Майкл Вайс - Исламское государство. Армия террора
Детище сэра Марка Сайкса — секретный договор, заключенный между Лондоном и Парижем в XX в. — разделил на части то, что осталось от Османской империи19. «Я хотел бы нарисовать линию, которая начиналась бы у буквы „о“ в слове „Акко“, а заканчивалась бы у последней буквы „к“ в „Киркуке“», — сказал Сайкс, обращаясь к британскому кабинету министров в декабре 1915 г. В действительности Соглашение Сайкса — Пико так никогда и не было выполнено в полном объеме. Мосул, к примеру, должен был оказаться во французской сфере влияния, но в конце концов стал частью британской мандатной территории в Ираке. Несмотря на то что эти границы были прочерчены больше 100 лет назад, Соглашение стало причиной претензий и разногласий последующих поколений и баасистов, и коммунистов, и панарабских националистов, и исламистов. Оно было и остается олицетворением вероломных и двусмысленных планов Запада на Ближнем Востоке, и, когда ИГИЛ захватила в июне 2014 г. Мосул и закапывала бульдозерами приграничные траншеи, разделяющие Ирак и Сирию, это было преподнесено как акт физического и символического аннулирования Соглашения Сайкса — Пико20.
Косвенно заявление аль-Багдади означало отказ от признания за аз-Завахири права вести священную войну. Таким образом, разрыв аль-Багдади с египетским старейшиной был чем-то большим, чем просто враждебный выпад лейтенанта против генерала. Эмир ИГИЛ фактически назвал своего босса вышедшим в тираж и продажным.
Разлад «Ан-Нусры» и ИГИЛ привел к еще одной перетряске в рядах национального, если не глобального, джихадизма. Большинство иностранных боевиков покинули «Ан-Нусру» и перешли в ИГИЛ, оставив аль-Джолани в основном с сирийцами.
Характер действий ИГИЛ в Ираке также изменился. Аль-Багдади убедительно разыграл до конца пиар-гамбит, затеянный аз-Заркави, затем развитый аль-Масри и первым аль-Багдади, а также «иракизированной ИГИ», когда верхние эшелоны власти в организации были укомплектованы бывшими саддамистами21. Присоединив бойцов нижнего и среднего звена «Ан-Нусры», аль-Багдади встал во главе международной армии террора, распространившей свое влияние на Левант и Месопотамию. Таким образом, отказавшись от «Аль-Каиды», аль-Багдади вернул ИГИЛ к ее первоначальной иракской версии.
ШКОЛЬНАЯ УЧИТЕЛЬНИЦА ИЗ РАККИ
Суад Науфаль помнит, как в Ракке начались протесты против режима Асада. Это произошло 15 марта 2012 г. после смерти Али Бабински, первого жителя этой восточной провинции Сирии, убитого силами режима. Ему было 17 лет. «Мы похоронили его, а потом, когда проходило траурное шествие и протесты против его убийства, они начали стрелять по нам и убили 16 человек».
Она также помнит, когда начала выступать против ИГИЛ. «Я стала выходить на демонстрации, потому что они взяли отца Паоло», — сказала она, имея в виду итальянского священника-иезуита, который несколько десятилетий возглавлял приход в северной части Дамаска и с самого начала оказывал поддержку сирийской революции. После участия в протестных акциях в Ракке в конце июля он был похищен боевиками ИГИЛ, и с этого времени о нем ничего не известно. «Паоло бывал у меня в гостях, — рассказывала одному из авторов этой книги Науфаль, невысокая 40-летняя бывшая школьная учительница, носящая хиджаб. Интервью состоялось в ноябре 2013 г. — Он обычно приходил ко мне домой в Рамадан, когда наступало время трапезы. Он приходил, чтобы высказаться против ИГИЛ. Он хотел прекратить убийства и замалчивание всего того, что делал правящий режим. Он выступил, чтобы предостеречь от ИГИЛ, и пропал».
Науфаль стала героиней сирийских умеренных активистов и интернет-знаменитостью после того, как сняла четырехминутный видеоролик, в котором раскритиковала ИГИЛ за жестокость правления и религиозное мракобесие. Ролик называется «Женщина в брюках», потому что Науфаль отказалась соблюдать дресс-код, навязываемый ИГИЛ женщинам. Она рассказала, что последние два месяца выступала с протестами против новых идеологов, захвативших власть в ее провинции, которые, по ее мнению, не только порочат ислам, но и являются зеркальным отражением того тоталитарного режима, от которого она и ее соратники мечтали избавиться. «Они обращаются с людьми ужасно. Они такие же, как режим Асада. Они принуждают людей к повиновению».
Подобно «Мухабарату» в первые дни протестного движения, ИГИЛ также запретила гражданам фотографировать или собирать какие-либо свидетельства того, что она творила в Ракке. «Боевики ИГИЛ избивали людей прямо на улицах. Если кто-то хотел заснять это на камеру, они тут же хватали его и увозили в тюрьму. Через полтора месяца я устроила протестую акцию напротив штаба боевиков, но никто не сфотографировал меня, потому что все боялись».
Джихадистское движение добилось таких успехов, считает Науфаль, потому что воспользовалось нищетой и безграмотностью людей, умело переманивая их на свою сторону. Особенно эффективно они промывали мозги детям. «Бедные и необразованные люди не обращают внимания на то, чем занимаются их дети. ИГИЛ обещает десятилетним ребятишкам обеспечить их семьи едой и деньгами, этих детей возвышают в их собственных глазах, называя шейхами, дают им в руки оружие и наделяют властью, превращая в солдат. И вот эти десятилетние мальчишки, никогда не изучавшие богословия, становятся шейхами! Я думаю, что это разрушает саму идею ислама».
Науфаль постоянно, изо дня в день, стояла напротив местного штаба ИГИЛ. Ее оскорбляли, плевали на нее, избивали и даже пытались задавить ее. «Я стояла перед зданием, когда появился этот мужчина из ИГИЛ, с длинной белой бородой. Он хотел припарковать свою машину как раз на том месте, где стояла я. Но вокруг было много свободного места. Он велел мне отойти. Я отказалась. Он начал оскорблять меня, проклинать, но я не сдвинулась с места. Тогда он дважды наехал на меня своей машиной. Мне не было очень уж больно, он просто хотел настоять на своем».
Она продолжала: «Каждый день они приставляли к моей голове автомат Калашникова и угрожали убить меня. А я отвечала: „Давайте. Если первая пуля для меня, то вторая должна быть для Асада“. Это очень злило их».
Вероятно, ее смелость приводила такфиристов в замешательство, иначе как еще можно объяснить, что эта маленькая, средних лет женщина, которая почти в одиночку бросила им вызов, все еще жива и находится на свободе? Как бы то ни было, она говорит, что не единожды едва спаслась от мести ИГИЛ — в последний раз после того, как отстаивала права христианской общины Ракки.
В конце сентября боевики ИГИЛ напали на две церкви и подожгли их, а кресты на куполах сбили и вместо них подняли черные флаги всемирного джихада. 25 сентября то же самое было проделано в католической церкви Сайидат аль-Бишара. Около двух десятков человек собрались возле храма, чтобы выразить протест. «Я спросила у них: „Что вы здесь делаете? Пойдемте к штабу“», — рассказывала Науфаль. Она встала во главе про-тестного марша и несколько протестующих двинулись за ней, но, дойдя до здания штаба, она увидела, что позади нее никого нет. Все остальные испугались и отстали. На следующий день еще одна церковь подверглась разгрому, и Науфаль снова вышла на демонстрацию. На этот раз она несла в руках плакат с надписью «Простите меня». Призыв был обращен к ее семье, поскольку она не сомневалась в том, что в этот день ее либо убьют, либо бросят в тюрьму. «Поначалу они старались напугать меня и заставить убраться. Они взорвали рядом со мной гранату. Я простояла там не больше десяти минут, когда ко мне подошел 16-летний боевик ИГИЛ, обозвал меня неверной, а потом, повернувшись к своим товарищам, спросил: „Почему она все еще жива?“ Он хотел убить меня, но, похоже, ему приказали не подходить ко мне и не говорить со мной.
Еще через пять минут подъехала машина с автоматами и другим оружием. Кто-то, выскочив из нее, схватил меня за руку, несколько раз ударил по плечу. Второй человек плевал на меня и сыпал проклятиями. Я решила, что сейчас-то мне наверняка конец, и стала призывать сирийцев, собравшихся вокруг. Я кричала: „Ну что, сирийцы, вы счастливы? Посмотрите, что они со мной делают. Смотрите на ваших женщин, когда их насилуют; смотрите, как на них нападают, а вы просто сидите и глядите“».
Науфаль сказала, что теперь она выходит из дома, чтобы протестовать, пока никто из боевиков ИГИЛ не замечает ее. Стоит кому-то из них ее увидеть, она немедленно уходит. Она не задерживается на одном месте, а ходит от дома к дому, беженка в родном городе. Она не верит, что в ближайшем будущем ситуация может измениться. «Пока люди боятся, Ракка не освободится от ИГИЛ. Пока ИГИЛ продолжает пользоваться тактикой прежнего режима, свободы нам не видать».
Вскоре после того интервью Нуафаль перебралась в Турцию.
СИРИЙСКАЯ «АС-САХВА»
