«СМЕРШ»: операции и исполнители - Телицын Вадим Леонидович

27 февраля фенрих С. прислал в центр следующее сообщение: «Отряд прибыл в намеченный район возле озер. Без немедленной поддержки умрем от голода. Можете ли вы нас забрать?»

По мере расходования элементов питания передатчика призывы о помощи становились все более настойчивыми, а центр был уже не в состоянии помочь. В конце С. просил доставить хотя бы батареи питания:

«Мы больше ничего не просим… только говорить с вами… только слышать вас».

Крах и невероятный хаос, поразившие многие службы вермахта весной 1945 года, окончательно добили команду Скорцени. Не могло быть и речи о вылете самолета с помощью для несчастных, тем более об их эвакуации.

И все равно радисты ночи напролет не снимали наушников. Порой им удавалось засечь переговоры групп Шерхорна между собой, порой до них доходили их отрывочные мольбы. Затем, после 8 мая 1945 года, ничто более не нарушало молчание в эфире. Шерхорн не отвечал. Операция «Волшебный стрелок» окончилась безрезультатно…

Существует, однако, и иная версия операции «Волшебный стрелок» (в другом переводе «Вольный стрелок»), она же «Браконьер», она же «Березино».

Наименование операции «Волшебный стрелок» взято по названию знаменитой оперы Карла Мариа фон Вебера. Ее авторами были не Скорцени и Йодль, а руководители 4-го (диверсионного) Управления НКВД Павел Судоплатов и Наум Эйтингон, которые еще с 1942 года вели успешную дезинформационную радиоигру с немцами — так называемую операцию «Монастырь». Операция «Монастырь» оказалась на редкость удачной: советский разведчик Александр Демьянов стал лучшим «информатором» немецкой разведки — абвера.

В одном из донесений в Москву Демьянов сообщил, что немецкое командование предполагает наличие в лесах Белоруссии крупных групп немецких солдат и офицеров. Это сулило новые комбинации в игре, которую вела советская разведка.

Летом 1944 года было принято решение легендировать перед немецким командованием якобы скрывающуюся в лесах Белоруссии крупную германскую воинскую часть численностью до 1800 человек, имеющую в своем составе до двух сотен больных и раненых, испытывающую большую нужду в оружии, боеприпасах, обмундировании, продовольствии и медикаментах. 18 августа 1944 года все это было сообщено немцам через радиостанцию «Престол».

Командиром части был назван подполковник Генрих Шерхорн, командир 36-го охранного полка 286-й охранной дивизии, входившей в состав группы армий «Центр». Кандидатура Шерхорна, взятого в плен под Минском 9 июля 1944 года, была выбрана не случайно: 36-й охранный полк плохо знали в немецких войсках, мало знали и самого Шерхорна.

В советские замыслы входили не только дестабилизация работы немецких разведорганов и авиации и не только нанесение урона немецкой армии за счет получения оружия, боеприпасов и продовольствия. Предполагалось подвести к линии фронта (под видом «немецкой воинской части») соединение Красной Армии, ввести его в открытый для прохода участок фронта и обеспечить его глубокий прорыв.

Надо сказать, что похожая идея была и у Скор-цени. Он планировал подвести «часть Шерхорна» под видом рабочего батальона военнопленных к линии фронта и ударить в тыл советским частям. Ответ Демьянову пришел 25 августа:

«Благодарим вас за ваше сообщение. Просим помочь нам связаться с этой немецкой частью».

В этот же день в район озера Песчаное выехала оперативная группа во главе с комиссаром госбезопасности Эйтингоном. В состав группы входили шестнадцать опытных оперативников, в том числе подполковник Маклярский (ему отводилась роль «Шерхорна») и майор Фишер (более известный как Рудольф Абель). Так началась еще одна операция, получившая кодовое наименование «Березино» — по той маленькой деревушке, откуда вел передачи Александр Демьянов.

В ночь на 15 сентября 1944 года выставленный на подступах к базе Эйтингона секрет задержал двух «спортсменов» — так условно именовались немецкие парашютисты. Одному удалось бежать, его задержали позже. Второй, курьер-разведчик Воробьев, признался, что они были сброшены по приказу штаба группы армий «Центр» для установления связи с окруженной немецкой воинской частью. Иными словами, это было первое послание от «Волшебного стрелка».

Операция «Березино» вскоре стала стремительно набирать обороты. В ночь на 9 октября была сброшена группа из пяти человек во главе с прибалтийским немцем унтер-офицером СС Пандерсом (фенрих П.) из 501-го десантно-штурмового батальона («замок Фриденталь»). В этот же день была задержана еще одна группа (под руководством М.) из того же 501-го батальона СС.

Советское руководство знало почти все, что происходило в это время в немецком городке Фриденталь, в штабе 501-го батальона. Скорцени, пославший Шерхорну четыре группы, потерял связь с двумя, от двух стал получать данные. Регулярно сбрасывались продовольствие и боеприпасы. Новый вариант «Волшебного стрелка» предусматривал, что вблизи лагеря Шерхорна должна быть сооружена посадочная площадка. Сначала должны были вывезти больных и раненых, затем остальных солдат. Сроком был назначен конец октября. Но план пришлось пересмотреть. От «Шерхорна» поступило сообщение, что строительство посадочной площадки обнаружено с советской стороны. Тогда во Фридентале решили, что группа Шерхорна будет прорываться к старой границе Литвы около Двинска. Когда же морозы скуют многочисленные озера этого района, самолеты 200-й бомбардировочной эскадрильи смогут садиться на лед. Шерхорну предложили двинуться двумя колоннами, которые предстояло снабдить зимним обмундированием.

В беседе с «Шерхорном» переброшенные 28 октября радисты Киберт и Шмиц сообщили, что Гитлер и Геринг заявили: для спасения «группы Шерхорна» будет сделано все возможное. Они сообщили и о предложении Геринга вывезти всех самолетами, а если этого нельзя будет осуществить, то следовать к линии фронта пешим порядком.

Штабс-арцт (капитан медицинской службы) Ешке и фенрих (кандидат в офицеры) Вильд приземлились в белорусских лесах 27 октября 1944 года. Встретившись с Шерхорном, они передали ему подписанную 26 октября 1944 года директиву командующего группой армий «Центр» генерал-полковника Рейнхарда и письмо начальника «абверкоманды-103» обер-лейтенанта Рудольфа фон Барфельда. Они подтвердили сведения о предстоящей присылке четырех самолетов «Арадо» и сообщили, что Вильд, снабженный специальной инструкцией, должен подготовить посадочные площадки — основную и резервную.

Руководству «Березино» надо было решать: принимать немецкие самолеты или нет? Соблазн был велик, но тогда всю операцию пришлось бы свернуть. Эйтингон колебался, пока не появились некоторые новые обстоятельства.

11 ноября, воспользовавшись тем, что охрана спала, Ешке при помощи найденного в избе гвоздя снял наручники и, ударив спящего охранника лопатой по голове, бежал. Через сутки он был задержан. На допросе Ешке заявил, что бежал… к солдатам «части Шерхорна», чтобы уговорить их сдаться в плен, тем более что он имел предписание немецкого командования — в случае невозможности эвакуации раненых — сдаться вместе с ними в плен. Тогда организаторы операции «Березино» решили: не принимать немецкие самолеты и действовать по основному варианту. Для этого требовалось уверить немецкое командование в том, что «часть Шерхорна» теперь прорвала кольцо окружения и быстро движется на запад. Поэтому присылать самолеты для вывоза раненых нет необходимости. Так, по советской подсказке, Скорцени согласился на план «марша».

17 декабря 1944 года немецкое командование получило радиограмму, подписанную «Шерхорном». Сообщив, что день «X» (дата выступления) назначен на 19 или на 20 декабря и что переход будет осуществляться четырьмя группами, автор радиограммы (им был подполковник Маклярский) сообщил о порядке «марша».

Тем не менее Скорцени не оставлял мысли о вывозе группы самолетами, что в советские планы не входило. Проанализировав ситуацию, руководители операции пришли к выводу, что настойчивые предложения о посадке самолетов объясняются слишком уж гладким продвижением «группы Шерхорна». В целях придания большей достоверности игре было решено участить «столкновения» с советскими войсками, «увеличивать» количество раненых, больных и погибших.