Владимир Бушин - Это они, Господи…
Между прочим, Сталин принимал в Кремле Ванду Василевскую 20 раз — больше, чем любого советского писателя, включая А. Фадеева, многолетнего председателя правления Союза писателей, который был в кабинете вождя 15 раз.
Михалкову и его братьям по разуму не пришла в голову даже простейшая мысль: с какой стати немцы вдруг выступили в роли защитников и благодетелей презренных «суданцев», которых и до этого и после только истребляли? Ведь это то же самое, как если бы на Лейпцигском процессе Геринг вдруг выступил в защиту Георгия Димитрова.
В целях очищения для себя «жизненного пространства» немцы и уничтожили 6 миллионов «суданцев», как потом уничтожали и советских людей. И что им стоило к этим миллионам прибавить ещё десяток-другой тысяч «суданцев», схваченных под Смоленском, где они находились на строительных работах. Немцы этого «довеска» и не заметили. А в самой Смоленской области они уничтожили свыше 135 тысяч военнопленных и мирных жителей. И к этому страшному числу одних славян прибавить несколько тысяч других славян юберменшам ничего не стоило.
С началом Отечественной войны наши отношения с Польским правительством в Лондоне развивались весьма благоприятно. Уже 30 июля было заключено соглашение, по которому, во-первых, был признан утратившим силу советско-германский договор 1939 года о территориальных переменах в Польше; во-вторых, восстанавливались дипломатические отношения и обмен послами; в-третьих, стороны брали обязательство «оказывать друг другу всякого рода помощь и поддержку в войне против Германии»; в-четвертых, предусматривалось создание на территории СССР польской армии; в-пятых, объявлялась амнистия «всем польским гражданам, содержащимся в заключении в качестве военнопленных или на других основаниях».
Сталин принимает в Кремле и польского премьера Сикорского, и польского посла Ромера, и генерала Андерса, который будет командовать армией. В то же время Советское правительство предоставило полякам беспроцентный заём на 300 миллионов рублей и ещё 15 миллионов — в виде пособий офицерскому составу начавшей формироваться армии. В 20 городах СССР открываются представительства польского правительства для оказания помощи польским гражданам, открывается 589 благотворительных учреждений (столовых, детских домов, ясель и т. п.), и на это выделяется ещё 100 миллионов рублей. При содействии нашего МИДа начинает выходить газета «Польска» (Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. М., 1946. Т.1, с. 348–358). Естественно, что всё это шибко не нравилось Геббельсу, хотя кое-что он мог и не знать.
В результате событий сентября 1939 года и воссоединения народов Украины и Белоруссии, на территории Советского Союза оказалось 389.041 поляк. Было из кого формировать армию. И уже в феврале 1942 года она насчитывала 73.415 человек.
Но потом отношения испортились. Главным образом из-за того, что, будучи вооруженной и экипированной Советским правительством на советские средства, армия Андерса вопреки начальной договоренности, отказалась сражаться плечом к плечу с Красной Армией. Тогда ей было предложено маршировать в Персию. Это она и сделала в полном составе, прихватив 37.756 членов семей. Последние поляки бежали в страшные дни августа 1942 года, когда, обливаясь кровью, Красная Армия сказала в Сталинграде: «За Волгой для меня земли нет!». А для поляков нашлась земля в Персии.
Но позже была создана дивизия имени Костюшко. Из которой выросла Армия Людова. Обратите внимание — Костюшко… А ведь в 1794 году он был Главнокомандующим повстанческой армией, выступившей против России, взят в плен, полтора года сидел в Петропавловке. А Сталин согласился на его имя. Но Медведев не соглашается даже на имя Главнокомандующего армией, разгромившей фашизм. Что это? Типичная михалковщина.
И поразительно, что А. Верт отметил: 1940 год — мирное время с его законами, а ни один из мудрецов той телепередачи не вспомнил, что 1943 год — это война с её совсем другими законами. И когда в апреле Геббельс на весь свет возопил о Катыни, он знал, что месяц тому назад, 12 марта Красная Армия уже освободила Вязьму. А это всего в 150 километрах от Смоленска. А что за Смоленском, Михалков? Оказывается, невеликая Белоруссия. А сразу за ней? Представьте себе, Никита Сергеевич, не Франция, не Канны, а Польша, Варшава. Геббельсу хватило ума сообразить: надо поссорить поляков с русскими, надо Польшу превратить во враждебный для Красной Армии ТВД, а у Михалкова и Чубарьяна ума на это не хватает. Куда им до Геббельса!
В Думе недавно прошел «круглый стол» по Катыни. Участие в беседе, как пишет «ЛГ», почему-то никого не называя по имени, «приняли депутаты, известные писатели, историки, юристы, эксперты, представители общественных организаций».. Думский Макаров был? Неизвестно. Очень хорошо. «В итоге, — читаем дальше, — принято обращение к президенту, в котором, в частности(!), есть предложение возобновить расследование по уголовному делу о расстреле польских офицеров и дать судебно-правовую оценку имеющимся в нём доказательствам». Надо полагать, что это не «частность», а главное в обращении, и оценить надо не «доказательства», а документы, которые могут сложиться в доказательство одного, а могут — совсем другого.
Видимо, собрание было довольно многолюдным. И неужели хоть кто-то из круглостолцев питает надежду, что президент Медведев уважит их мольбу и распорядится возобновить расследование! Это после четырех-то уже принесенных президентских извинений? Это при такой-то ненависти к Советской эпохе, что вот-вот хватит кондрашка от одного случайно увиденного в Америке девиза «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»? Это при росте-то 163 сантиметра?
Да ведь эти уникальные отцы отечества из кожи лезут, чтобы доказать, обосновать вину своей страны. Путин на пресс-конференции 7 апреля там, в Катыни заявил: «К своему стыду, я не знал, что в 1920 году операцией в советско-польском конфликте..». Вы слышали — у него стыд обнаружился! Но есть основания думать, что он не знает и того, что Польша была частью России, и того, что в 1920 году она напала на свою вчерашнюю метрополию, как бы Шотландия напала на Англию, и того, что это был не «конфликт», а настоящая война.
Но слушайте дальше: «К моему стыду не знал, что операцией в конфликте руководил лично Сталин». Это, говорит, меня просветили историки, с которыми побеседовал, когда собирался ехать в Катынь. Какие историки — Сванидзе или Чубарьян? Неизвестно. Так что любого можно подозревать — оклеветаны все историки России сразу. В том числе сотрудница Института всеобщей истории РАН, главный знаток Катынского дела Наталья Лебедева. Несмотря на то, что она тут же подъелдыкнула Путину: «Сталин решил действовать по своему любимому принципу: „Нет человека — нет проблемы“. Эта пошлячка всеобщей истории при всём её скудоумии должна бы знать, что ничего подобного Сталин не говорил, это афоризм Сванидзе из его книги о Медведеве. А Сталин говорил другое: „Дураков не сеют, не жнут, они сами родятся“ — на просторах всеобщей истории.
Послушай, дядя: в годы Гражданской войны и интервенции Сталин не командовал ни одним фронтом, не руководил ни одной операцией за исключением блистательного взятия 16 июня 1919 года фортов „Красная Горка“ и „Серая лошадь“ на Финском заливе. Сообщите об этом по спецсвязи академику Чубарьяну, а Медведев сообщит своему биографу Сванидзе лично. Сталин был членом Военных советов многих фронтов. В войне с Польшей — Юго-Западного фронта, а не Западного, потерпевшего неудачу. Западным командовал Тухачевский, ставленник наркомвоенмора Троцкого, будущий любимец наших демократов. Не хорошо врать, Путин. У вас же две взрослых дочери, скоро заграничные внуки будут. Каково им иметь такого дедушку. Что они скажут, когда вырастут?
Хотите подробности? Вот как заканчивался „Приказ войскам Западного фронта № 1423“, изданный 2 июля 1920 года ещё в Смоленске: „На Запад! К решительным битвам! К громозвучным победам! Пробил час наступления, на Вильну, Минск, Варшаву — марш!
Командующий армиями фронта М. Тухачевский
Члены военсовета фронта И. Смилга и И. Уншлихт
Начальник штаба Шварц“ (ВИЖ № 4’90.C.31)
Прошло полтора месяца, и уже в Минске 20 августа за теми же подписями издаётся приказ войскам Западного фронта № 1847: „Только на развалинах белой Польши может быть заключён мир… Победоносно начатое наступление должно быть победоносно закончено. Позор тем, кто думает о мире до Варшавы!“ (Там же). Ну, это как „Удвоим ВВП!“
Сталин и был тем, кому пустобрёхи грозили позором. Он решительно выступал против „марша на Варшаву“. 11 июля 1920 года уже после изгнания оккупантов из Киева и других земель в беседе с корреспондентом „Правды“ он говорил: „Наши успехи на антипольских фронтах несомненны… Но было бы недостойным бахвальством думать, что с поляками в основном уже покончено, что нам остаётся лишь проделать „марш на Варшаву“. Это бахвальство неуместно не только потому, что у Польши есть резервы, что Польша не одинока, что за Польшей стоит Антанта, всецело поддерживающая её против России, но прежде всего и потому, что в тылу у наших войск появился союзник Польши — Врангель.
