки отважится голосовать за визит? Все и проголосовали против. Скоков ставит Ельцина перед фактом: Совет Безопасности постановил отложить визит Президента в Японию по соображениям безопасности. Миссия выполнена, острова остались за нами. После этого ряд высокопоставленных чинов спецслужб Японии ушли в отставку. Но это совсем небольшая плата. Ведь сами японцы вряд ли обрадовались бы этим островам, получив в результате войну в регионе.
А вот ещё один пример. 29 декабря 1993 года. Через три дня в Сочи должна состояться встреча президентов Ельцина и Буша. Но оператор-экстрасенс из моей группы получает информацию, что если встреча Президентов состоится в Сочи, то во время переговоров возникнут серьёзные проблемы. Ни России, ни Америке этого не нужно. Значит, необходимо перенести встречу в другое место, то есть в Москву. Но как? Ельцин здравых аргументов не понимает, дай в преддверии Нового года он уже навеселе. Бушу я по своему положению позвонить не могу. Разворачивать сложную интригу, как это было с визитом в Японию, уже нет времени.
По распоряжению руководства я срочно вылетаю в Сочи, где осуществляется подготовка к визиту, и принимаю решение действовать самостоятельно. Наступает 31 декабря, идёт мелкий снег, к вечеру стало подмораживать. В аэропорту Сочи скоро должен приземлиться самолёт Буша. Но сначала садится самолёт, в котором находятся люди, обеспечивающие визит американского президента. Полоса немного скользкая, она короче стандартной, и тяжёлый Боинг прокатывается почти в конец аэропорта, где стоят старые, разбитые самолёты. Я встречаю делегацию у трапа и на вопрос, как будет обеспечена безопасность американского Президента, показываю на металлолом вокруг:
— Видите, вас занесло почти на свалку. Полоса уже обледенела, а дальше будет ещё хуже. В Сочи такая погода бывает редко, и специальной техники для очистки полосы у нас нет. Самолёт Буша может пойти юзом. Лучше летите в Москву.
Секретарь Госдепа связывается с самолётом Буша, который уже в полёте. Буш согласен поменять курс, но секретарь требует, чтобы я позвонил Ельцину. Мне же надо сделать так, будто инициатива о смене места встречи идёт не от меня, а от самого Буша, — иначе до Ельцина не дойдёт. Я делаю вид, что упорно звоню по спутниковой связи, но пока соединиться не могу. Предлагаю американцам самим связаться с Ельциным.
Так они и сделали. Получилось так, будто президент Америки сам захотел лететь в Москву, где и состоялась затем встреча. И России хорошо, и Америке. Я с чувством выполненного долга беззаботно встретил Новый год в Сочи. В Москве же все на ушах стояли, готовя в новогоднюю ночь новое место встречи президентов. Но, думаю, дело того стоило. Своим экстрасенсам я уже привык доверять.
//__ * * * __//Это примеры удачного использования парапсихологии. Но были и неудачные результаты. 1992 год. Ельцин решает выступить миротворцем между Азербайджаном и Арменией, по старой привычке стать всесоюзным арбитром, хотя Союз уже развалился. Конфликт назревал: войны ещё не было, но стычки случались. Ельцин полагал, что нарастающий конфликт можно погасить, если он лично съездит в Нагорный Карабах, бывший яблоком раздора. Мои же операторы-экстрасенсы однозначно заявили: такой сложный территориальный конфликт правители не смогут решить за спиной народов. Поездка Ельцина в Нагорный Карабах только усугубит противостояние — на Кавказе начнётся настоящая война.
Официально я поехал в Азербайджан с задачей подготовить визит Ельцина: развернуть структуру службы безопасности, отработать взаимодействие с КГБ Азербайджана. Приехав, я решил поговорить о сложившейся ситуации с президентом Азербайджана Аязом Муталибовым, который сразу дал мне аудиенцию. Мы проговорили минут 40.
Было принято решение уговорить Ельцина не лететь в Карабах. Муталибов обещал сделать всё, что может.
Самолёт с Ельциным приземляется, я забегаю на борт и докладываю ему, что анализ развития ситуации предсказывает самые негативные последствия его визита в Нагорный Карабах. Ельцин слушает меня, набычившись, он уже нетрезв — рукой отталкивает меня и молча идёт к выходу. Только в этот момент я понимаю, что для него роскошное пиршество с попойкой, которое по случаю его визита приготовил Муталибов, гораздо важнее, чем вся политика и весь Кавказ.
