«СМЕРШ»: операции и исполнители - Телицын Вадим Леонидович

…Игра продолжалась. Имитировались переходы, столкновения, потери. Радиограммы сообщали, что «боевая группа Шерхорна» медленно, но неуклонно приближается к границам Восточной Пруссии.

Как мы знаем, Отто Скорцени до начала 1945 года занимался «Волшебным стрелком». С разочарованием он констатировал, что Шерхорн движется слишком медленно, а нехватка горючего ограничивала самолето-вылеты для сбрасывания продовольствия и обмундирования. Денно и нощно сидели радисты «Волшебного стрелка», принимая сообщения от «Шерхорна», и так вплоть до начала мая 1945 года!

В этот день «Шерхорн» получил из центра последнюю радиограмму:

«…С тяжелым сердцем мы вынуждены прекратить оказание вам помощи».

Подписал «последнее прости» один из руководителей разведки группы армий «Центр» Рислер…

...На стол начальника Генерального штаба Красной Армии легла справка:

«...С сентября 1944 по май 1945 года немцами в советский тыл было совершено тридцать девять самолето-вылетов и выброшено двадцать два германских разведчика, которые были арестованы 4-м Управлением НКВД СССР, а также тринадцать радиостанций, 255 мест груза с оружием, боеприпасами, обмундированием, продовольствием, медикаментами и 1 миллион 700 тысяч рублей советских денег…»

Хотя основная идея о прорыве фронта немецких войск под видом пробивающейся к своим немецкой части так и не была реализована, но результат был налицо — деятельность «абверкоманды-ЮЗ» и групп коммандос из «замка Фриденталь», действовавших на направлении удара войск маршалов Жукова и Конева, была существенно дестабилизирована. И, самое главное — была захвачена квалифицированная агентура, способная нанести большой урон действиям советских войск.

После кратковременного отдыха Шерхорн и его «заместитель» Михаэлис и два перевербованных радиста из числа захваченных были отправлены в лагерь немецких военнопленных. В 1948 году они были репатриированы. Остальные захваченные группой Эйтингона агенты-парашютисты — немцы и русские — в октябре — ноябре 1945 года были осуждены Особым совещанием как «шпионы и диверсанты».

Глава тринадцатая

«МАЙОР ТАВРИН»

…Высоко в свинцовом небе, скрытый от земли плотным слоем мрачных облаков, летит, удерживая курс строго на восток, четырехмоторный самолет.

Его хвост «украшен» нацистской свастикой. За штурвалом один из опытных германских летчиков-«ночников», еще в 1941 году удостоенный Рыцарского креста с дубовыми листьями из рук самого рейхсмаршала Генриха Геринга. Другие члены экипажа — под стать своему командиру: не раз летали на бомбежку английских, польских, французских, норвежских, украинских, русских городов и сел. И на этот раз они выполняют важное и крайне рискованное задание: летят в глубокий советский тыл, под самую Москву. Экипаж должен там посадить свою машину, оставить «груз» и до рассвета вернуться на свою базу.

Командир воздушного корабля спокоен: все тщательно продумано и все досконально отработано — до последней мелочи. Надежен и четырехмоторный гигант «Арадо-332» — он считается новейшей моделью германского самолетостроения, гордостью люфтваффе и создан по специальному заказу Главного управления имперской безопасности. Благодаря модернизированному шасси и особым каучуковым гусеницам он мог приземляться не только на неприспособленной площадке, но и в случае необходимости даже на пахотном поле или болотных кочках.

Идет третий час полета. В салоне, напоминающем своими размерами железнодорожный товарный вагон, всего два человека и закрепленный расчалками мотоцикл с коляской, окрашенные в защитные цвета. Один из пассажиров — мужчина лет тридцати пяти — одет в общевойсковую форму майора Советской Армии. На груди блестят знаки высших боевых отличий — орден Ленина, два — Красного Знамени, Александра Невского, Красной Звезды, а над ними на красной муаровой ленте сияет Звезда Героя Советского Союза. Согласно документам, он — Таврин Петр Иванович, заместитель начальника отдела контрразведки «СМЕРШ» 39-й армии 1-го Прибалтийского фронта. Рядом с ним — его «сослуживец», младший лейтенант административной службы, секретарь отдела «СМЕРШ» 2-й мотострелковой дивизии той же армии Шилова Лидия Яковлевна.

Они спешат с «совершенно секретным, особой важности» срочным пакетом, адресованным начальнику Главного управления контрразведки «СМЕРШ». Заодно везут и еще какой-то не менее важный груз.

…Минут через пятнадцать — двадцать будет приземление. Моторы работают на самых малых оборотах. Машина медленно, но уверенно снижается.

Неожиданно с земли по «Арадо-332» дружно бьют зенитки: его заметили с какого-то хорошо замаскированного и тщательно охраняемого объекта. Такого развития ситуации, разумеется, никто предусмотреть не мог.

Осколки «забарабанили» по корпусу воздушного корабля, задымился один из моторов, пилот стремится удержать машину, но садиться все равно приходится — слишком велики повреждения. Вот самолет касается грунта и, прыгая по ямам и буграм, стремительно мчится в сторону леса. По всей видимости, советские снаряды нанесли машине очень серьезные повреждения: экипажу самолет подчинялся с трудом. Скрежет металла, звон стекла, треск ломающихся деревьев и — зловещая тишина. Пилот оцепенел: не взорвались бы топливные баки! Страх подхлестывает всех. Отбежав метров на двадцать, команда и пассажиры плюхаются в какую-то яму и там, в болотной жиже, ждут. Тянутся долгие, как вечность, минуты. Взрыва нет. Один из летчиков короткими перебежками приблизился к «Арадо». Все ясно: машина серьезно повреждена, но сама по себе взорваться не сможет. Неожиданно где-то невдалеке раздается автоматная очередь. Русские! Надо срочно уносить ноги. Майор, грозно покрикивая на немцев, быстро выкатывает мотоцикл, втискивает в люльку спутницу и на полной скорости, не разбирая дороги, мчится прочь…

Настоящая фамилия Таврина — Шило. Шило Петр Иванович, уроженец села Добрик Нежинского района Черниговской области Украинской ССР, 1909 года рождения. Отец — достаточно богатый крестьянин, расстрелянный в 1918 году красноармейцами.

Еще в 1932 году Петр Шило (трудившийся бухгалтером в строительном тресте в Саратове) был арестован за растрату крупной суммы государственных денег, но из-под стражи бежал.

На свободе пробыл недолго. Вороватого бухгалтера снова засадили за решетку, и снова — за растрату денег. Случилось это в 1934 году. Но под стражей пробыл недолго, ему вновь удалось удачно бежать. В третий раз его осудили в 1936 году, и все по тем же мотивам — растрата. И снова — побег.

В 1939 году по фиктивным справкам растратчик получил документы на имя Петра Ивановича Таврина. Объявленного во всесоюзный розыск рецидивиста и беглого заключенного Шило больше не существовало. Под новой фамилией его осенью 1941 года призвали в армию и направили на северо-западный участок советско-германского фронта.

И надо же такому случиться — на фронте он был кем-то опознан под старой фамилией. О подозрительном солдате командир роты сообщил «куда следует» (то есть в Особый отдел). Когда Таврину-Шило передали приказ явиться утром следующего дня в Особый отдел дивизии, он понял, почему его вызывают. Не теряя времени, в ночь на 30 мая 1942 года, находясь с группой бойцов в дозоре, Таврин умышленно оторвался от них и добровольно, с оружием в руках, перешел линию фронта. Немцам заявил, что он сын полковника царской армии.

Перебежчика содержали сначала в концентрационных лагерях на оккупированной советской территории, затем перевезли в Германию. Вскоре Таврин попал в поле зрения немецких разведорганов. В течение года его тщательно проверяли на провокаторской агентурной работе.

Досье агента с кличкой «Политов» [11] заполняется положительными отзывами. Офицеры германской разведки особенно подчеркивают его инициативность, иезуитскую сноровку и прирожденный нюх провокатора. О Таврине становится известно в Берлине, он был взят на особый учет, а в июле 1943 года Петр Иванович официально вербуется ответственным сотрудником Главного управления имперской безопасности штурмбаннфюрером СС Штайнером «для выполнения специальных, особой государственной важности акций». Через некоторое время его доставляют в столицу Третьего рейха.