Павел Анненков - Записки о французской революции 1848 года
Вступление в революцию кончилось.
Среда, 1 марта. Правительство издало декрет, по которому предоставляет изменение налогов будущему Национальному собранию, удерживает покамест все существующие, равно как и все контракты и обязательства. Ларошжаклен пишет письмо Правительству, предлагая свою преданность. Гарнье-Пажес выбирает в секретари к себе работника Карбона, старого Дюпона помещают в Люксембург и главную команду над дворцом отдают Барбесу, заговорщику, в нем некогда судившемуся {19} . Множество изменений в лицах по Академии и факультетам, сменены Орфила, Рауль-Рошет, Шампиньон-Фижак и др. [Дюпен с прокурорства] Низар заменен Жаненом, и восстанавливаются в профессорстве Мишле, Кине и Конт. Страшная ломка позиций, требуемая обстоятельствами.Заключение, 3-го марта, пятница
[Первый акт] Пролог революции, кажется, кончился. По известиям из провинций, вся Франция присоединилась к новому Правительству вместе с признанием его Англией, вчерась полученным, которая, впрочем, не назначает посланника по форме, представляя себе это сделать позднее. Настоящие революционеры начинают уже страшиться этого всеобщего признания нового Правительства, его силы, правительственных замашек и особенно в негодовании на декрет, который, удерживая все старые налоги, удерживает вместе с тем журнальный залог {20} и тимбр [28] . Боятся уже, чтоб перемена не произошла только номинально {21} , чему особенно способствует тенденция Правительства восстановить порядок во что бы то ни стало, бесчисленная раздача мест его лицам, показавшим привязанность к падшей династии (Кремье обвиняют в раздаче мест преимущественно своим [соотечественникам] одноверцам – жидам), и вообще в явном намерении остановить ход революции. Для противодействия этому направлению уже составился журнал «Peuple constituant», издается Ламенэ, Дюпра и другими лицами старой «Revue indépendante»; «Ami du peuple» изд<ается> Распайлем и воскрешающий роль доносчика и обвинителя, игранную некогда знаменитым его одноименником {22} . Наконец, уже составились с этой целью клубы: Кабетовский {23} , который, говорят, своим коммунистам советует не покидать еще оружия, и другой под именем «Commission des défenseurs de la république» {24} основанный Бланки, (неразборчиво) Барбесом, старыми заговорщиками и политическими осужденными с целью предостережения Пра<вительст>ва (: клуб этот распался на два клуба – Бланки и Барбеса). Много и других клубов составляется. Что Правительство быстро устанавливается, свидетельствует открытие всех судов, прекращение пожаров и долженствующий скоро начаться правильный суд над зажигателями, грабителями и ворами, взятыми в Тюльери, Нельи и в железных дорогах (Версальской, Руанской, Северной), где много таких захвачено. «National» делается правительственным журналом, как некогда «Journal des débats». Циркуляры разных министерств, предписывающих везде дисциплину, отзываются тем повелительным тоном, который вообще свойственен всякому правительству во Франции.
[Правительство, по-видимому, установилось, но уже неудовольствие сильное. Второй акт революции будет – выборы в национальную гвардию и в Национальное собрание, а третий – само Национальное собрание. Не скрою, многие думают, что настоящее Правительство будет скоро свергнуто и не успеет издать закон о выборах в Собрание, нужду которого оно, может быть, чувствует более, чем вся остальная Франция.]
Окончание подробностей
Я забыл сказать, что в четверг 24 февраля, когда революция шла, как мы видели, со скоростью зажженной пороховой нитки, король в 10½ часов назначил министров: Одиллона Барро, Тьерса, Дювержье. Вот прокламация:
...Citoyens de Paris! L'ordre est donné de suspendre le feu. Nous venons d'être chargés par le roi de composer un ministère. La Chambre va être dissoute. Le général Lamoricière est nommé commandant en chef de la garde nationale de Paris. MM Odillon Barrot, Thiers, Lamoricière, Duvergieur de Hauranne, sont ministres.
Liberté! Ordre! Union! Réformes!
Singé: Odillot-Barrot et Thiers [29] .
Вторая прокламация была в час:
...Citoyens de Paris
le roi abdique en faveur du comte de Paris avec la duchesse d'Orléans pour régente.
Amnistie générale.
Dissolution de la Chambre.
Appel au pays. [30]
Третья прокламация была издана в ночь, но уже исходила из Временного правительства. Вот ее начало: «Un gouvernement rétrograde et oligarchique vient d'être renversé par l'héroîsme du peuple de Paris, le gouvernement s'est enfui en laissant derrière lui une trace de sang, qui lui défend de revenir jamais sur ses pas» [31] . Подпись: члены нового Правительства.
В продолжение этого дня я видел еще несколько прокламаций, которые бегущие происшествия поглощали одну за другой: так, у Палаты сорвана была народом прокламация Ламорисьера, призывавшего к порядку национальную гвардию, которой он был назначен на минуту командиром, и прокламация тоже минутного министра Барро, призывавшего народ собраться около графа Парижского и в новом принце, как и во вдове, матери его, отыскать спасение от анархии и гарантию свободы: все напрасно.
Ламорисьер был даже ранен в руку у Пале-Рояля перед постом, у двух адъютантов его убиты лошади! В этом посте вместе с муниципальной гвардией и солдатами 14-го пехотного, его защищавшими, сгорело 20 человек, арестованных накануне. Подробности спасения драгоценностей из Тюльери довольно любопытны. Так, корона с бриллиантами и другими вещами спасены были тем, что из них сделали нечто, похожее на раненого, положили на тюфяк и вынесли, крича: «place aux victimes! chapeau bas!» [32] Бастид {25} снес другие драгоценности с помощью работников. Бриллианты и вещи герцогини Орлеанской сложены были в ванну, прикрыты покрывалом, и четыре работника сидели на ней, распевая до тех пор, пока можно было их вынести. Все эти вещи сложены теперь в м<инистерст>ве финансов. Впрочем, захвачено множество и воришек. У какого-то по имени Лефавра найдено около [80] 1500 т. золотых и билетами. Нет сомнения, что теперь есть люди более счастливые, избежавшие поимки и сделавшиеся в эту минуту из нищих богатыми. Подписка на раненых производит гуммы невероятные, а их только, по слухам, около 500 человек – все они по милости революции выйдут из госпиталей достаточными людьми.
[Через неделю. Март месяц]
От субботы 4 марта по субботу 11 марта
[Происшествия бегут с неимоверной быстротой, но это уже не уличные происшествия, а правительственные меры, из которых каждая есть событие. Первые дни была ломка индивидуальных положений, лиц – теперь идет ломка установлений, страшная и многозначительная в будущем…
Прежде надо сказать, что, по какому-то внутреннему колебанию нового кабинета, Правительство хотело удержать штемпель на журналы, смешивая этот чистый политический налог старого правления с финансовым. Всеобщее негодование, возбужденное этим, готово было превратиться в инсурекцию. Правительство отступило, но так нерешительно, что чуть-чуть не потеряло совершенно народности на первых днях своего существования. Оно именно сперва объявило себя не в праве изменять налоги, потом уничтожило его на десять дней перед выборами в Национальное собрание и, наконец, совсем отменило вместе с Сентябрьскими законами {26} , запрещением ассоциаций, вместе со всей процедурой, касательно преступлений печати, и вдобавок еще восстановило старый революционный закон, по которому присяжные при всех судопроизводствах должны иметь не простое большинство для приговора, а непременное большинство, по крайней мере 8 голосов из 10. Все это, однакож, было уж несколько поздно, когда 5 декретов, следовавших почти один за другим, подняли снова отходящее общественное мнение и составили ему как настоящих друзей, так и настоящих врагов. Эти 5 декретов суть, по-моему, новая революция. Вот они в кратком очерке:
1) Циркуляр Ламартина к дипломатическим агентам Франции и пути, которому Франция намерена следовать в своих иностранных сношениях, от 2 марта. В нем он объявляет] (X) Что Республика не имеет нужды в признании европейских держав для своего существования, что она точно также не имеет нужды в войне и кровавой пропаганде, что она требует мира, но почтет себя счастливой, если будет принуждена взяться за оружие и покрыть себя посильной славой, Вместе с тем министр не признает трактатов 1815 года, но для дипломатических сношений принимает за основание государства, им основанные. В этом круге Франция, желающая спокойствия для собственного развития, будет держаться до тех пор, пока которая-нибудь из угнетенных европейских национальностей не подымется силою и сама Франция не увидит, что час для исполнения декретов провидения пробил… Итак, пусть народы не боятся Франции и пусть сами в недрах своих свершают нужные им преобразования. Ламартин заключает манифест словами: Si la France a la conscience de sa part de mission libérale et civilisatrice dans le siècle, il n'y a pas un de ces mots (то есть девиз Республики: liberté, égalité, fraternité) qui signifie guerre. Si l'Europe est prudente et juste, il n'y a pas un de ces mots qui ne signifie paix [33] .
[Как изворот] Манифест этот, конечно, несколько двойственен, но как подделка совершенно нового принципа под старую дипломатическую колею – есть мастерская вещь. Радикальные партии всех цветов поняли необходимость этой уступки старому порядку вещей, этой маскировки, требуемой обстоятельствами, единогласно назвали документ chef d'oeuvre. Журнал «des Débats» только, приведя его, прибавил: в нем, как всегда [виден весь г. Ламартин] г. Ламартин выказал свои два основных качества: grandeur et confusion! [34] Вслед за. манифестом произошла Бартоломеевская ночь {27} посланников и секретарей посольств: лаконическим декретом, начинающимся словами: ont été révoqués de leur fonctions [35] все посланники и множество секретарей сменены, но не замещены. 2) Второй декрет от 5 марта объявлял всеобщие, прямые и безусловные выборы в Национальное собрание. Основанием их положено только народонаселение. Каждая масса в 40 т. человек дает депутата. Все должны быть избирателями, все могут быть избранными. Ограничения следующие: для избирателя требуется 21 год, для избираемого – 25 лет и для обоих ненахождение под судом или под гнетом позорного (infamant) приговора. Даже не требуется условия грамотности для обоих, а условия состояния отстраняются тем, что государство дает 25 франков в день избранному на все время заседаний. Депутатов будет 900 (собираются в старой Палате депутатов, в которой будут сделаны нужные перестройки), и так как каждый департамент по народонаселению имеет разное число депутатов, то избиратель должен непременно все это число имен написать в своем бюллетене. Париж с окрестностями, например, (департ<амент> Saine) имеет 34 депутата, и каждый его квартал должен представить 34 депутата. Из них выбираются уже наиболее получившие голосов, причем условие для [каждого депутата] депутатов – иметь по крайней мере 2000 голосов. Правило это распространяется на Алжирию {28} и распространяется на войско! Полк разбивается на столько частей, сколько в нем [есть представителей] находится солдат из разных департаментов. Эти солдаты, разбитые на департаменты, пишут каждый число депутатов, положенное их [месту жительства] департаменту, а полковник отсылает, запечатав все эти записки, в главный его город, где они присоединяются к другим. Выборы положено начать 9 апреля, а 20 того же месяца – открыть само Собрание. В инструкции от 8 марта, сопровождавшей декрет, кроме разных правил для составления листов избирателей и способа избрания, – указано, что все деревенские избиратели приходят в главный город округа и там в присутствии мэра, по вызову и по порядку деревень, кладут свои билеты, которые могут быть ими составлены заранее [Билеты эти потом пересылают в главный город]. По объявлению результатов все следственное дело выборов (procès-verbal) пересылается в главный город департамента, и там в Ратуше имена эти окончательно присоединяются к именам, собранным в самом городе, – и объявляются депутаты, удостоенные чести заседать в Национальном собрании. Все это должно, разумеется, произвести некоторое замешательство, но принцип поставлен. Все ожидают результата его с сжатием сердца. С первым объявлением декрета чистые демократы, видя, что время весьма коротко для выборов, а деревенская популяция департаментов весьма мало воспитана политически [кинулись составлять], что может составиться монархическое Собрание вместо республиканского, кинулись составлять электоральные [36] комитеты (центральный для Парижа {29} находится в Bazar Bonne-Nouvelle и состоит под покровительством партии Мараста). В них должны заранее составляться листы депутатов-патриотов и совсем готовые рассылаться по деревням и общинам. В каждом городе департамента будет образован один такой центральный демократический комитет, который должен находиться в переписке с парижским и с провинциальными комитетами, составляя таким образом сеть огромную. Покуда это еще удалось только партии цвета Мараста. Между тем, не дремлют и старые династические либералы, прогрессивные консерваторы, а всего более приверженцы регентства: они тоже начинают составлять территориальную деревенскую пропаганду в пользу своих идей. Декрет Правительства предвидел этот набег побежденных партий на крестьян и от этого положил делать выборы не в общинах, а в городах кантона и в главном городе департамента, где гораздо более политической жизни, знания дела и республиканской партии, которая будет ликвидировать попытки роялистов. В этом недавно еще упрекали его; в «club républicain pour la liberté des élections» {30} , составленном под председательством Вьенне из филиппистов, банкиров, консервативных собственников и династической оппозиции, начинающих уже подымать голову, и вместе с такими же клубами «des prévoyants» {31} (rue de l'Arcade, 60), клубом «comité préparatoire pour l'Assemblée Nationale» {32} , (rue Neuve Saint-Georges, 10), клубом «de la Garde Nationale» {33} (boulevard Montmartre, 10), образовали консервативную партию весьма сильную {34} . Между тем, множество других радикальных клубов, еще не успевших захватить выборов, как партия Мараста, – просят отсрочить выборы, и во главе их стоит покамест сильнейший еще клуб после Кабетовского («Société fratemette centrale») – клуб «Société centrale républicaine», salle Conservatoire de Musique {35} (rue Bergère) под председательством старого заговорщика Бланки. Многие депутации от них уже представили свои просьбы в Hôtel de Ville, но Правительство еще сопротивляется, отложив только выборы офицеров в новую национальную гвардию до 25 марта, вместо 18, как было назначено.
