Андрей Колганов - 10 мифов об СССР
Резун заявляет, что большевики уже в 1920 году собирались «готовить Вторую мировую войну» (21). Доказательства? Пожалуйста! Ленин говорил: «новая такая же война неизбежна», «мы кончили одну полосу войн, мы должны готовиться ко второй». Итак, если я говорю о неизбежности новой войны, значит, я и готовлю эту войну. Неподражаемая строгость логики!
«По Марксу и Ленину, революция возникает в результате войны», – заявляет далее Резун (24). А какие здесь доказательства? Но разве недостаточно того, что было сказано выше про кровожадность большевиков? Какие же вам еще доказательства!
Большевики вооружаются до зубов
Танки
Как утверждает Резун, по свидетельству Гейнца Гудериана (в то время полковника), якобы посетившего в 1933 году Харьковский паровозостроительный завод, на нем выпускалось 22 танка в день. Резун делает круглые глаза: «В 1939 году Гитлер начал Вторую мировую войну, имея 3195 танков, т. е. меньше, чем Харьковский паровозостроительный завод мог выпустить за полгода, работая в режиме мирного времени» (27).
Если на минуточку забыть о том, что Гудериан никогда Харьковский паровозостроительный завод не посещал (но разве грех соврать для доброго дела?), то, вооружившись карандашом, несложно сделать простой подсчет. Если в день выпускалось 22 танка, то в год (учитывая выходные и праздничные дни) – не менее 5,5 тыс., а за всю вторую пятилетку (1933–1937 гг.) можно было выпустить около 28 000 танков. И это на одном только заводе! А какие танки выпускались? БТ. Всю следующую страницу Резун поет дифирамбы этим танкам. И сколько же танков БТ было в Красной Армии в 1937 году? Всего 5 тыс. «Куда же делись остальные?» – спросите вы. А никуда. Их просто не выпускали столько.
Даже если бы Харьковский завод и мог выпускать 22 танка в день (что не соответствует истине), то это вовсе не значит, что он каждый день выпускал бы 22 танка. Столько было невозможно производить по экономическим соображениям и нецелесообразно по военным. Резун в своей книге «Очищение» немало страниц издевается над предложением Тухачевского иметь в Красной армии 50 000 танков. Но сам-то он в «Ледоколе» пытается заставить нас поверить в практическое осуществление подобного же рода нелепости!
Что касается качеств БТ, то для своего времени это действительно был очень хороший танк. Однако это был легкий танк, и даже в последней своей модификации «БТ-7м» (1939 г.) он, превосходя немецкие средние танки «Т-III» и «Т-IV» в скорости по шоссе и запасе хода, уступал им в скорости по пересеченной местности, в вооружении и броневой защите. «БТ-7м» имел пушку 45 мм и лобовую броню башни – 15 мм, корпуса – 20 мм, борта – 13 мм. А немецкий танк «Т-IIIF» имел пушку 50 мм и броню башни и корпуса, как лобовую, так и борта, по 30 мм. Танк «T-IVF1» имел лобовую броню 50 мм и пушку 75 мм. А ведь даже лобовая броня «БТ-7м» пробивалась немецким легким 7,9 мм противотанковым ружьем, имевшим бронепробиваемость 20 мм. Вот какой страшный «наступательный» танк!
Может быть, для 1933 года и даже для 1939 года (хотя применение БТ в Испании уже выявило его крайнюю уязвимость от противотанковой артиллерии и другие недостатки) это было хорошее оружие для наступательных операций в Европе. Но уж в 1941 году БТ был обречен.
Резун очень обстоятельно доказывает, что колесно-гусеничный БТ был плохо приспособлен для действий на своей территории и куда лучше – для действий на автострадах Европы (29–30). Может быть. Колесному танку действительно лучше двигаться по автостраде, нежели по пересесченной местности. В этом Резун не лжет. Но…
Скоростные данные БТ сильно преувеличены Суворовым. Во-первых, колесный ход (дающий максимальную скорость) предполагалось использовать только для совершения маршей, а боевые действия предписывалось вести на гусеницах. Кроме того, реальная маршевая скорость частей и подразделений, оснащенных танками «БТ», была не выше, чем таковая же у сравнительно тихоходного гусеничного «Т-26». Наконец, сравнительные испытания «БТ-7» и немецкого «Т-III» (точнее, «Pz. III Ausf. F») показали, что реальные скоростные возможности последнего выше!
Желание иметь скоростной (на момент его принятия на вооружение – самый скоростной) танк вполне вписывалось в советскую военную доктрину, которая и предполагала необходимость достижения победы только наступательными действиями на чужой территории. Однако зачем же столько пафоса для доказательств очевидного и давно известного? Позже будет ясно, зачем.
Чтобы усилить впечатление от «наступательного танка» БТ, Резун повествует о разработке с 1938 года колесно-гусеничного танка «А-20» (индекс А расшифровывается им как «автострадный»). «Главное назначение «А-20» – на гусеницах добраться до автострад, а там, сбросив гусеницы, превратиться в короля скорости» – объясняет Резун (31). Вывод – сталинские танки готовились не к обороне, а к войне на территории Западной Европы, поскольку только там были автострады.
Постойте, но что это за танк – «А-20»? Во-первых, буква «А» в его обозначении никакого отношения к автострадам не имеет. Это просто заводской индекс изделий Харьковского паровозостроительного завода. Во-вторых, разве такой танк был в Красной Армии? Был, но только в качестве опытного образца. Параллельно с ним стал разрабатываться чисто гусеничный вариант «А-20Г». Получив в ходе дальнейшей конструкторской разработки обозначения сначала «А-30», а затем «А-32», последний стал известен в Красной Армии под именем «Т-34».[334] Это танк не колесно-гусеничный, а широкогусеничный, предназначенный для действий на труднопроходимой местности. Военные руководители в процессе работы над опытными образцами отказались от концепции колесно-гусеничного танка. Неужели они это сделали вопреки воле Сталина думать только о наступлении, а к обороне ни в коем случае не готовиться? (Далее мы убедимся, что Резун тратит огромное число страниц, чтобы уверить нас – Сталин об обороне и не помышлял!)
Авиация
Резун стремится опровергнуть тот факт, что большинство самолетного парка Красной Армии к началу войны составляли устаревшие машины. С этой целью он начинает «реабилитировать» «И-16». Но этот истребитель конструкции Поликарпова в реабилитации не нуждается. Так же как и танк БТ, для своего времени это была превосходная машина. Резун ссылается на мнение Альфреда Прайса, который утверждает, что «по огневой мощи «И-16» в два раза превосходил «Мессершмит-109Е» и почти в три раза «Спитфайр-1» (32). («Спитфайр» был в то время лучшим истребителем британских ВВС.) Но вряд ли в таких вопросах следует полагаться просто на чьи-то (пусть и весьма авторитетные) мнения. Лучше обратиться к фактической стороне дела.
Первые истребители конструкции Вилли Мессершмита «Ме-109В» (Bf. 109 Ausf. B), с которыми столкнулись наши летчики на «И-16» в небе Испании в 1936 году, не превосходили наши машины по скорости и, имея менее мощный двигатель, уступали им в маневренности. Однако и про эти самолеты нельзя сказать, что их вооружение было вдвое слабее. Но появившийся в Испании в 1939 году «Ме-109Е» уже превосходил наши «И-16» и по скорости, и по мощности двигателя, а некоторые модификации – и по вооружению.
Тактико-технические данные истребителей «И-16» и «Ме-109»
* – Имелись модификации «И-16» с пушечным вооружением, но их было выпущено немного.
** – последующие модификации «Ме-109Е» имели 20-мм пушку и 2 пулемета. Вместе с пушечным «Ме-109F» они составляли костяк истребительной авиации Германии в начале войны с СССР.
Источники: История 2-й мировой войны. М.: Воениздат, 1974. Т. 3. С. 323, 424; Яковлев А. С. Цель жизни. М.: Политиздат, 1969. С. 177–178.
Что касается английских самолетов, то даже устаревший «Харрикейн» имел скорость 520 км/час, т. е. больше, чем у «И-16». А «Спитфайр» обладал скоростью в 585 км/час. Вот вооружение у них действительно было не сильнее, чем у «И-16», но ни о каком тройном превосходстве и здесь говорить не приходится.
Кроме того, «И-16» был не только явно слабее «Ме-109Е», но и уступал в скорости основным немецким бомбардировщикам. «И-16» еще мог догнать устаревшие машины «Хе-111» (435 км/час) и «Ю-87» (400 км/час), но не мог тягаться с «Ю-88» (472 км/час) и «До-217» (515 км/час). Хорош истребитель, который не может догнать бомбардировщик! А ведь кроме «И-16», самолетный парк Красной Армии состоял из истребителей-бипланов «И-15», «И-15бис» и «И-153», имевших еще худшие характеристики.
Основным бомбардировщиком в нашей армии был тогда СБ, значительно уступавший даже устаревшему «Хе-111» и по дальности полета (более чем в 2,5 раза), и по бомбовой нагрузке, и по вооружению (20-мм пушка и 6 пулеметов 7,9 мм у «Хейнкеля» против 4 пулеметов 7,62 мм у СБ).
Зачем Сталину общая граница с Германией?
Резун утверждает, что вся политика Сталина в 1939–1940 годах была нацелена на то, чтобы получить общую границу с Германией. По его утверждению, если бы Сталин хотел защищаться, ему надо было искать союза со странами, отделявшими его от Гитлера. Вместо этого Сталин занимает республики Прибалтики, восточные районы Польши, Бессарабию, южные районы Финляндии. Резуну ясно – все это делается в качестве подготовки к грядущей агрессии против Германии.
