Внутренний СССР - Общество: государственность и семья
· для одних нормально стремление к тому, чтобы все смысловые единицы, которыми оперирует их психика были определённо взаимно связаны между собой. Эта определённость взаимосвязей может быть как однозначной (раз и навсегда), так и множественной — статистически упорядоченной, из которой всякий раз выбирается однозначная определённость взаимосвязей, обусловленная конкретными обстоятельствами реальной жизни, фантазией, намерениями;
· для других нормально, уклоняться от того, чтобы в их психике выстраивалась система определённых взаимосвязей между смысловыми единицами, которые они обретают в Различении.
Мировоззрение первого типа мы называем мозаичным. Второе даже затруднительно назвать мировоззрением, поскольку оно способно нести в себе многие факты, понятия и т.п., но не несёт в себе одного — , хотя фрагменты — смысловые единицы — из которых картина мира в принципе может быть сложена, в нём присутствуют, подчас в изобилии и детальности. И если первое подобно мозаичному витражу, то второе подобно калейдоскопу, в котором пересыпаются такие же разноцветные стекляшки, из каких сложен витраж. При каждом сотрясении “трубы калейдоскопа” жизненными обстоятельствами или при добавлении в него новых “стекляшек” — смысловых единиц — они хаотично пересыпаются, образуя новый узор, возможно, что красивый и причудливый, но ничего общего не имеющий с повторяющим в психике индивида с другой организацией и целевой ориентацией интеллекта.
[166] Врач пациенту: “Алкоголь медленно вас убивает…”
— А я, доктор, не тороплюсь…
[167] Хотя мясо и рыба большинством употребляются повсеместно, но мы относим это к наследию эпохи после глобальной катастрофы, уничтожившей Атлантиду, когда прежняя коллективная духовность (эгрегоры Атлантической цивилизации, которые несли коллективную память и под управлением которых жили индивиды) разрушилась, и индивиды сами по себе, лишённые прежнего информационного обеспечения их поведения, запечатлённого в полях эгрегоров (энергоинформационное поле Земли в терминологии современных экстрасенсов), остались без памяти и навыков, свойственных прежнему их образу жизни. Чтобы выжить, под диктатом инстинкта самосохранения, они научились есть всякое, не принадлежащее к нормальным для человека снедям, что впоследствии зафиксировалось культурой нынешней глобальной цивилизации как норма. Но эта “норма” — до срока.
[168] После того, как это высказано, желательно, чтобы была опубликована статистика: какова доля в органах государственной власти (президент, администрация президента, правительство, парламент) абсолютных трезвенников; тех кто выпивает от случая к случаю; тех кто курит; тех, кто и курит, и выпивает.
То же касается и отечественного журналистского корпуса, пребывающего большей частью в табачном дурмане и подпитии (по отношению к контрольному сроку в три года).
А “голубым” и “розовым”, оказавшимся в этих сферах деятельности, лучше просто добровольно уйти из этих сфер деятельности и больше в них не появляться.
[169] «Печное литьё» — совокупное название таких элементов конструкции печи, как:
· двери топок и поддувал,
· колосниковые решётки (поддувало — полость в печи, расположенная под топкой, служит для подвода воздуха в топку; поддувало отделено от топки колосниковой решёткой, на которой горят дрова или иное топливо; в поддувало из топки падают твёрдые продукты сгорания — зола, шлак),
· шиберы (задвижки, которыми перекрывается сечение трубы-дымохода после того, как печь протоплена, для того, чтобы горячий воздух из печи не выходил в атмосферу и чтобы печь дольше сохраняла тепло),
· плиты с отверстиями под заглушки для перекрытия сечения трубы дымохода (устанавливались в печи ниже шибера, доступ к отверстию в этих плитах для перекрытия сечения трубы осуществлялся через специальную дверцу, аналогичную дверце поддувала).
Поскольку в доме печь была не только обогревателем, но и средством приготовления пищи, то в состав печного литья входили нагревательные плиты, которые закрывали топку сверху и на которые ставились кастрюли, сковороды баки и т.п. В них были предусмотрены отверстия диаметром, порядка диаметра дна самых больших хозяйственных баков (для кипячения белья при стирке). Эти отверстия закрывались набором концентрических колец. А отверстие в самом маленьком кольце закрывалось крышкой. Плита такой конструкции позволяла обеспечить непосредственный нагрев топочным пламенем дна посуды любого диаметра: от кофейника (10 см) до стирального бака (порядка полуметра). Кроме этого печь могла включать в себя жаровой шкаф — аналог духовки в современной кухонной газовой плите, который был не литым, а представлял собой короб из железа, внутри с полозьями для противней, и с дверцей. Он встраивался в тело печи так, чтобы при обогреве его топочными газами, температура в нём была достаточной для выпечки хлеба.
Так как летом потребности в отоплении жилища не было, а потребность в приготовлении пищи сохранялась, то печи были двух типов:
· с отдельной топкой для приготовления пищи (отвод из неё горячих газов и продуктов сгорания прямо в трубу) и отдельной топкой для обогрева жилища (из неё отвод горячих газов и продуктов сгорания осуществлялся по дымоходу, многократно извивавшемуся внутри объёма печи);
· с общей топкой и системой задвижек-шиберов, позволявших отводить из топки горячие газы и продукты сгорания либо летнему дымоходу (прямо в трубу), либо по зимнему дымоходу (пронизывавшему всё тело печи, многократно изменяя своё направление, прежде чем дымоход переходил в трубу.
При этом сама труба (то, что возвышается над крышей) представляла собой самостоятельную конструкцию, опиравшуюся на потолочное перекрытие, под которую подводилась печь своим дымоходом. Это обеспечивало возможность перекладки печи (при необходимости) без демонтажа трубы и кровли.
Кроме того, издревле существовали конструкции печей, в которых элементы печного литья не устанавливались в виду их дороговизны в прошлые века.
