Миша Гленни - Теневые владыки: Кто управляет миром
В 1979 году Дубай сделал полезные для себя выводы из иранской революции и советского вторжения в Афганистан: нет худа без добра. Иранские и афганские торговцы, испуганные нестабильностью в своих странах, перебрались в Дубай, переведя с собой свои бизнесы и тем самым укрепляя местную экономику. В Дубае не было ни налога на прибыль, ни налога с продаж, и потому он быстро прославился на Ближнем Востоке как место, где можно без риска припрятать деньги. С тех пор, когда в регионе случались кризисы, в Дубае неизменно наступал бум.
Для Ибрагима Дауда Дубай был идеальным убежищем. В городе были рады богатым и рады мусульманам, и там совершенно не интересовались, откуда у человека деньги или что он намеревается с ними делать. Кроме того, у Дубая были давние связи с Бомбеем, и значительная часть дубайской элиты занималась контрабандой золота — именно этот вид торговли Дауд собирался сделать своим основным бизнесом. Более того, аль — Мактумы, руководствуясь своей стратегией, превращали город в очень комфортное для жизни место. Вскоре дом Дауда превратился в место паломничества кинозвезд из Болливуда [22] и звезд индийского и пакистанского крикета: это были две давние страсти Дауда. Тем не менее ему приходилось быть осторожным. За последние два десятка лет Дубай дал приют не одному бандиту, при условии, что те вели себя благоразумно. «ОАЭ — это, в сущности, такая страна, что, если вы им не понравитесь, они просто вышвыривают вас вон, — заметил Фироз, бомбейский юрист, который иногда работал посредником между семьей Ибрагим и индийским правительством. — А то, что Дауд и его люди живут и процветают в Дубае, — ну что же, этого не могло бы случиться, если бы правящая семья об этом не знала и, в какой-то степени, не поддерживала их».
Из своего отдаленного дубайского форпоста Дауд принялся объединять под своим началом различные группировки. Для гангстера это было внушительным достижением. Главным из заместителей Дауда, ответственным за привлечение в D-Company молодых банд, был молодой индийский бандит из Чембура в Восточном Бомбее по имени Чхота Радж (Маленький Раджан).
Еще подростком Маленький Раджан открыл незаконный промысел — продажу билетов в кино, и его быстро завербовал главарь местной банды — Бада Радж (Большой Раджан). Вместе они утвердили влияние своей группировки севернее, успев за это время прославиться как люди, не стеснявшиеся применять силу. Когда Большого Раджана убил бандит-соперник, Маленький Раджан дерзко и быстро отомстил ему. Дауд был впечатлен и пригласил его к себе в D-Company. Очень скоро Малыш Раджан стал одним из главных гангстеров Бомбея, — он собрал вместе десять или больше разрозненных банд и сколотил одну из самых больших в мире мафиозных групп. Щупальца этого спрута тянулись на север, в Гуджарат, и еще дальше, в Уттар-Прадеш, достигая даже до Катманду, где люди Дауда успешно обхаживали членов местной деспотической королевской семьи. Как и все новые преступные синдикаты, возникавшие тогда в мире, D-Company состояла из ячеек, которые выплачивали Дауду дань, однако на своей территории пользовались значительной автономией. В начале 90-х индийское Центральное Бюро Расследований (ЦБР) провело подробный анализ деятельности этой группировки.
Дауд Ибрагим — король преступного мира Мумбаи.
Его брат, Анис Ибрагим, управляет всеми боевиками банды, которые задействуются в оказании рэкета и вымогательстве, чтобы обеспечивать господство группировки на рынке террора, — гласил его отчет. — Дауд Ибрагим оказывает покровительство множеству мелких банд, используя которые совершает преступления с применением насилия. Хотя этим бандам дозволяется действовать с известной свободой, он следит за тем, чтобы они полностью зависели от него. Если какой-либо гангстер выказывает стремление к независимости, его безжалостно уничтожают… Мелкие банды получают заказы на расправу с противниками или непокорными бизнесменами.
В обмен на верность этим бандам разрешено щеголять «брендом» Дауда, что не только обеспечивает им известную безопасность от других бандитов, но может использоваться и как козырь в отношениях с полицией. Дауд и его братья были крупными фигурами в преступном мире, и их знали во всей Индии. Охоту на них открыли крупнейшие разведывательные и полицейские ведомства Индии, такие, как ЦБР, а впоследствии и Разведывательное бюро (Ю). Однако в самом Бомбее полиция не располагала достаточными ресурсами, чтобы поддерживать порядок в своих районах без вмешательства местных банд. Маленькому Раджану вменялось в обязанности надзирать за филиалами D-Company, благодаря чему в полицейских кругах он получил прозвище «министр внутренних дел Дауда». Он же стоял за теми многочисленными убийствами, которые осуществляла D-Company. Тигр Мемон координировал доставку в Бомбей и его окрестности золота, серебра и других потребительских товаров. Когда к концу 80-х индийская экономика забуксовала, в полосу стремительного роста вступила бомбейская мафия, а с ней активизировалась и борьба банд с ее насилием. Ближе к концу 80-х D-Company стала разветвляться, и в результате начали заявлять о себе серьезные соперники, оспаривавшие гегемонию Дауда в преступном мире. Волна убийств нарастала, и в конце концов Маленький Раджан оказался вынужден бежать в Дубай. В бомбейском отделении D-Company, к огорчению Чхота Раджана, верховенство стал забирать другой Малыш — Чхота Шакил: «малыши» не любили друг друга.
Забастовка в бомбейской текстильной промышленности ознаменовала собой всеобъемлющий спад в индийской экономике, который достиг своей низшей точки в 1991 году. Началась глобализация, и инвестиционные капиталы стремились отыскать новые, либерализованные или «зарождающиеся» рынки, избегая таких рынков, как индийский, отвергавший новые законы, которые отменяли регулирование рынка. При растущем импорте и сокращающемся экспорте Индия получила кризис платежей с громадным дисбалансом: уплата внешнего долга пожирала теперь 40 % ВВП страны, которая, нетвердо ступая, приближалась к экономическому инфаркту. В Партии Конгресса возникла влиятельная группа реформаторов, которую возглавил министр финансов, а впоследствии премьер-министр Монмахан Сингх, утверждавший, что настало время порвать со священной доктриной Неру.
В сущности, Сингх и его коллеги провозгласили последовательное, хотя и постепенное, разрушение протекционистских традиций Индии. Через год, в 1992 году, министр Сингх уже с гордостью оглядывался на те кардинальные перемены, которые он начал: «Когда в июне 1991 года к власти пришло новое правительство, мы унаследовали экономику, стоявшую на краю пропасти. Инфляция стремительно увеличивалась. Платежный баланс был в серьезном беспорядке. Резервов иностранной валюты едва хватало на две недели импортных операций. Иностранные коммерческие банки перестали давать Индии займы. Индийцы, живущие за пределами страны, стали выводить из нее свои капиталы. Нехватка иностранной валюты вынудила нас к массированному сокращению импорта, что затормозило стремительный промышленный рост прошлых лет и с мая 1991 года давало уже негативные показатели роста». Сингх действительно стабилизировал индийскую экономику и пошел по кардинально новому пути либерализации, приняв, в том числе, глобализацию (совсем недавно взявшую верх над коммунизмом). Для Нью-Дели не мог пройти незамеченным и конец Советского Союза, одного из важнейших стратегических и экономических союзников Индии. Среди многочисленных мер, которые принял Сингх, была либерализация правил обмена иностранной валюты и план по постепенной отмене контроля над импортом золота.
К началу 1990-х годов, по подсчетам полиции, ежегодный оборот Дауда Ибрагима доходил до четверти миллиарда долларов — и это только от его операций в Индии. В Дубае у него к тому времени процветал легальный строительный и риэлтерский бизнес, — не говоря уже о деловых интересах Дауда в Карачи, Катманду и Лондоне. Львиная доля его индийских прибылей поступала от громадной по объему контрабанды золота, в которой доминировала О-Сотрапу. Эта деятельность вносила свой весомый вклад как в бедственное положение Индии, так и в становление теневой экономики, с которым усиливалось ее политическое влияние.
Экономические реформы оказали сильнейшее воздействие на Дауда и прочих тузов теневого бизнеса. Очень скоро постепенная либерализация режима торговли золотом нанесла по Дауда и его D-Company болезненный удар. Индийское правительство, разрешив регулировать цены на золото рынку, а не своим бюрократам, медленно, но верно лишало Дауда его главного источника доходов. Люди неизбежно спрашивали себя: зачем им покупать у Дауда, когда почти за те же деньги можно приобрести его на легальном рынке? Дауд по-прежнему контролировал отлично отлаженную инфраструктуру: он мог выгрузить в портах и заливах Бомбея и окрестностей любое количество товаров и мог подкупить сколько угодно таможенных и портовых чиновников, чтобы его товары без проблем достигли своих рынков в Бомбее и других местах. Однако перестал существовать сам рынок контрабандного золота.
