Владимир Овчинский - Мировойна. Все против всех
Эндрю Мэмфорд. ГРЯДУЩИЕ ПРОКСИ войны И ПРИРОДА КОНФЛИКТОВ[5]
Прокси войны появились не сегодня. В свое время президент Дуайт Эйзенхауэр определил прокси войны, как «войны, которые ведутся чужими руками». Кроме того, в одном из своих выступлений он оценил подобные войны как «самый дешевый способ достижения национальных целей». Бывший президент Пакистана Зия-уль-Хак полагал, что прокси войны позволяют «поддерживать долгие годы кипящий котел конфликтов в опасных зонах за приемлемые деньги и с высокой эффективностью». Сочетание дешевизны и эффективности произвело огромное впечатление на военных теоретиков и практиков и придало опосредованным войнам в глазах политиков и военных командиров непреодолимое стратегическое очарование.
Исторический опыт позволяет определить прокси войны как конфликты, в которых в собственных интересах косвенно участвует третья сторона, обеспечивая одного из двух акторов конфликта военной, организационной, ресурсной, политической или иной поддержкой. Прокси войны имеют многовековую историю. Несмотря на это, они ни разу не были должным образом проанализированы. Не было проведено и исследований, позволяющих сделать спрогнозировать место прокси войн в будущих регулярных и иррегулярных конфликтах высокой, низкой и переменной интенсивности.
По мере приближения к современности все большее значение приобретает феномен двойных прокси войн. Его мы можем наблюдать в тех случаях, когда государство старается скрыть свое непосредственное участие и вовлеченность в военные действия, которые ведутся другими сторонами. Как правило, это осуществляется не только и не столько за счет дезинформации и различного рода информационных операций, сколько при помощи возложения функций третьей решающей стороны конфликта на некие негосударственные структуры различного типа. В качестве таких структур в прошлом выступали различного рода фонды, политические движения, инициативные институты гражданского общества и т. п., имеющие возможность оказывать различного типа поддержку. Включая и военный компонент. По мере приближения к современности в качестве третьей стороны, за которой прячется реальное государство — участник, выступают транснациональные корпорации, которые имеют в стране конфликта те или иные интересы или частные военные компании.
В 1964 году появилась первая работа, где было дано определение прокси войн. Политолог Карл Дойч определил их как «международный конфликт между двумя государствами, одно из которых маскирует свое участие при помощи поддержки той или иной вооруженной силы в стране, с которой данная держава ведет необъявленную войну. Прокси война — это гражданская война, которая либо спровоцирована иностранным государством — третьей стороной конфликта, либо ведется при ее активной ресурсной, политической и военной поддержке». Представляется, что определение К. Дойча излишне государе гвенноориентировано.
Этот подход не позволяет исследовать феномен современной прокси войны, где все большую роль играют различного рода негосударственные субъекты, начиная от племенных и религиозных иррегулярных вооруженных формирований и специально организованных третьей стороной повстанческих групп, заканчивая частными военными компаниями и охранными подразделениями международных корпораций.
Кроме того, отметим, по мере приближения к современности прокси войны все труднее отличимы от традиционных войн и плавно перетекают, либо превращаются в них. Например, Соединенные Штаты вели прокси войну против Советского Союза в Афганистане. Затем стала участником прокси войны все в том же Афганистане в 90-е годы. Потом эта двойная прокси война превратилась в прямые вооруженные действия США и их союзников против Талибана. Теснейшее переплетение между традиционными конвенциональными войнами, войнами иррегулярных формирований и прокси войнами мы можем наблюдать в течение последних 15 лет в Ираке.
В последнее время высказывается мнение, что прокси войны не отличаются от иррегулярных военных столкновений. Такая позиция связана с переоценкой роли традиционных, принятых на Западе конвенциальных войн в таком историческом явлении, как война. Конвенциальные войны, т. е. войны, ведущиеся между государствами по строго определенным, зафиксированным в международных договорах нормам представляют собой не правило, а исключение, свойственное определенному этапу развития западной цивилизации. В основном такие войны велись, начиная с XVIII–XIX веков на Западе в рамках межгосударственных конфликтов. Однако было бы неправильным отождествлять прокси войны с войнами, ведущимися иррегулярными формированиями. Многие из иррегулярных войн, особенно в последние десятилетия, являются одновременно прокси войнами. Однако, отнюдь не обязательно, чтобы иррегулярная война была прокси войной. Не во всех случаях третья сторона участвует в иррегулярных конфликтах. Кроме того, третья сторона может участвовать и в традиционных военных действиях, которые никак не могут быть отнесены к иррегулярным конфликтам и ведутся между государствами регулярными воинскими формированиями. В целом, по данным Упсалской программы по изучению конфликтов, из 121 конфликта за период с 1989 по 2005 годы, 90 были внутригосударственными, в том числе 46 имели черты прокси войны, 24 — интернационализированными внутригосударственными, из которых 16 уже на внутригосударственной стадии носили прокси характер, и только 7 — классическими, регулярными межгосударственными войнами, 4 из которых имели черты прокси конфликтов. За два минувших десятилетия около четырех пятых случаев вооруженного насилия происходили уже после активной фазы регулярных военных действий в период постконфликтного перехода, который должен рассматриваться как неотъемлемая часть любой интервенции или внешнего вмешательства. Наиболее ярким примером такого рода вооруженного насилия является сегодняшняя война всех против всех на территории Ирака, которая разгорелась уже после завершения прямого внешнего вмешательства вооруженных сил США и их союзников.
Безусловно, широкое распространение прокси войн прямо связано с появлением и распространением ядерного оружия. Начиная с 1945 г. появление этого оружия практически исключило не только в прошлом, но и, по всей видимости, в будущем прямые регулярные военные действия между великими державами. Более того, великие державы прикладывали и прикладывают все усилия для того, чтобы не допустить таких войн и между государствами, которые недавно получили ядерное оружие, в том числе теми, которые официально не признаются в том, что располагают подобным оружием. В этом плане характерной является история индо-пакистанских конфликтов. После последней прямой Индо-пакистанской войны в 1971 г. обе страны разработали или получили ядерное оружие. Теперь военные действия между Индией и Пакистаном ведутся в виде прокси войн. При этом великие державы делают все, чтобы не допустить прямого ядерного столкновения между Индией и Пакистаном.
В условиях появления и распространения ядерного оружия государства, особенно обладающие подобным оружием, с одной стороны, не готовы к его применению, а с другой — не склонны действовать на основе принципов пацифизма и продолжают отстаивать свои стратегические интересы всеми доступными методами. Среди них все более распространенным является прокси война. Дополнительным фактором, способствующим все более широкому распространению прокси войн, является системный финансовоэкономический кризис, поразивший глобализиро ванную экономику. В результате кризиса, проявляющегося в стагнации или чрезвычайно низких темпах экономического роста в комбинации с растущим дефицитом государственного долга, подавляющее большинство глобальных акторов стараются ограничить военные расходы. Соответственно они все менее склонны напрямую участвовать в крупных войнах, особенно в форме прямых сухопутных регулярных военных действий. По этому поводу известный американский политолог и юрист Ф. Боббит отмечал: «В будущем местные вооруженные силы будут все активнее использоваться глобальными и региональными сверхдержавами в прокси вооруженных конфликтах. Такое использование станет экономичной и эффективной альтернативой дорогим, большим, регулярным армиям глобальных и региональных сверхдержав. Америке это не только позволит сэкономить средства, но и избежать ненужных рисков для жизни американцев, в том числе служащих в сухопутных войсках».
Наконец, прокси войны гораздо более приемлемы для общественного мнения на Западе, чем прямая вовлеченность сухопутных вооруженных сил в крупномасштабные конфликты. Чем дальше, тем в большей степени общественное мнение не приемлет людских потерь и значительных расходов, связанных с прямой вовлеченностью в военные действия. Согласно исследованиям Джорджтаунского университета, в США для общественного мнения постоянно снижается «болевой порог» приемлемого числа потерь в военных действиях. Данные исследования показывают, что со времен Вьетнамской войны этот порог снизился более чем в 6 раз.
