Роберт Маккаммон. Рассказы (СИ) - МакКаммон Роберт Рик

— Угу. Одна жирная чёрная сука. Сплошная головная боль.

— Хватит. — Теперь Розали говорила тихим голосом, и Джек понял, что медсестра настроена серьезно. — Выбросьте сигарету, мистер Чемберс.

Он, не прекращая ухмыляться, продолжал пускать дым.

— Я сказала: выбросьте сигарету, сэр. Пожалуйста. — Она сделала шаг в его сторону. — Не заставляйте меня просить ещё раз.

Сделав последнюю глубокую затяжку, Дэйв Чемберс выпустил дым через ноздри, а затем приоткрыл рот и втянул тлеющий окурок внутрь. У Кей перехватило дыхание, когда горло мужчины дернулось вверх и вниз.

Небольшой завиток дыма проскользнул между губ Дэйва наружу.

— Довольна? — спросил он медсестру.

— Да, благодарю. — Розали мельком глянула на Кей. — Не волнуйтесь, мэм. Дэйв проделывает этот фокус постоянно. Прежде чем проглотить окурок, он тушит его слюной.

— Всяко лучше той муры, которая в этом заведении считается едой, — сказал Дэйв, подтянув колени к груди. На ногах у него были потертые коричневые мокасины и белые носки.

— Думаю, мне бы не помешал стаканчик воды, — сказала Кей и прошла мимо Розали к питьевому фонтанчику. За ней, словно тень, следовала маленькая женщина с оранжевым «птичьим гнездом» на голове — Кей изо всех сил старалась не обращать на неё внимания.

Фостер говорил ей, что психиатрическое отделение мемориальной больницы Марбери — неприятное местечко, переполненное фигурантами дел со всего округа и настолько же недоукомплектованное сотрудниками. Он, однако, выразил уверенность, что она справится с возложенной на неё задачей. В свои двадцать восемь лет, только что окончив юридическую практику в южной Алабаме, Кей было важно вписаться в контору Фостера. Она работал ещё только два месяца, и предположила, что это очередное испытание общественных защитников; первое испытание состоялось менее трех недель назад и заключалось в подсчете пулевых отверстий в раздутом от газов трупе, который выудили со дна озера Логан-Мартин.

— Хорошая водичка. Ням-ням, — произнесла ей прямо на ухо женщина с оранжевыми волосами.

Кей поперхнулась, вода хлынула у неё из носу, и она стала судорожно копаться в сумочке, разыскивая платок.

— Доктор Коуторн уже там. — Розали кивнула в сторону белой двери, маячившей в дальнем в конце коридора. С такого расстояния казалось, что дверной проем словно бы парит в воздухе, обрамленный белыми стенами и белым потолком. — Вошел туда минут пятнадцать назад.

— Он уже вытащил мальчика из изолятора? — спросил Джек.

— Сомневаюсь. Он не станет это делать без вас и адвоката. Она ведь адвокат, верно?

— Да.

— Так и подумала. Вылитая адвокат. В общем, вы же знаете доктора Коуторна. Наверное, просто сидит там и думает, думает…

— Мы опаздываем. Лучше нам зайти внутрь.

Марджи схватила Джека за рукав.

— Доки, остерегайся того парня. Я видела его лицо, когда его сюда приволокли. Он выстрелит в тебя лучами из глаз и убьет наповал. Богом клянусь, убьет.

— Буду иметь в виду, спасибо.

Он мягко освободился и наградил Марджи спокойной улыбкой, которая была напрочь фальшивой. Внутренности начали закручиваться в комок, а руки сковало ледяным холодом.

— Что с охраной? — спросил он Розали.

— Гил Мун — у двери. Бобби Крисп — за столом.

— Неплохо.

Он оглянулся, чтобы убедиться, что Кей готова идти. Она вытирала нос платком и пыталась избавиться от маленькой женщины с оранжевыми волосами, которую все звали Котенком. Он направился к двери; сбоку от него шла Розали, а сзади — нагоняла Кей.

— Лучше не суйтесь туда, доктор Шеннон! — предупредил Дэйв Чемберс. — Держитесь подальше от этого чокнутого мудака!

— Прости. Это моя работа, — ответил Джек.

— На хер такую работу, мужик. У тебя только одна жизнь.

Джек ничего не ответил. Он прошёл мимо поста медсестер, где несли вахту миссис Мэрион и миссис Стюарт, и проследовал дальше. Ему казалось, что дверь приближается чересчур быстро. В памяти с поразительной ясностью всплывали документы и фотографии, лежавшие в портфеле, — это едва не заставило Джека сбиться с шага. Тем не менее, он был психиатром — весьма неплохим психатром, если судить по его резюме, — и раньше уже много раз работал с душевнобольными преступниками. Это дело не должно вызывать у него беспокойство. Не должно. Определять, в состоянии человек предстать перед судом или нет, являлось частью его работы. В этой обязанности ему всегда много чего не нравилось, но этот случай… Он был другим. Фотографии, сопутствующие делу обстоятельства, заурядный белый дом с решетками на внутренней стороне окон — все совершенно другое. И вызывает чувство глубокой тревоги.

Когда Джек очутился рядом с белой дверью, он ещё не был готов войти в неё. Он надавил на торчащую из стены кнопку, и за дверью послышалось жужжание звонка. Сквозь забранное стеклом квадратное окошечко Джек следил за приближением Гила Муна, на ходу снимавшего с колечка на поясе нужный ключ. Гил — коротко остриженный седой мужчина с бочкообразной грудной клеткой и тоскливым, как у собаки, взглядом — кивнул, признав Джека, и вставил ключ в замочную скважину. Одновременно с этим Розали Партэйн вставила ключ во второй замок. Ключи повернулись с похожими на ружейные выстрелы щелчками — такими громкими, что Кей аж подпрыгнула.

«Спокойно! — приказала она себе. — Ты же, вроде, должна быть профессионалом. Ей-богу, лучше тебе им стать!»

Металлическая, отделанная деревом дверь распахнулась, и Гил произнес:

— Доброго утречка, доктор Шеннон. Мы вас заждались.

— Развлекайтесь, — бросила Розали рыжеволосой женщине и, когда Гил захлопнул дверь, снова защелкнула наружный замок.

Санитар запер свою сторону.

— Доктор Коуторн ждёт в конференц-зале. Здрасьте, мисс.

— Здравствуйте, — сказала она смущенно.

Вслед за Джеком Шенноном и санитаром она шагала по выложенному зеленым кафелем коридору, вдоль обеих сторон которого располагались запертые двери. С потолка лился резкий свет флуоресцентных ламп, а в конце прохода виднелось одинокое, забранное решеткой окно, выходившее на серый лес. В центральной точке коридора за столом сидел стройный чернокожий юноша, одетый в такую же, как у Гила Муна, белую униформу; он читал журнал «Роллинг Стоун» и слушал через наушники музыку. Но когда Шеннон приблизился, санитар встал. У Бобби Криспа были крупные, слегка выпученные темно-карие глаза, а в правой ноздре поблескивал золотой гвоздик пирсинга.

— Привет, доктор Шеннон, — сказал он и, бросив быстрый взгляд на рыжеволосую женщину, кивнул ей в знак приветствия.

— Доброе утро, Бобби. Как оно?

— Идет своим чередом, — ответил тот, пожав плечами. — Как по мне, так оно просто зависло где-то между червями и ангелами.

— Согласен. У нас все готово?

— Да, сэр. Доктор Коуторн ждёт внутри. — Он махнул на закрытую дверь с надписью «Конференц-зал». — Хотите, чтобы Клаузена привели из изолятора?

— Да, было бы неплохо. Ну, пошли, что ли? — Джек двинулся к двери в конференц-зал, открыл её и придержал для Кей.

Пол внутри помещения покрывал серый ковролин, а стены были обшиты сосновыми панелями. Забранные решетками окна с замутненным стеклом пропускали сумрачный свет, на потолке светились квадраты встроенных флуоресцентных ламп. В комнате стоял один длинный стол с четырьмя стульями: три — на одном краю и один — на другом. На одном из трех отдельно расположенных стульев сидел лысый мужчина с каштановой бородой и в очках в роговой оправе; он листал папку с документами. При виде Кей мужчина поднялся.

— Эм… здравствуйте. Я думал, придет мистер Фостер.

— Это Кей Дуглас, она из конторы Фостера, — объяснил Джек. — Мисс Дуглас, это доктор Эрик Коуторн, глава психиатрических служб.

— Рада познакомиться.

Они обменялись рукопожатиями, и Кей, пристроив в углу свой зонт, сняла мокрый плащ и повесила на торчавший из стены крючок. Под плащом у неё оказались простой чёрный пиджак в тонкую полоску и юбка.

— Что ж, полагаю, мы можем приступать. — Джек уселся во главе стола, поставил рядом с собой портфель и, щелкнув застежкой, открыл его. — Я попросил привести Клаузена из изолятора. Он доставил хлопот?