Мифы северных народов России - Христофорова Ольга
Демоны абаасы якутской и долганской мифологии живут во всех трех мирах — Верхнем, Среднем и Нижнем. Они огромного роста, чудовищной внешности и злобного нрава. Абаасы насылают на людей бедствия и болезни, питаются душами людей и животных. Если человек серьезно заболевал, это означало, что абаасы похитили его кут (душу); и шаман торопился их догнать и отобрать кут, иначе человек мог умереть.
Эвенкийский обряд очищения. Приморский край. 1993.
Саяпин Владимир / ТАСС
Есть в якутской мифологии и другие злые духи, связанные по происхождению с человеком. Это дэриэт — «живой мертвец»: если на одинокого путника напал абаасы и украл его душу, а тело осталось непогребенным, то в него вселяется злой дух и действует во вред людям, пока тело окончательно не разложится. Еще один такой персонаж — невидимый юёр. Это бесприютная душа человека, умершего преждевременной или неестественной смертью, души некоторых шаманов, а также, после христианизации якутов, душа, лишенная церковного отпевания. Юёры навечно «застряли» на земле. Обычно они обретаются возле места своей гибели или погребения; в таких местах опасно находиться — завистливые и злобные демоны вызывают болезненные состояния и разные проблемы. Место, где лишил себя жизни самоубийца, огораживалось, чтобы ни скот, ни люди не приближались к нему. Полагали также, что юёры могут ходить по земле, вселяться в людей, сводить их с ума и говорить устами сумасшедших и шаманов о своих желаниях. Юёры могут мучить людей разными болезнями — «есть» их. Шаман, выяснив во время камлания, что болезнь причинил юёр, одаривал духа любимой им пищей, напитком, табаком, новой одеждой, иногда приносил в жертву скот. Удовлетворенный дух оставлял больного — и тот выздоравливал.
Составлен И. А. Худяковым в 1860-х годах
Родович 2-го Байдунского наслега Батис, некрещеный и живший в конце прошлого столетия. Он делал много вреда людям и скоту. Похоронен на берегу р. Адычи при перевозе по Колымскому тракту. И если береговые жители жалуются ему, то при переправе через реку лошадей, коров и оленей он вредит и топит часть скота.
Тунгус, тюгесирьский староста Семен Попов Кёкён (помер в 1860 г.), большой шаман, и ныне от могилы его слышат звон бубна и бряцание одежды. Его считают юёром и тунгусы, и якуты.
Юрюнг Огустах, очень уважаемый юёр. До смерти своей он был якутом Якутского округа и имел у себя единственного белого быка. Кто-то украл у него этого белого быка, да и жена его удавилась. Тогда и сам он сошел с ума и в сумасшествии сжег девять человек своих детей и затем повесился… До сих пор если у якутов заболят дети, особенно если у детей станет болеть (тянуть) грудь, то якуты уверены, что эту болезнь причинил Юрюнг Огустах (юёр). Призванные шаманы принимают его в себя; тогда он требует себе в жертву белого быка или, за отсутствием его, бычка или телку; мясо съедает шаман, а шкуру вешает юёру, но редко.
Бустах Дьуласа помер, проколовши себя ножом, без погребения, и труп его съели собаки. Этот юёр, входя в людей, сводит их с ума, просит себе ножа.
Мадьа-ойун (он же Сатанча), эгинский. Он сидел, делал себе чубук к трубке, но прокололся ножиком, помер. Стал юёром.
Рэпь, умер, удавившись; просит ремня и ножа.
Сыамна Ылльана (Ульяна), умерла, утонувши в полынье озера в полнолуние января месяца. Нашли ее повесившеюся косою за лед. Она стала большим, страшным юёром; и если шаман призывает ее для больного, то помогает.
Иийэп (Иов) помер в дороге от болезни, и его съели там собаки и вороны. Вошедши в шамана, этот юёр делается собакой, хочет съесть человека, делается вороном, каркает по-вороньи, говорит: «Я был отдан (доставлен) на съедение восьмиклыкастым (зверям), на пищу небесным черным воронам, сделаю я (вас) такими же страшными, как я сам» и многое другое [74, с. 411–413].
В мифологии народов крайнего северо-востока России представления о злых духах весьма подробны и отличаются яркими деталями. Чукотские кэле, ительменские кана, корякские нинвиты (у оленеводов) и кала (у охотников на морского зверя) обитают под землей и в западных землях. Видом они разные — как животные или как люди, остроголовые или многоголовые, одноглазые или трехглазые, с огромным ртом, острыми зубами и длинными ногтями, тощими руками и ногами, но могут принимать и любой другой облик. Они проникают в жилище через дымовое отверстие, похищают души людей, вызывают болезни и смерть.
Злые духи постоянно охотятся за людьми, называя их своими «дикими оленями» или «маленькими тюленями». Нападая на человека, они используют те же орудия охоты, что и люди. Удары по голове невидимым ножом или топором причиняют головную боль; пронзающие боли — это пущенные духами стрелы; язвы, опухоли, воспаления, зуд — это следы их укусов.
Чукотский рисунок, изображающий погоню кэле за человеческой душой.
Богораз-Тан В. Г. Чукчи: в 2 ч. Ч. II: Религия. Л., 1939. С. 16, рис. 8
Коряки считали, что без злых духов не было бы болезней, поэтому говорили о всяком больном: «Его ест нинвит». Любимыми лакомствами нинвитов были кровь и печень человека. Поэтому комаров считали посланцами нинвитов или даже самими демонами; думали, что выпитая комаром кровь достается нинвитам.
«Нинвит — это болезнь, зараза, всякая неудача, несчастье, всякая тревога, схватывающая человека по тем или иным причинам. Плохое настроение — это тоже результат вредоносной деятельности нинвита. Непонятные явления, необъяснимые вещи, необычные предметы, какой-нибудь странный камень, причудливая скала, уродливое дерево, уродливый щенок или олений теленок — все это причастно нинвитам», — писал С. Н. Стебницкий, живший среди коряков в 1920-е годы [68, с. 184].
С таким разнообразием злых духов и демонов может справиться, казалось бы, только шаман, но и простые люди имели средства защиты. Во-первых, никуда нельзя отправляться в одиночку и лучше не оставаться на ночь в доме одному. Если все же приходилось, то брали с собой собаку-«четырехглазку» — со светлыми пятнами над глазами. Считалось, что этой «второй парой глаз» собака видит духов и может защитить от них человека. Во-вторых, нужно было иметь в доме фигурки духов-хранителей, а при себе — амулеты, особенно из бисера. При нападении злого духа душа человека могла спрятаться в отверстии бусины, либо же это отверстие служило ловушкой для демонов — попав туда, они «начинали крутиться в отверстии по кругу, утрачивая свою силу» [16, с. 71]. Наконец, можно было прочесть особый заговор от злых духов.
Я превращаю жилище людей в закрытый железный шар. Он не имеет ни двери, ни окон. У него есть только маленькое дымовое отверстие сверху. Я укрепляю вокруг этого отверстия острое лезвие [круглого] ножа. Ни один кэле не может пройти сквозь это отверстие; ни один источник смерти ничего не знает о нем.
Когда приходит вечер, я призываю с обеих сторон входа в мой полог по одному большому медведю и говорю так: «Вы такие большие и сильные! При вашей помощи ничего дурного не может со мной случиться». Если кэле попытаются проникнуть в шатер, медведи поймают их, так как они очень свирепые и злые.
Если я боюсь нападения кэле, когда я сплю одиноко, я говорю: «Я делаю себя маленьким камнем. Я вхожу в камень. Он лежит на морском берегу. Разные ветры дуют на него, многие волны омывают егo. Я невредим» [10, с. 167].
Конечно, люди не думали, что, произнося заговор, они становятся камнем или их дом — железным шаром, но были уверены, что с помощью слов создавали видимую духами реальность.
