Моссад : Секретная разведывательная служба Израиля - Коллектив авторов
Позже Лотц рассказал египтянам о задании, данном ему руководством Моссад. Они все время требовали от Вольфганга все больше секретных сведений. Его научили фотографировать военные объекты, посылать посылки, начиненные бомбами, немецким ученым. И ко всему прочему он регулярно отправлял радиограммы в Тель-Авив.
«Они были подобно Шейлоку из пьесы Шекспира, которую мы читали на уроках английского в школе, — пожаловался Лотц. — Они требовали платить сторицей. Я ничего не мог с ними поделать».
Лотц был очень убедителен в роли доверчивого, тупого солдата, его поведение не вызывало у следователей подозрений. Для этого у них были веские причины. С одной стороны, в интересах правительства Египта нужно было постараться не испортить отношения с ФРГ. Египтяне знали, что этому будет способствовать мягкое обращение с немецким шпионом. Тем более что как раз в это время арабская печать была заполнена рассказами о том, как Эли Коген внедрился в высшие эшелоны правительства Сирии. По всему арабскому миру ходила история «об агенте Моссад, который едва не стал министром обороны Сирии».
Отношения между Сирией и Египтом были разорваны после упразднения в 1961 году Объединенной Арабской Республики. С тех пор две страны находились в состоянии вражды. И Насеру не хотелось услышать от сирийцев: «Вы ничем не лучше нас! У вас тоже есть шпион Моссад!» Однако если Лотц действительно тот, за кого он себя выдает, — немец, завербованный Моссад, то это еще полбеды. Вот почему египтяне хотели верить в его историю.
Но следователи, занимавшиеся делом Лотца, настаивали на унизительной проверке: подвергался ли он обряду обрезания. Для этого был приглашен врач. Лотца попросили раздеться. Процедура проверки длилась несколько минут. В эти минуты Лотц горячо благодарил своих родителей за то, что они не были слишком религиозны, ведь от того, прошел он обряд обрезания или нет, зависела его жизнь. Лотц старался держать голову прямо, а глаза широко раскрытыми, несмотря на то что две мощные лампы буквально ослепляли его.
Наконец доктор закончил свое дело. Он дружески похлопал Лотца по плечу, как бы желая сказать: «Не беспокойтесь! Вы не еврей!», и подошел к сотрудникам контрразведки. Наклонившись, доктор прошептал что-то одному из них, лысому человеку среднего возраста. Лотц сразу признал в нем Салаха Насра, шефа египетской службы безопасности и контрразведки. Он решил лично допросить Лотца. На хорошем английском языке Наср обратился к нему: «Вы можете одеться, Лотц». При этом его голос звучал мягко.
Лампы были погашены, и, после того как Вольфганг оделся, ему позволили сесть. «Не хотите ли сигарету, господин Лотц? Или, может, чашечку кофе? Давайте не будем терять время. Извините, что мы подвергли вас столь унизительной процедуре. Но для нас было очень важно, еврей вы или нет на самом деле. Вы понимаете, что мы не могли принять на веру ваши слова о том, что вы не прошли обряд обрезания и являетесь чистокровным арийцем».
На лице Салаха Насра появилась легкая улыбка, когда он посмотрел на Абдула Хакима, одного из высших офицеров разведки. Мягкое обращение со шпионом не встретило одобрения у Хакима: «Какая разница, немец он или еврей? Отдайте мне его на два часа, и он у меня запоет!» Салах Наср резко возразил Хакиму: «У вас мозги осла! Вы ничего не смыслите в политике». Повернувшись к Лотцу, который притворился, что не понимает, о чем они говорят, он сказал: «Господин Лотц, мы не собираемся вас вешать. Это не в наших интересах. Как-никак ваша карьера шпиона окончена. Я прошу вас верить мне. Я даю вам слово, что позабочусь о вас, если вы будете с нами сотрудничать. Я хочу знать правду о ваших связях в Египте, имена ваших агентов. Нам интересно, как вы готовились к работе и кто вас учил. Мне нужны точные сведения о руководителях, которые послали вас на задание. Все, что вы скажете, господин Хаким, который присутствует здесь, тщательно зафиксирует и проверит потом. Помните, Лотц, что от вашего поведения зависит не только ваша жизнь, но и жизнь ваших близких».
Слова Насра были как нож в сердце Лотца. Незадолго до этого допроса Вольфганг слышал душераздирающие крики женщины, которую пытали в соседней камере. Эти крики все еще стояли в его ушах. По тому, как тюремщики относились к заключенным, можно было понять, что в случае отказа Лотца от сотрудничества с египетской разведкой Вальтрауд и ее родителей ждут пытки и смерть.
Лотц знал, что ему надо четко придерживаться выбранной линии поведения. Через несколько дней ему удалось убедить своих следователей в невиновности родителей Вальтрауд, и вскоре они были освобождены.
Сделать то же самое по отношению к самой Вальтрауд ему не удалось. Египетские власти вполне справедливо не верили, что жена Лотца не могла не заметить, что ее муж по ночам передает сообщения по миниатюрному радиопередатчику, и не понять, чем он занимается в действительности.
Лотц, его жена Вальтрауд, как и их друг Франц Киесов, были преданы суду сразу по десяти статьям преступлений против египетского народа.
Для Моссад наступили черные дни: сразу два лучших агента были схвачены во враждебных Израилю странах, обоих ждали пытки и смерть. Как раз в это время Эли Когена пытали в тюрьме Дамаска. О причинах задержания Лотца в Моссад никто ничего не знал.
Если Вольфганга выдал предатель, то у того есть доказательства, при помощи которых Лотца могут отправить на виселицу.
Но Лотцу повезло. Египетские власти не хотели убивать его. Дело в том, что казнь Эли Когена была необходима руководителям Сирии из-за политических распрей в стране. В Египте ситуация была другая. Более того, Лотцу удалось договориться о сотрудничестве с египетскими властями так, что это устраивало и его, и Израиль. Логика его поведения была следующей: делая вид, что честно сотрудничает с египтянами, он сможет давать Израилю и какую-то долю достоверных данных. В конце концов, умело используя правдивую информацию, Лотцу удалось скрыть главное и никого не скомпрометировать.
Перед началом судебного процесса Лотц согласился обратиться по телевидению к своим соотечественникам. Сидя перед кинокамерой вместе с Вальтрауд, он прямо и спокойно заявил: «Я занимался шпионской деятельностью против Египта в пользу Израиля с 1961 года. Я передавал израильтянам чертежи советских ракет, размещенных в районе Суэцкого канала, и выполнял другие разведывательные задания». После того как он это сказал, камера показала Вальтрауд, которая жалобно плакала. Лотц продолжал: «Я очень сожалею о содеянном мною. Только теперь я понимаю, что из-за денег нанес Египту большой ущерб. Египтяне хорошо обращаются со мной в тюрьме». Последние его слова были абсолютно справедливы.
«Если в будущем Израиль захочет послать своих шпионов в Египет, то пускай для этого он использует своих собственных граждан, а не вербует честных немцев. Я очень советую всем немцам, к которым обратились с таким предложением, решительно отказаться».
Египтяне были в восторге от поведения своего раскаявшегося узника, который был теперь их лучшим пропагандистом. Однако телевизионное обращение Лотца с не меньшим удовлетворением смотрели и в Моссад. Для них стало ясно, что египтяне пока еще верят легенде Вольфганга и он в безопасности.
Судебный процесс открылся в июле 1965 года. Он транслировался по египетскому телевидению. Это был преднамеренный выпад против сирийцев, которые судили Эли Когена тайно и показывали по телевидению лишь отрывки процесса. Лотцу и Вальтрауд назначили адвоката. Кроме того, на процессе было разрешено присутствовать наблюдателю от ФРГ. По сравнению с процессом над Когеном в Сирии суд в Египте проходил по всем правилам.
В ходе процесса выявилось стремление египетских властей не только продемонстрировать, насколько гуманен их суд, но и подтвердить версию Лотца о его немецком происхождении. А Лотц мастерски подыгрывал им, прекрасно сочетая истину и ложь в своих показаниях. Например, он потратил много времени, чтобы выпутаться из нелегкого положения, когда ему надо было объяснить, как он избавился от своего первого радиопередатчика, который не смог сам починить.
